Сестричка - Чэндлер Раймонд (читать бесплатно полные книги TXT) 📗
– Нет такого приказа, приятель. Наше дело только поддерживать здесь порядок. Если кто-нибудь что-то начнет, мы прекратим.
– Говорят, что там дальше игорный дом.
– Говорят, – сказал полицейский.
– Вы не врете?
– Это не моя забота, приятель, – ответил он и плюнул через мое плечо.
– А если у меня там срочное дело?
Он глянул на меня безо всякого выражения и зевнул.
– Большое спасибо, приятель, – сказал я.
Возвратясь к «меркьюри», я достал бумажник и протянул рослому свою визитную карточку. Он посветил на нее фонариком и спросил:
– Ну и что?
После этого выключил фонарик и молча замер. Лицо его смутно белело в темноте.
– Я еду по делу. Для меня очень важному. Пропустите меня и, возможно, завтра этот дорожный пост вам не понадобится.
– Заливаешь, дружище.
– Могут ли у меня быть деньги, чтобы содержать частный игорный клуб?
– Могут быть у нее, – он метнул взгляд на Долорес. – Она могла взять вас с собой для охраны.
И повернулся к человеку с дробовиком.
– Как ты полагаешь?
– Рискнем. Их всего двое, оба трезвые.
Рослый снова включил фонарик и замахал им взад-вперед. Заработал мотор.
Одна из преграждавших дорогу машин отъехала к обочине. Я сел в «меркьюри», завел двигатель, проехал через узкий проход и проследил в зеркало за тем, как машина заняла прежнее место и включила мощные фары.
– Это единственный путь туда и обратно?
– Они думают, что да, амиго. Есть и другой, но это идущая через усадьбу частная дорога. Нам пришлось бы делать крюк по низине.
– Мы едва прорвались. Значит, неприятность там не такая уж серьезная.
– Я знала, что ты найдешь способ прорваться, амиго.
– Чем-то все это припахивает, – сказал я. – И отнюдь не дикой сиренью.
– Какой подозрительный. Ты не хочешь даже поцеловать меня?
– Зря у дорожного поста ты не пустила в ход свои чары. Тот рослый парень выглядел одиноким. Могла бы утащить его в кусты.
Долорес ударила меня по губам тыльной стороной ладони.
– Сукин сын, – небрежно проговорила она. – Будь добр, следующий поворот налево.
Мы перевалили пригорок, и дорога внезапно уперлась в окаймленный побеленным камнем широкий черный круг. Прямо перед нами находился проволочный забор с широкими воротами и надписью на них: «Частное владение. Въезд воспрещен». Ворота были распахнуты, на одном конце свисающей со столбов цепи висел замок. Я объехал куст белого олеандра и оказался в автомобильном дворе низкого, длинного белого дома с черепичной крышей и гаражом на четыре машины в углу под балконом с перилами. Обе широкие створки ворот гаража были закрыты. Света в доме не было. Белые оштукатуренные стены голубовато светились под высокой луной. Часть окон нижнего этажа была закрыта ставнями. У ступеней стояли в ряд четыре набитых доверху мусором упаковочных ящика. Большой мусорный бак валялся пустым. Два металлических барабана были набиты бумагами.
Из дома не доносилось ни звука, не было заметно никаких признаков жизни. Я остановил «меркьюри», выключил фары, мотор и неподвижно сидел за рулем. Долорес зашевелилась в углу. Сиденье, казалось, вибрировало. Я протянул руку и коснулся ее. Она дрожала.
– В чем дело?
– Пожалуйста... пожалуйста, выходи, – проговорила она так, словно зубы ее стучали.
– А ты?
Долорес открыла дверцу и выскочила. Я вылез со своей стороны, бросив дверцу распахнутой, а ключи в замке. Долорес обошла машину сзади, и когда подошла ко мне, я, можно сказать, ощутил ее дрожь прежде, чем она коснулась меня. Потом она крепко прижалась ко мне всем телом. Руки ее обвили мою шею.
– Я поступила очень глупо, – прошептала она. – За это он меня убьет – как и Стейна. Поцелуй меня.
Я поцеловал. Губы ее были сухими и горячими.
– Он в доме?
– Да.
– А кто там еще?
– Никого, кроме Мэвис. Он убьет и ее.
– Послушай...
– Поцелуй еще раз. Жить мне осталось недолго, амиго. Если предаешь такого человека, то умираешь молодой.
Я мягко отстранил ее.
Долорес сделал шаг назад и быстро вскинула правую руку. В этой руке был пистолет.
