Девушка в саване - Браун Картер (книга бесплатный формат .TXT) 📗

— Какого рода исследованиями вы занимаетесь? — полюбопытствовал я.

— В основном психофармакологией.

— Наркотиками?

— Можно сказать и так. Я слегка приподнял брови.

— Веществами, приводящими к наркомании, может быть, героином?

— Нет, сэр! — Он ядовито улыбнулся. — Этот фонд — сугубо частное предприятие, существующее исключительно на средства, оставленные мне покойной женой. Мы не имеем официальной или хотя бы полуофициальной финансовой или другой поддержки. Поэтому исследование любых морфиновых дериватов было бы сопряжено с серьезными неприятностями. В особенности, уверен, вы должны со мною согласиться, лейтенант, — для бывшего наркомана.

— Вы — бывший наркоман? — поразился я.

— Производственное заболевание среди врачей, — равнодушно бросил он. — Я добровольно обратился в Федеральный наркологический госпиталь в Лексингтоне летом пятьдесят шестого года, а через шесть месяцев мен выписали оттуда после полнейшего излечения. Я не потерял своих профессиональных привилегий, но если бы я возглавил бригаду, занимающуюся изучением неизвестных пока свойств морфина, полагаю, власти могли бы передумать.

— Так что же вы тогда исследуете, доктор?

— Мескалин и ЛСД — 25 , лизергиновую кислоту, главным образом. Пока очень мало известно об их фармакологических свойствах. Мы упорно трудимся вот уже пять лет, а наши важные открытия? — Он устало пожал плечами. — Ах, у вас предостаточно собственных проблем, стоит ли выслушивать мои сетования?

— Правильно! — обрадовался я. — Мне бы хотелось побеседовать с двум другими членами вашей исследовательской бригады, с которыми я еще не встречался.

— Разумеется.

Он нажал на кнопку звонка, скрытую под столом, секунд через десять в офис вошла его дочь.

Вики Ландау все еще выглядела привлекательной, хотя теперь она была облачена в стильный костюм из светло-голубого джерси. Меня она одарила откровенно враждебным взглядом, затем вопросительно посмотрела на отца.

— Попроси доктора Алтмана и мистера Жерара зайти сюда на несколько минут, хорошо? — произнес он.

— Они ушли, — объявила она с нескрываемым злорадством. — Луи отправился в город за какими-то порошками в аптечном управлении и предупредил Кэй, что вернется довольно поздно. А доктор Алтман поехал в санаторий Бейстона. Ты же помнишь, сегодня его день консультаций с доктором Шулмейером.

— Я совершенно забыл, — вздохнул отец. — Это значит, что он вернетс не ранее пяти. Крайне сожалею, лейтенант.

— Я заеду к ним позднее, — махнул я рукой. — Пока же мне хотелось бы взглянуть на комнату Марша.

— Разумеется. Вики, будь добра, покажи все лейтенанту.

— Коли ты настаиваешь!

Я вышел следом за ней из офиса, поднялся вверх по лестнице, затем мы петляли по довольно длинному коридору с многочисленными поворотами, пока Вики не остановилась, чтобы отворить дверь.

— Вот здесь. Искренне надеюсь, что в паре ящиков туалетного столика он устроил ловушки.

— Почему-то у меня возникло ощущение, что я вам не нравлюсь, — сказал я миролюбиво. — Я ведь прав?

— Еще бы не правы! Никогда не прощу того, что вы сделали с бедной Кэй. Не ее вина, что она непривлекательна и не нравится мужчинам. Вам должно быть стыдно, очень стыдно!

— Кэй и ваш отец забавлялись, унижая меня, — нахмурился я. — Я решил, что это была своеобразная игра, ну и принял в ней участие, когда выпал мой номер.

Я прошел в комнату Марша и на несколько секунд остановился у порога, чтобы осмотреться и закурить сигарету. Представившееся моим глазам зрелище не было вдохновляющим. Обстановка была выдержана в том же «утилитарном» стиле, что и офис Ландау. Вдоль одной стены стояла явно жесткая койка, перед нею на полу лежал потертый небольшой коврик. Видавший виды туалетный столик привалился к противоположной стене, а на ручке стенного шкафа одиноко висел медицинский халат.

— Что он делал тут? Иногда ночевал безо всяких удобств? — воскликнул я.

— Что вы имеете в виду?

От голоса брюнетки веяло арктическим холодом.

