Дом колдовства - Браун Картер (лучшие книги онлайн txt) 📗

– Простите, что заставила вас ждать, мистер Бойд.

Голос ее был по-прежнему низким, но очаровательная вибрация была заменена сухим тоном деловой женщины. Она села напротив меня, скрестила ноги и одернула юбку на коленях, словно для того, чтобы у меня не могло возникнуть ни одной фривольной мысли.

– Ничего, – ответил я. – Полагаю, вам известно, зачем я здесь?

– Мисс Лорд сказала мне, что она наняла вас, чтобы вы нашли похитителя формулы. Надеюсь, что вам это удастся, мистер Бойд. С того времени, как это случилось, атмосфера в конторе стала просто невыносимой.

– Вы давно работаете секретарем мисс Лорд?

– Около пяти лет.

– Какого рода, в сущности, она женщина?

Фиолетовые глаза немного увеличились за стеклами очков.

– Это странный вопрос, мистер Бойд. Она превосходный начальник и совершенно деловая женщина. Мисс Лорд отлично руководит предприятием.

– Я тут разговаривал с другими людьми, замешанными в эту историю, – прямо проговорил я. – Мнения совершенно разные, начиная с парфюмерии и кончая ненормальностью.

– Пожалуйста, – посоветовала девушка, поджав губы, – выбирайте выражения, мистер Бойд!

– Фремонт одно время жил с ней, – продолжил я. – Они собирались пожениться, но однажды Максин обнаружила, что его интересует предприятие, а не она. Потом ее любовником стал Сталь. Она не хочет, чтобы брат заменил ее во главе предприятия. Максин могла украсть формулу, чтобы отдать ее Фремонту, в надежде обвинить Джонатана, таким образом наследство прошло бы мимо его носа. Я предполагаю, что Маленькая Пятница, которая работает с ней пять лет, могла помочь в этом или быть в курсе дела, не так ли?

Щеки Урсулы окрасились в розовый цвет.

– Я никогда не слышала ничего более постыдного! – сердито закричала она. – У вас, вероятно, мозги не в порядке, если вы могли хоть на минуту представить, что мисс Лорд способна на такое. По моему мнению, может быть только один подозреваемый – Джонатан Лорд. Он почти никогда не приходит в контору, он абсолютно ничего не делает, чтобы заслужить свое жалованье, и он вечно бегает за мисс Лорд с просьбами заплатить его долги.

– А вас разве нельзя рассматривать, как подозреваемую? Вам знакома комбинация сейфа, так что вы могли скопировать формулу, когда угодно.

– Без сомнения, ради денег, мистер Бойд? – спросила она, указывая на помещение. – Вы видите, как я люблю роскошь, не правда ли? Или, может быть, я хотела свести счеты с Джонатаном, чтобы отбить его у стриптизерши? – она немного подумала. – А что вы скажете на это: мне нужны были деньги для приданого, чтобы уговорить Лео Сталя жениться на мне? Простите, но чувствую, что могу упасть в обморок при одной только мысли о той сумасшедшей страсти, которую я испытываю к этому индивидууму, похожему на печную трубу с хроническим синуситом.

Я против воли улыбнулся.

– Ладно, согласен. Тогда скажите мне, почему Максин Лорд изъяла духи из продажи?

– Потому что ему нечего терять, а ей наоборот: все, – не задумываясь ответила Урсула Овен. – Дом Колдовства пользуется баснословной репутацией у клиентуры, очень требовательной к качеству продукции. У Фремонта предприятие, по сути дела, организовано вновь и еще не имеет клиентуры. Если бы Максин продолжила продажу духов, Фремонт мог бы распустить слух, что нашему дому конец, и мы вынуждены копировать его новые духи. У Максин не было другого выхода, как пойти на большие потери в надежде на то, что удастся доказать, что новый продукт у Фремонта появился благодаря украденной у нас формуле.

– Вы знаете Фремонта?

– Я, конечно, встречалась с ним. Он часто приходил в кабинет в то время, когда собирался жениться на Максин.

– И что вы о нем думаете?

Она с задумчивым видом сморщила нос.

– Не слишком-то хорошее. Со мной он был очарователен. Фремонт работал в течение ряда лет у отца Максин как первый химик, но когда Максин стала управляющей, она поставила Сталя на это место, а Фремонта сделала его ассистентом. Вот почему он ушел и создал собственное дело.

– Максин считает, что он просил ее выйти за него замуж, чтобы завладеть ее предприятием?

