Холодная зеленая бездна - Браун Картер (е книги .txt) 📗

Я не знал, что ему ответить, потому сосредоточился на том, чтобы вытащить свободной рукой сигарету из пачки и раскурить ее.

— И еще одно! — Его голос зазвучал неподдельно горестно. — Она должна была сказать мне, что ее боязнь воды вовсе не каприз!

— Она пыталась, — возразил ч.

— Не слишком! Если бы она настаивала, я бы не взял ее на катер.

Нелсон включил задний ход, и мы медленно подошли к причалу.

— Странно, — пробормотал он, — но я никак не могу отделаться от одной мысли. Где она сейчас?

— Дрейфует… в холодную зеленую бездну.

— Что это значит?

— Ничего. — Я снял указательный палец со спускового крючка, а потом отвел пистолет от его шеи. — Эти слова произнес один человек, с которым я был недолго знаком некоторое время назад.

Совещание с Лейверсом продолжалось пять часов, но я не помню, как оно закончилось и что там говорилось.

Я даже не понял, остался ли я на работе. К восьми утра я вернулся домой и свалился на кровать. А около шести вечера меня разбудил какой-то психованный репортер.

Он просил, чтобы я осветил ему всю историю убийства с новой точки зрения. Его интересовало, действительно ли я прошлой ночью, будучи безоружным, прикончил двух бандитов и скольких бы я мог поубивать, будь я вооружен. Я сообщил ему, что шериф вернул мне пистолет, я готов начать все сызнова и его имя возглавит список.

Затем я принял душ и оделся. Пара пропущенных мною стаканчиков оказались такими мерзкими, будто предупреждали, что пора вообще бросить пить. И даже мой проигрыватель не успокоил меня. А было уже около восьми, и я вынужден был признать, что медленно, но верно схожу с ума. Что-то такое грызло меня изнутри, но вот что?

Через полчаса раздался звонок в дверь. По пути в прихожую я решил, что если это опять псих-репортер со своей новой точкой зрения на случившееся, то я прибью его на месте и в оправдание скажу, что это была самооборона.

Я широко распахнул дверь и в изумлении уставился на Сэм Конви в очках с толстой оправой и в подпоясанном желтом плаще.

— Вы знаменитость! — объявила Сэм Конви невыразительно. — Ваша фотография помещена на первой странице вечерней газеты. В передовице сказано, что вы — герой, а какой-то там специальный местный корреспондент уверяет на пятой странице, что вы приверженец суда Линча и вас следует привлечь к суду. Но большинство людей все же читают передовицы, а потому вы — известный герой.

Ну и куда мне пройти поздравить вас?

— Сюда! — воскликнул я и повел ее в гостиную.

Она остановилась на пороге комнаты и внимательно все осмотрела, словно была новым судебным приставом и нуждалась в практике.

— Уютно, — наконец изрекла она. — Глядя на эту кушетку, готова поспорить, что ее пружины могли бы поведать немало пикантных подробностей из вашей сексуальной жизни.

— Почему вы не снимаете плащ? У меня в квартире идет дождь? — спросил я.

— Немного погодя, — сказала она. — Я не уверена, что задержусь у вас надолго, только на столько, чтобы хотя бы оправдать физические усилия, затраченные на поездку. Вы ничего не замечаете?

— Что? — пробурчал я.

— Я рассердилась на вас за то, что вы были так грубы со мной на обратном пути из Вегаса, — произнесла она. — Но вы правы! Поэтому я и приехала поблагодарить вас за то, что вы изменили мою жизнь. Так вы действительно ничего не замечаете?

— Ну что? — Я уже начал раздражаться.

— Ваше имя — Эл Уилер, вы — лейтенант полиции, — быстро заговорила она. — Вы обожаете скотч со льдом и небольшим количеством содовой и — о да! — вы чертовски хороший трахальщик.

— Сэм! — Какое-то мгновение я смотрел на нее во все глаза, потом медленно нагнулся к ее губам и, принюхавшись, завопил:

— Вы же трезвы!

— И я даже помню Эла Счастливчика, — хихикнула она торжествующе, — которого не узнала в то утро, проснувшись в мотеле.

— Эй, — восхитился я, — как вам это удалось?