— Вы же не скажете, что помещение имеет жилой вид, не так ли? Парень, по вашим словам, работал здесь шесть месяцев, а по внешнему виду помещения логично предположить, что он ночевал, как правило, в какой-нибудь гостинице.

— Доктор Марш был фанатиком науки, — нахмурилась она, — материальные блага, физический комфорт для него ничего не значили. Но этого вам не понять, лейтенант!

— Думаю, вы правы. А что доставляло ему удовольствие, чем он увлекался, помимо того, чтобы ложиться спать в гробы, где люди могут его застрелить?

— Удовольствие? — Голос ее слегка задрожал. — Вечером в субботу он выпивал пару стаканчиков пива перед обедом. Полагаю, в ваших глазах это превращает его в алкоголика?

— Возможно, в его лице мы имеем повторение истории Джекила-Хайда даже после пары стаканов пива. Фанатичный доктор в трезвом состоянии и зомби, набрасывающийся на трупы в подпитии. Может быть, этим объясняется то, что он так спокойно лежит в гробу, как вы считаете?

— Какие ужасные вещи вы говорите!

Я проигнорировал ее слова и прошел к туалетному столику, выдвинул верхний ящик и принялся методично просматривать стопку нижнего белья, носки и носовые платки. Через несколько минут я небрежно бросил через плечо:

— И как могло случиться, что, когда я сообщил вам мою версию того, почему Марш лежит в этом гробу, вы приняли ее?

— Что вы имеете в виду? — прошептала она после паузы, вплотную подойдя ко мне и буквально застыв на месте, причем впервые с лица ее полностью исчезло присущее ей высокомерное выражение собственного превосходства.

— Я имею в виду, что я ждал от вас услышать, откуда, черт возьми, мне известно, что он улегся в гроб до того, как его застрелили, а не был туда уложен уже убитым. Вот что вы должны были бы заявить, если, разумеется, вы не знали, что случилось на самом деле. Лично я впервые слышу, чтобы человек послушно укладывался в гроб в похоронном бюро в ожидании, когда его застрелят. Вы тоже никогда такого не слыхали, не так ли? Или я ошибаюсь?

Ее глаза выражали прежнее высокомерие.

— Слыхала, что копы выходят из себя, когда не отвечают на их вопросы, но я впервые слышу, что они еще и ждут, чтобы вопросы задавали за них. Я, стало быть, должна выполнять вашу работу? Откуда мне было знать, убили его там или где-то в другом месте? Уж не намереваетесь ли вы вообще обвинить меня в том, что это я его убила?

— Такой шанс не исключен, милочка, — заверил я. — Почему нет, если он был убит именно здесь. У вас была прекрасная возможность сделать это, коли вы находились одни в этой мертвецкой.

— Вы глупец! Какие основания имелись у меня убить Боба?

— Этого я не знаю, пока не знаю, но, возможно, сумею выяснить.

— Если бы я убила его, вы воображаете, что я смогла бы забраться в этот гроб и снова заснуть? — Голос у нее прервался от столь чудовищной мысли. — Кем вы меня считаете?

— Весьма соблазнительной особой, — правдиво ответил я, — в особенности в этом черном одеянии. Сексуальной, с дурным характером, что крайне печально, ибо от этого у женщин появляются на лице преждевременные морщины. Следите за собой.

— Вы! Я могла бы… В ярости она отвернулась от меня. Я закончил проверять второй ящик и принялся за третий.

— Кто были его друзья? — спросил я.

— Мы все были его друзьями! — прозвучал свирепый шепот, она продолжала стоять спиной ко мне, демонстрируя свое негодование:

— Папа, Кэй, доктор Алтман, Луи.

— Я имею в виду за стенами дома… Была ли у него девушка?

— У Боба-то? — Она расхохоталась. — Он был женат на медицине и влюблен в медицинские исследования. За все те шесть месяцев, которые он находился здесь, я сомневаюсь, чтобы он хотя бы раз взглянул на какую-нибудь девушку.

— Даже на вас?

— Даже на меня. Должна сознаться, что мое самолюбие от этого не страдало.

— Что скажете про его друзей-мужчин? Она медленно покачала головой.

— Он почти никуда не выходил. Чтобы размяться, прохаживался вокруг сада. За те шесть месяцев, что он находился здесь, он побывал в Пайн-Сити не более двух раз. Почему вы мне не верите? Боб Марш был…