Восемь миллионов способов умереть - Блок Лоуренс (серии книг читать бесплатно txt) 📗
— Золотые гири Ашанти, — объяснил Чанс. — Из страны, которую британцы называли Золотым Берегом. Теперь это Гана. Позолоченные копии попадаются в лавках. Так, дешевка, жалкие подделки. А эти — настоящие.
— Собираетесь купить?
Он покачал головой.
— Они со мной не говорят. А я всегда стараюсь купить вещи, которые могут разговаривать. Идемте, покажу кое-что.
Мы пересекли зал. На постаменте с четырьмя ножками стояла бронзовая женская голова. Она была надежно закреплена у основания. Широкий приплюснутый нос, резко выступающие скулы. Шея густо унизана бронзовыми ожерельями, отчего вся голова приобрела форму конуса.
— Бронзовая скульптура исчезнувшего королевства Бенин, — объяснил он. — Голова королевы. О ранге этой особы судили по числу ожерелий на шее. Она говорит, с вами, Мэтт? Со мной говорит.
Я чувствовал силу, таившуюся в этом бронзовом лице, — холодную силу и безжалостную волю.
— А знаете, что она говорит? Она издевается: «Эй, ниггер, ну что ты на меня вылупился? Да тебе всех твоих денег не хватит, чтобы купить меня и унести домой!» — Он рассмеялся. — По предварительной оценке она стоит от сорока до шестидесяти тысяч долларов.
— Будете участвовать в аукционе?
— Еще не знаю. Тут, конечно, есть несколько предметов, которые я не прочь бы купить. Но иногда я хожу на аукционы просто из любопытства, как некоторые люди ходят на бега. Не делать ставки, а просто посидеть на солнышке и посмотреть, как бегут лошадки. Мне нравится сама атмосфера аукциона. Нравится стук молотка... Ну, нагляделись? Тогда идем.
Он оставил машину в гараже на Семьдесят восьмой. По Пятьдесят девятой мы выехали к мосту и вскоре оказались на Лонг-Айленде. Вдоль проезжей части, у края тротуара, стояли проститутки — в одиночку и парами.
— Вчера вечером их было совсем мало, — заметил он. — Наверное, днем чувствуют себя в большей безопасности.
— А вы были здесь вчера?
— Просто проезжал. Он ведь где-то здесь подобрал Куки, потом повез на Куинс-бульвар. Или же через эстакаду. Впрочем, наверное, это не так уж важно.
— Не скажите.
Мы выехали на Куинс-бульвар.
— Хочу поблагодарить вас за то, что пришли на похороны, — сказал он.
— Я хотел проводить ее.
— Шикарная женщина с вами была...
— Спасибо.
— Кажется, Джен?
— Да.
— Вы с ней... э-э...
— Мы друзья.
— Ах, вот как!.. — Он затормозил на красный свет. — А Руби не пришла.
— Знаю.
— Я тогда вам навешал лапши. Не хотел, чтобы объяснение для вас расходилось с версией для девушек. Руби смылась. Собрала свои вещички и смоталась. Когда это произошло? По всей видимости, вчера. Накануне вечером мне передали, что она звонила. Но я весь день был в бегах, организовывал эти похороны. Все прошло нормально, как считаете?
— Просто прекрасно.
— Я тоже так думаю. Так вот, мне передали, что она звонила и оставила номер телефона. С кодом города, 415. Это Сан-Франциско. «Вот еще новости!» — удивился я. И позвонил. А она заявляет, что решила переехать. Я даже сначала не поверил: «Что за дурацкая шутка!» Поехал к ней на квартиру и вижу: пусто, все вещи свои забрала. Одежду и прочее. Нет, мебель осталась. В городе нехватка жилья, люди просто на уши становятся, чтобы найти квартиру, а я сижу на трех пустых хатах, как собака на сене. Смешно, да?
— А вы уверены, что говорили именно с ней?
— Уверен.
— И что она находится в Сан-Франциско?
— Ну, во всяком случае, должна быть там. В Беркли или Окленде, где-то в тех краях. Я ведь сперва набрал код, а потом уже номер. Она должна была находиться там, чтобы ответить, верно?
— А она сказала, почему вдруг решила уехать?
— Сказала, что пришло время. Напустила туману. Словом, обычные ее восточные штучки.
— Считаете, она боялась, что ее убьют?
— Мотель «Паухаттан», — указал он. — То самое место, да?
— Да, то самое.
