«К» – значит кара - Графтон Сью (читать книги полностью без сокращений .TXT) 📗

Обратный путь занял минут десять, и лишь когда я добралась до намеченной цели, сообразила, что за все это время не услышала ни одного выстрела. Причем в окружавшей меня почти полной темноте место это производило впечатление совершенно пустынного. Теперь я находилась по другую сторону двухрядного шоссе, прямо напротив своей машины, прижатая к самой земле. Я приподняла голову и повела вокруг носом, как это делают дикие псы в прериях.

– Венделл? – негромко позвала я.

Никакого ответа. Но и выстрелов тоже не последовало. Вообще никаких признаков жизни ни с какой стороны. Исчезло и ощущение нависшей смертельной опасности. Вокруг была только ночь, тихая и спокойная. Я поднялась во весь рост.

– Венделл?

Я сделала полный оборот на триста шестьдесят градусов, медленно обводя взглядом окружающую местность, потом снова присела. Посмотрела влево, вправо и, пригнувшись, быстро перебежала через улицу. Оказавшись у своей машины, нырнула за передний бампер и плюхнулась на землю туда, где мы прятались вместе с Венделлом.

– Это я...

Но вокруг были только ветер и пустой пляж.

Венделл Джаффе снова исчез.

20

Было уже десять вечера, и дорога опустела. По проходящей совсем рядом автостраде неслись автомобили, я хорошо видела свет их фар, но ни один находящийся в здравом уме и трезвом рассудке человек не стал бы в такой час останавливаться и подсаживать меня. Я отыскала валявшуюся на земле около машины сумку и повесила ее на плечо. Потом обошла "фольксваген", открыла левую переднюю дверцу и заглянула внутрь, чтобы вытащить ключ из замка зажигания. Конечно, можно было бы запереть машину, но зачем? Ехать своим ходом она все равно не могла, а заднее стекло так и так было разбито, превращая мой "лимузин" в легкую добычу для ночных хулиганов и мелких автомобильных воришек.

Пешком я дошла до ближайшей заправочной станции, до которой оказалось около мили. На улице было очень темно, столбы освещения стояли весьма редко, да и лампы на них светили очень тускло. Буря явно опять отодвинулась от побережья и продолжала бушевать где-то в просторах океана, словно чего-то выжидая. Сквозь чернильного цвета тучи видны были далекие вспышки молний, и это зрелище напоминало фонарик с плохим контактом. Ветер поднимал с пляжа песок, с треском обламывал сухие ветки и кружил в воздухе листья с пальмовых деревьев. Я быстренько оценила свое самочувствие и сделала вывод, что оно совсем неплохое, особенно если принять в расчет еще не покинувшее меня возбуждение. Одно из преимуществ поддержания хорошей физической формы заключается в том, что при необходимости для вас не составит труда пройти пешком в темноте целую милю. На мне были джинсы, майка с короткими рукавами и теннисные туфли – не самая лучшая обувь для ходьбы пешком, но с другой стороны, и не смертельная.

Заправочная станция оказалась из тех, что работают круглосуточно, однако управлялась она главным образом компьютером, при котором находился лишь один дежурный. Естественно, он не мог покинуть рабочее место. Я наменяла у него пригоршню мелочи и направилась к видневшемуся в углу стоянки телефону-автомату. Оттуда я сперва позвонила в ААА [23], назвала им свой членский номер и объяснила, где нахожусь. Служащий посоветовал мне дожидаться на шоссе техпомощи и караулить возле своей машины, но я заверила его, что не собираюсь возвращаться пешком целую милю в полной темноте. Пока не приехал буксир, я решила позвонить Ренате и рассказать ей о том, что с нами произошло. Похоже, она не держала на меня зла и уже успокоилась после нашей схватки на борту яхты. Рената сообщила мне, что Венделла еще нет дома, но что она немедленно проедет на машине несколько раз по идущей вдоль берега дороге, и обыщет каждый кустик там, где я в последний раз его видела.

Спустя примерно три четверти часа наконец-то появился буксир. Я уселась в кабину рядом с водителем, чтобы показать дорогу к тому месту, где осталась моя неисправная машина. Это был мужчина уже за сорок, судя по всему, всю жизнь проработавший на своем буксире, насквозь пропитавшийся запахом табака, большой любитель презрительно фыркать и высказывать мудрые суждения. Когда мы добрались до "фольксвагена", он вылез из грузовика, подтянул штаны, засунул руки в карманы и с глубокомысленным видом обошел машину. Потом остановился и сплюнул.

