Кошки-мышки - Паттерсон Джеймс (бесплатные онлайн книги читаем полные .TXT) 📗
– Ты уверен, что у него еще осталась бомба? Я кивнул:
– И, возможно, не одна. Помнишь Безумного Бомбометальщика из Нью-Йорка? Сонеджи наверняка его боготворит. Знаменитый был тип.
Все вокруг казалось нереальным. Дождь усилился, и крупные капли громко барабанили по крыше седана.
– Теперь у него есть заложники, – заговорил Гроуз в рацию. – Он находится в городском автобусе, который в данный момент едет по Первой авеню. Номер М-15. Похоже, что у Сонеджи имеется бомба. Всем патрульным машинам следить за передвижением автобуса. Ни в коем случае не перехватывать его. Черт! У него там бомба!
Я насчитал уже с полдюжины бело-голубых полицейских автомобилей, движущихся вслед за нами. М-15 послушно останавливался на красный свет светофора, но остановки теперь игнорировал и новых пассажиров не набирал. Люди, ожидающие свой автобус и оставшиеся стоять под дождем, сердито махали ему вслед и даже выкрикивали что-то не очень лестное в адрес шофера. Никто из них и предположить не мог, насколько им повезло, что двери автобуса для них на этот раз не открылись.
– Попробуйте подъехать вплотную, – попросил я водителя. – Я хочу переговорить с ним. Если, конечно, он пойдет на это. Я не уверен, но попытаться, безусловно, следует.
Седан принялся набирать скорость, немного виляя на скользкой мостовой. С каждой секундой мы приближались к автобусу. Мимо пронесся большой плакат, рекламирующий новую музыкальную постановку «Призрака оперы». А у нас в салоне, автобуса находился совершенно реальный призрак. Гэри Сонеджи снова занимал всеобщее внимание, снова оказался в центре главных событий дня. Он всегда стремился к этому. Сейчас он с удовольствием подчинял себе Нью-Йорк.
Я опустил боковое стекло. Ветер с дождем тут же ударили мне в лицо, но я продолжал следить за Сонеджи в автобусе. Господи, он опять взялся за корректировку своего первоначального плана! На этот раз в руках у него оказался чей-то ребенок – грудной малыш, розово-голубой сверток, который он достаточно аккуратно удерживал под мышкой. Гэри продолжал что-то кричать пассажирам, размахивая при этом свободной рукой и описывая ей угрожающие круги.
Я, насколько мог, высунулся из окна машины и что есть мочи заорал:
– Гэри! Что тебе нужно?! – я пытался заглушить рев транспорта. – Это Алекс Кросс!
Все пассажиры автобуса перепуганными глазами смотрели на меня, не в силах отвести взгляда.
На перекрестке с 42-й улицей автобус неожиданно свернул налево!
– Разве по маршруту так должно быть? – обернулся я к Гроузу.
– Нет, – помотал головой Кармин. – У него теперь, как видно, свой собственный маршрут.
– Что там впереди? Что находится дальше по 42-й? Куда его черти несут? – не унимался я. Гроуз в отчаянии взмахнул руками:
– Таймс-сквер – район, где ютятся все отбросы общества. Но до него еще далеко. Мы проедем мимо театрального Нью-Йорка. Еще по пути встретится большой автовокзал. А сейчас приближаемся к вокзалу Гранд-централ.
– Значит, тут и будет остановка, – уверенно произнес я. – Я ничуть в этом не сомневаюсь. Именно туда он и направляется. Это же вокзал! – еще один подвал, знаменитый тем, что тянется на несколько кварталов. Подвал из подвалов.
Гэри Сонеджи, остановив автобус, ловко выпрыгнул на улицу и побежал дальше по 42-ой. Он мчался к вокзалу. Он был на пороге своего дома. В одной руке Сонеджи продолжал держать сверток, размахивая им настолько небрежно, словно хотел продемонстрировать нам, насколько ему безразлична жизнь малыша.
Чтоб он провалился в ад! Сонеджи вышел на финишную прямую, и только он один знал, что все это значит.
Глава 60
Я побежал следом за Сонеджи по переполненной людьми 42-й улице. Вскоре она вывела нас на еще более оживленную вокзальную площадь. Тысячи изнуренных пассажиров уже прибыли сюда, чтобы начать свой рабочий день. Они еще не подозревали, насколько сложным и неприятным он окажется.
Гранд-централ – это тот вокзал, куда приходят поезда со всех пригородов. Кроме того, отсюда расходятся сразу три разных линии метро: Лексингтон-авеню, Таймс-сквер-Гранд-централ и Квинс. Терминал занимает территорию в три квартала между 42-й и 45-й улицами. На верхнем уровне на этом вокзале располагается сорок один путь, на нижнем – двадцать шесть, но дальше этот ярус сужается и остается место лишь для четырех веток. Отсюда идут поезда до 96-й улицы.
Нижний ярус представляет собой, наверное, самый огромный и запутанный лабиринт во всем мире.
Это место и стало символом подвала для Гэри.
Я продолжал настойчиво протискиваться между торопящимися на работу служащими, приехавшими сюда из окрестностей Нью-Йорка. Мне удалось пробраться сначала в зал ожидания, затем на центральную площадку, напоминавшую огромную пещеру. Повсюду велись какие-то строительно-ремонтные работы. Со стен свисали громадные парусиновые транспаранты, рекламирующие перелеты компанией Пан-Америкэн и кроссовки «Найк». С того места, куда я попал, открывался вид сразу на несколько десятков путей.
Через несколько секунд меня догнал детектив Гроуз. Видимо, у нас обоих бушевал адреналин в крови.
– Он все еще держит младенца, – гневно произнес Кармин. – Его уже видели бегущим к нижнему ярусу.
Итак, сейчас, по всей вероятности, начиналась игра в догонялки. Гэри Сонеджи торопился попасть в свой любимый подвал. Что ж, это не сулит ничего хорошего тысячам невинных людей, которые прибыли сюда сегодня по долгу службы. У Сонеджи имеется бомба, а может, и не одна.
Я провел Гроуза вниз по лестнице под светящийся щит с рекламой: «Бар с устрицами – на этом уровне». Весь вокзал находился в состоянии реконструкции и обновления, что только добавляло беспокойства и суматохи в и без того тревожные события. Мы проталкивались вперед, упорно продвигаясь через переполненные посетителями крохотные пекарни и магазинчики, торгующие деликатесами. Да, здесь можно было неплохо наесться в ожидании поезда, да так, что тебя разорвет. Хотя сегодняшняя обстановка способствовала этому не только в том, что касалось еды… Впереди мелькнула лавка, где продавались ножевые изделия «Хоффриц». Уж не здесь ли приобрел свое кровавое оружие Сонеджи, отправляясь на вокзал Пенн Стейшн?