— И вы были там и обнаружили труп?
— Его обнаружили до меня. Но когда я приехал, тело еще находилось там.
— Должно быть, не слишком приятное зрелище.
— Да уж.
— Эта Куки работала одна. Без сутенера.
— То же самое говорит полиция.
— Но ведь у нее мог быть сутенер, о котором они не знают. Я тут переговорил кое с кем. Работала она одна, а если и знала Даффи Грина, никто об этом не слышал. — Он свернул направо. — Мы едем ко мне, о'кей?
— Идет.
— Сварю кофе. Вам ведь тогда понравился мой кофе?
— Да, кофе замечательный!
— Ну, вот я и сварю.
Днем в Гринпойнте было так же безлюдно и тихо, как и ночью. Одно прикосновение к кнопке — и дверь гаража поползла вверх. Затем он опустил ее, нажав на другую кнопку; мы вышли из машины и прошли в дом.
— Мне нужно немного поразмяться, — сказал Чанс. — Позаниматься на тренажере. Хотите присоединиться?
— Я уже лет сто как не упражнялся.
— Ну, хоть небольшая разминочка, а?
— Думаю, воздержусь. — «Мое имя Мэтт, и я воздержусь...»
— Тогда подождите минутку.
Он вышел и вскоре вернулся в алых спортивных шортах, держа в руке махровый халат с капюшоном. Мы отправились в комнату, оборудованную под гимнастический зал, и в течение двадцати минут он работал там со штангой и на универсальном тренажере. Кожа его заблестела от пота, и видно было, как играли сильные мускулы.
— Теперь еще десять минут в сауне, — сказал он. — Вы сауну не заработали, гремя этими железками, но, так уж и быть, готов сделать вам скидку.
— Нет, спасибо.
— Тогда, если не возражаете, посидите, пожалуйста, и подождите. Устраивайтесь поудобнее.
Я ждал, пока он был в сауне, а потом — в душе. Рассматривал африканские скульптуры, листал журналы. Вскоре он появился — в светло-голубых джинсах, синем пуловере и веревочных сандалиях. Спросил, готов ли я пить кофе. Я сказал, что давно готов, вот уже полчаса, как готов.
— Я быстро, — сказал он и вышел на кухню. Поставил чайник, вернулся и присел на кожаный пуф. И прямо огорошил: — А знаете что? Из меня получился никуда не годный сутенер.
— А я всегда считал вас первоклассным сутенером. Мастером своего дела. Сдержанность, достоинство — все при вас.
— У меня было шесть девушек, а осталось три. Причем Мэри Лу тоже скоро уходит.
— С чего вы взяли?
— Да просто знаю. Она же в душе странник. Вы знаете, как я ее подцепил?
— Она мне рассказывала.
— Сперва внушила себе, что она прирожденный репортер, журналист и что должна поглубже исследовать проблему проституции. Потом вдруг вообразила, что уже знает все вдоль и поперек. И вот недавно сделала новые открытия.
— Какие же?
— Ну, что ее могут убить или что она может покончить с собой. В общем, что можно умереть и на твои похороны явится человек двенадцать, не больше. Вообще-то для Санни компания явно маловата...
— Да. Небольшая.
— Еще бы!.. А знаете что? Готов держать пари, что на свои похороны соберу втрое больше людей.
— Возможно.
— Не возможно, а точно! Я об этом часто думаю. Я мог бы заказать самый большой зал, и уверяю вас, он был бы полон. Кое-какие людишки из города, шлюхи и сутенеры, спортивный народец. Вообще-то зря я не сообщил ее соседям. Может, кто-то из них тоже бы пришел проводить. Но знаете, мне почему-то не хотелось, чтобы было много народа.
— Понимаю.
— Я ведь для девушек все это устроил. Для оставшихся четырех. Тогда я еще не знал, что их будет всего три. А потом вдруг подумал: ведь получится жуткая тоска, если придут только они и я. Ну, и пригласил еще несколько человек. А Кид Баскомб молодец, что пришел, верно?
— Да.
— Пойду принесу кофе.
Он вернулся с двумя чашками. Я попробовал и одобрительно кивнул.
— Возьмите домой пару фунтов.
— Но я ведь уже объяснял вам. Мне негде готовить. Я же в гостинице живу.
— Тогда подарите своей приятельнице. Пусть она варит вам лучший в мире кофе.
— Спасибо.
— Вы ведь только кофе пьете, да? Ни грамма спиртного?