– И что тут случилось? – Возможно, его вопрос относился к разбитому заднему стеклу, но я сделала вид, будто ничего не замечаю.

– Понятия не имею. Я ехала со скоростью около сорока миль в час, и машина вдруг перестала тянуть.

Он приподнялся на цыпочки и посмотрел на крышу, где одна из крупнокалиберных пуль оставила дыру размером с десятицентовую монету.

– Господи, а это еще что такое?

– Что? Ах, вот это? – Я подалась вперед, силясь разглядеть что-нибудь в темноте.

На фоне светло-голубой краски дыра казалась большой аккуратной черной точкой. Водитель буксира сунул в дырку палец.

– Похоже, это след от пули.

– Господи, а ведь и правда, а?

Мы еще раз обошли с ним вокруг раненого авто, и я поддакивала ему всякий раз, когда он обнаруживал очередное такое же повреждение. Водитель попытался было подробно выспросить меня, но я проигнорировала его любопытство. В конце концов, подумала я, он ведь не полицейский, а всего лишь водитель техпомощи. И никакой присяги говорить правду, всю правду и одну только правду я не давала.

Наконец, не переставая недоуменно-осуждающе покачивать головой, он опустился на сиденье водителя и попробовал запустить мотор. Сильно подозреваю, что шеф буксира испытал бы огромнейшее удовлетворение, если бы двигатель вдруг завелся сразу же. Мне он с первого же взгляда показался мужчиной из разряда тех, кому доставляет удовольствие, когда женщина оказывается в глупом положении. Однако на этот раз ему не повезло. Он вылез из машины, обошел вокруг и уставился на нее сзади. Потом, неразборчиво бормоча что-то себе под нос, подергал в одном месте, потрогал в другом и снова принялся гонять стартер, но безрезультатно. Тогда он отбуксировал машину на заправочную станцию, поставил ее там на канаву и отбыл, смущенно оглянувшись на прощание и еще раз покачав головой. Нетрудно представить себе, какого он мнения о современных молодых женщинах. Я переговорила с работником бензоколонки, и тот заверил меня, что механик будет на следующий день не позже семи часов утра.

Было уже далеко за полночь. Я чувствовала себя совершенно вымотанной, да еще и застряла здесь без транспорта. Конечно, можно было позвонить Генри. Я знала, что он готов в любой момент сесть в машину и, без жалоб и упреков, отправиться за мной куда угодно. Проблема, однако, заключалась в том, что я сама не в силах была вынести лишней поездки из Санта-Терезы в Пердидо и обратно, тем более в пикапе. К счастью, в окрестностях заправочной станции было полно мотелей. Один из них я еще раньше заприметила неподалеку от автострады, по другую ее сторону, и теперь, перейдя дорогу по пешеходному мостику, направилась к нему пешком. В расчете на неожиданности подобного рода я всегда держу у себя в сумочке зубную щетку, пасту и чистые трусики.

В мотеле нашелся один свободный номер. Пришлось переплатить, но я слишком устала, чтобы спорить. Добавив еще тридцать долларов, я получила два крошечных пузырька: один с шампунем, другой с кондиционером для волос. В номере стоял пузырек с лосьоном "для тела" из парфюмерии той же серии, но его содержимого хватило бы, пожалуй, разве что на одну ногу. Однако и это количество извлечь из пузырька оказалось невозможно. В конце концов я отказалась от надежды как-то увлажнить кожу и улеглась в постель абсолютно голая и сухая, как спичка. Ночь я проспала словно зомби, без всяких лекарств, и наутро с сожалением констатировала, что моя простуда прошла окончательно.

Проснулась я ровно в шесть часов и не сразу сообразила, где нахожусь. Вспомнив, что я в мотеле, я снова залезла под простыню и проспала до восьми двадцати пяти. Потом приняла душ, натянула на себя чистые трусики и облачилась в то же, в чем была вчера. Расчетный час в мотеле приходился на полдень, поэтому, не сдавая пока ключ, я перехватила стаканчик кофе из автомата и отправилась назад, на ту сторону автострады сто один посмотреть, как чувствует себя моя машина.