– Конечно, это вполне возможно, но я ничего об этом не знаю. Как мне показалось, чуть ли не с первого дня она почувствовала к нему предубеждение, но она вообще-то часто действует по велению своих эмоций.

– А Джонатан Лорд?

– Я считаю, что, по существу, он хороший человек, но невероятно слабый и страдает большим комплексом неполноценности в противоположность Максин, которая так преуспела за короткое время после смерти отца.

– Вы считаете, что on подозреваемый номер один, потому что он нуждается в деньгах для уплаты долгов, а также ищет возможность отомстить сестре?

– Что-то вроде этого, но у меня нет никаких доказательств. Может быть, я несправедлива к нему, – она раздумывала очень долго, потом вздохнула и бросила: – может, вы примете меня за сумасшедшую, но я считаю, что в этом деле есть нечто более важное, чем украденная формула.

– Что, например?

– Я не могу сказать, потому что ни за что не отвечаю. Я всегда принимала меры предосторожности, чтобы мои отношения с Максин Лорд не выходили за границы отношений секретаря и хозяйки. Так гораздо лучше. Да, конечно, мы давно друг с другом на «ты», я часто обедаю у нее, все это так. Она очень симпатичная женщина, но и очень сложный человек. Максин по-разному относится к окружающим ее людям. Мой кабинет находится рядом с ее дверью, и она большей частью остается открытой. Вы можете подумать, что я подслушиваю, но я просто не могу не слышать.

– Только не останавливайтесь, ради Бога, продолжайте!

– Это меня всегда беспокоило, – пробормотала Урсула, – но до истории с этой формулой я всегда могла сказать, что это меня не касается. Когда она остается наедине с кем-нибудь, она всегда старается показать себя с такой стороны, которая наверняка бы смущала этого человека. Поверьте мне, Максин Лорд умеет быть оскорбительной. С Джонатаном – это прямое давление. Она все время дает брату понять, что она умнее, энергичнее его и что предприятие придет в упадок, когда он возьмет его в свои руки. С Лео Сталем – это секс. Бедный болван оставался неподвижным, когда она терлась о него и мурлыкала о духах. С Фремонтом – это почти всегда легкие удары по голове, как похлопывают собаку. «Теперь у вас есть шанс, что я выйду за вас замуж, и я смогу вам объяснить, как делаются дела в больших предприятиях». Трюки такого рода делали его больным.

– А какого рода оскорбления она придумала для вас? – небрежно спросил я.

Ее щеки порозовели.

– Мне кажется, что она не позволяет по отношению ко мне ничего злого. Как я уже сказала, я делаю все возможное, чтобы сохранить наши безличные отношения. Она, правда, время от времени угощает меня шпильками, например: «Как жаль, что некоторые девушки испорчены по натуре; а другие нет». Или: «Естественно, это трудно-трудно, когда нет сексапильности, но вы не огорчайтесь, душенька, вы – отличная секретарша». Вначале, возвращаясь домой, я очень переживала из-за ее выходок, но потом я закалилась. Когда Максин говорит это теперь, я говорю ей о причине, и она замолкает.

Я поднялся с кушетки, и девушка тоже встала. Наши лица оказались напротив друг друга. Потом я осторожно снял с нее очки и уронил их на кушетку.

– Но что же вы?..

Она чуть наклонилась вперед, пытаясь меня разглядеть, ее фиолетовые глаза снова стали нежно ясными и немного сощуренными.

– Вы мне кажетесь очень соблазнительной, – убедительно проговорил я.

Я неожиданно обнял ее, прижал к себе и поцеловал. В течение двух секунд она вырывалась, как разгневанная фурия, пыталась оттолкнуть меня, но потом обмякла и ее нежные губы приоткрылись. Я не педант, но в тот момент не смог удержаться от воспоминания, что губы – только составляющая часть искусства поцелуя, и что основное – это осязательное удовольствие от контакта двух тел. Но не успев еще осуществить контакт, я почувствовал на своей груди нечто вроде непробиваемого железного барьера. Я проскользнул рукой по всей ее спине до бедер. Легким нажатием мои пальцы нащупали материю юбки и кончили тем, что начали безуспешно стучаться по железной броне. Может быть, она почувствовала то, что я переживал, или моя рука на ее бедре предельно нарушила моральный кодекс мисс Пятницы, но она вырвалась из моих рук, размахнулась и влепила мне классическую пощечину, как раз по той стороне лица, которую в полдень обработал Оги Кран. На некоторое время это совершенно ошеломило меня.