— Все, как вы и говорили, трезвой я была чопорной, жеманной, неуравновешенной, вспыльчивой, в общем, совершенно невыносимой! И только при помощи алкоголя я могла избавиться от самой себя и превратиться в ту, которой хотела бы и могла бы быть. — Она говорила все тише.

— Проклятие, Эл Уилер! — воскликнула она печально. — Я поняла все это только после встречи с вами.

— Ну и как насчет выпивки? — спросил я небрежно.

— Иногда, — вздернула она подбородок, — я могу выпить просто для настроения. Но в данный момент мне не нужна выпивка!

— Какое совпадение! Я проспал весь день, следовательно, должен бы чувствовать себя прекрасно. Но это было не так. Тогда опрокинул для бодрости пару стаканчиков, но они оказались настоящей отравой. О еде вообще думать противно. И даже мой великолепный проигрыватель и любимые пластинки не в состоянии вернуть меня к жизни. Меня что-то грызет изнутри, я чего-то ожидаю, но чего? Не имею понятия. Как вы думаете, я заболеваю?

— Нет, — легонько покачала она головой. — На самом деле… это вполне приятный комплекс героя. И я приехала сюда, чтобы позаботиться о вас.

Я недоверчиво уставился на нее:

— Вы, случаем, не получили ученую степень по психиатрии после нашего возвращения из Вегаса?

— Эл! — Она улыбнулась снисходительно. — Поверьте мне, пожалуйста! Я точно знаю, что вас тревожит, и я смогу действительно быстро с этим справиться — или медленно, как вы пожелаете.

— Быстро! — бросил я с вызовом.

— Хорошо. Только сначала я сниму плащ. Эта дверь — спальня?

— Почти, спальня за этой дверью на самом деле, — мило улыбнулся я ей. — Мне бы не хотелось, чтобы вы всю ночь блуждали вокруг двери!

— Это часть другого классического синдрома, — пробормотала она, направляясь в спальню. — Жалкое заблуждение, ничтожный сарказм вдруг превратился в блестящее остроумие.

Дверь с силой захлопнулась за ней.

Я выключил проигрыватель, потому что отвратительная какофония звуков, производимая им, грозила мне глухотой. От одного взгляда на бутылку виски на кухонном столе меня затошнило. Я вернулся в гостиную и уставился в окно, прикидывая, как лучше из него выброситься, чтобы добиться положительного результата.

— Эл? — проворковала сзади Сэм.

Я с усилием обернулся. Высокомерная усмешка на моем лице сразу же потухла. Сэм стояла возле кушетки с доверчивым выражением на лице. В спальне она сняла с себя не только плащ. Я изумленно уставился на нее. Я с жадностью смотрел на ее крепкую грудь, плоский живот, пушистый треугольник между ног. На сто процентов это была Сэм.

— Какова реакция вашей глубокой печали? — спросила Сэм, скользнув в мои объятия и с силой прижимаясь ко мне маленькими круглыми грудками.

— Удивительно приятное теплое чувство сейчас прогонит ее. Эй, а вы не простудитесь в этом… уж не знаю, как его назвать… наряде?

— Разве вы не собираетесь согреть меня?

Разумный вопрос. Мой пробуждающийся член с силой уперся в нее.

— Вы можете в любое время принимать со мною душ! — заметил я.

Она болезненно укусила меня за ухо.

— По-моему, вы выбрали быстрый способ исцеления.

— Правильно. Но могу я изменить его на медленный, но продолжительный?

— Конечно, дорогой. — Она застенчиво взглянула на меня.

Таким путем мы и пошли. Когда первый приступ страсти был удовлетворен, мы просто лежали рядом, отдыхая и лениво играя друг с другом, пробуждая себя к новой страсти…

Позже, когда мы лежали без движения, Сэм вдруг зарылась лицом у меня в паху. Ее губы, язык и пальцы потихоньку ускоряли движение. Я не смог больше сдерживаться, перекатил ее на живот, достаточно грубо схватил за соски и потянул к себе…

Так продолжалось всю ночь.

Рассвет уже прокрался в комнату, когда мы, изнуренные ночью любви, собрались наконец спать. Но прежде Сэм еще раз удобно устроилась у меня в паху.