Я поглядел на него. Он тускло поблескивал, освещаемый лунным светом, ствол был направлен на меня, и рука Долорес больше не дрожала.
– Какого друга я бы заимела, если бы нажала на спуск, – сказала мисс Гонсалес.
– Выстрел услышали бы те люди на дороге.
Она покачала головой.
– Нет, между нами пригорок. Не думаю, чтобы они могли что-нибудь услышать, амиго.
Я думал, что когда она нажмет на спуск, пистолет подскочит. Если улучить миг и броситься...
Но я стоял неподвижно. Не произнося ни слова. Казалось, язык у меня во рту распух.
Негромким, усталым голосом Долорес продолжала:
– Убийство Стейна – пустяк. Я сама с удовольствием убила бы его. Такую тварь. Умереть – это ерунда, убить – это ерунда. Но кружить людям голову до смерти... – Издав какой-то звук, похожий на всхлипывание, она умолкла.
– Амиго, ты мне почему-то нравишься. Мне бы давно пора забыть о подобной чепухе. Мэвис отбила его у меня, но я не хотела, чтобы он ее убивал. На свете полно мужчин с большими деньгами.
– Похоже, он славный парень, – сказал я, по-прежнему глядя на руку с пистолетом: ни малейшей дрожи.
Долорес презрительно рассмеялась.
– Конечно. Потому он и есть то, что он есть. Ты считаешь себя твердым, амиго. Но по сравнению со Стилгрейвом ты – тюфяк.
Она опустила пистолет, та было самое время броситься на нее. Но я по-прежнему не двигался.
– Он убил добрую дюжину людей, – сказала Долорес. – Каждого с улыбкой.
Я знаю его давно. Еще по Кливленду.
– Убивал пешнями? – спросил я.
– Если я дам тебе пистолет, ты убьешь его?
– А ты поверишь, если я пообещаю сделать это?
– Да.
Со склона донесся шум машины. Но он казался далеким, как Марс, и бессмысленным, как крики обезьян в бразильских джунглях. Ко мне он не имел ни малейшего отношения.
– Убью, если буду вынужден, – сказал я.
И подобрался, готовясь к прыжку.
– Доброй ночи, амиго. Я ношу черное, потому что красивая, порочная – и пропащая:
Долорес протянула мне пистолет. Я взял. И стоял с ним в руке. С минуту никто из нас не двигался и не произносил ни слова. Потом она улыбнулась, тряхнула головой и вскочила в машину. Завела мотор, захлопнула дверцу. И, не трогаясь с места, глядела на меня. Теперь на ее лице была улыбка.
– Я хорошо сыграла свою роль, правда? – негромко сказала она.
Затем машина резко рванула назад, зашуршав шинами по асфальту.
Вспыхнули фары. «Меркьюри» развернулся и промчался мимо олеандрового куста. Фары свернули налево, на частную дорогу. Свет их скрылся за деревьями, а шум двигателя заглушил протяжный писк древесных лягушек.
Потом стало совершенно тихо. И светила только старая, усталая луна.
Я вынул из пистолета обойму. Семь патронов. И один в патроннике. До полного комплекта недоставало двух. Я понюхал дуло. После последней чистки из пистолета стреляли. Может быть, дважды.
Вставив обойму, я положил пистолет на ладонь. Белая костяная рукоятка.
Тридцать второй калибр.
В Оррина Квеста стреляли дважды. Те две гильзы, что я подобрал с пола в той комнате, были тридцать второго калибра.
А накануне, в номере 332 отеля «Ван Нуйс», прячущая лицо под полотенцем блондинка угрожала мне пистолетом тридцать второго калибра, у которого тоже была белая костяная рукоятка.
Из-за таких совпадений можно навоображать слишком много. А можно и слишком мало.
Глава 27
Я бесшумно подошел к гаражу и попытался открыть одну из двух широких створок ворот. Ручек на них не было, следовательно, управлялись они выключателем. Я посветил тонким лучом фонарика на дверную коробку, но ничего не обнаружил.
Оставив поиски, я подошел к ящикам с мусором. Деревянные ступени вели ко входу для слуг. На то, что эта дверь будет отперта для моего удобства, я не надеялся. Под крыльцом находилась еще одна дверь. Она оказалась не запертой. За ней было темно и пахло эвкалиптовыми дровами. Я прикрыл ее за собой и снова включил фонарик. В углу была лестница, рядом с ней что-то, похожее на кухонный лифт. Как он управлялся – неизвестно. Я пошел вверх по ступеням.
