Прицельная дальность - Валетов Ян (книги бесплатно без онлайн TXT) 📗
Младшего по ребрам бить не стали, просто швырнули на пол, как мешок картошки из кузова грузовика, прямо нос к носу с Савенко. Их лица разделяли только доски пола — в щель Сергей видел вытаращенный глаз мальчишки. Из его рта бежала слюна, и Савенко ощутил, как она липкой нитью стекает из щели на его щеку. А потом парню наступили на шею, чтоб не дергался, и мочевой пузырь подростка не выдержал. В юношеском организме обнаружились просто огромные запасы жидкости.
— О, Господи! — подумал Савенко с тоской. — За что?
Кто-то из спецназовцев засмеялся.
— Ты гляди — обоссался! Ну, что, террорист, страшно?
— Ты чего пацана прессуешь? — спросил кто-то строго.
— Я? Так я не прессую еще, так, балуюсь!
Доски скрипнули. Судя по всему спецназовец надавил ботинком парню на шею.
— Ты не обиделся? Сам вижу, что нет! Просто обоссался, но без обид! Ты что тут делал, земеля?
— Оставь пацана, юморист! Можешь полюбоваться, что они тут делали.
— Ох, ты, — восхитился юморист, — во, бля… Рыжий, ты на хера трубу разфигачил? Ух, ну и телка! Командир, дай бинокль!
И младший, и старший нарушители режима лежали тихо и неподвижно: только всхлипывали. И из-под младшего все еще вытекала моча. Ее запахом, острым, как испытанный мальчишкой страх, заполнился весь схрон. Савенко был мокрым по пояс. Зато судорога пропала неизвестно куда.
— Так, закончили бардак!
По голосу это был командир группы.
— Пацанов — вниз. Трубу забрать.
— Дяденьки, трубу не забирайте! — заскулил младший. — Это не моя труба! Это отца телескоп!
— Да, — сказал Юморист, — был у твоего бати нехреновый телескоп! И сплыл. Прости, земеля!
И тут над головой Савенко опять взорвалось.
— Стоять! Руки! Руки, что б я видел!
— Тут что — мавзолей? — подумал Савенко. — Что им всем неймется? Прям идут и идут на этот чердак. Смешно, ей-богу!
— Отставить! — голос у командира был настоящим командным. Быть ему всенепременно генералом, если доживет. — Ближе подойди и руки не опускай. И ты тоже. Брось удостоверение!
— Что? — переспросил кто-то.
— Ксиву брось, — приказал командир еще жестче. — Ко мне. Под ноги. Брось.
Звучало убедительно.
По-видимому, вошедший приказ исполнил. Что-то с шорохом упало на пол. Потом опять раздался тот же голос с генеральскими интонациями.
— Ну и что, капитан? Что вы тут делаете? И кто это с вами? Сантехник?
— Напарник.
Услышал Савенко голос Алекса и немало ни удивился. Он, вообще, перестал удивляться тому, что случалось последние две недели. Разучился, наверное.
— Напарник, капитан? А удостоверение у напарника есть?
— Есть, — откликнулся сам напарник. — А как же? Обязательно есть.
— Посмотреть можно?
— А вот посмотреть нельзя. Вы, собственно кто? Знаков различия не вижу, извините…
— Эй, капитан, — спросил спецназовец, — явно теряя часть самоуверенности. Больно уж спокойно вели себя непрошенные гости. — Ты куда это звонишь?
— А ты не волнуйся, — опять влез напарник, — куда надо звонит. Тебе сейчас все расскажут. Мы тут на конспиративной квартире сидим, обстановку контролируем, а вы тут бегаете, как стадо баранов!
— Ну, ты, про баранов — полегче!
— Это ты — полегче командир! Ты чего сюда прибежал? Зачем над пацанами издеваешься? Что ты тут, вообще, делаешь, в месте проведения спецоперации?!
— Ай да сантехник, — мысленно Савенко уже аплодировал, — ай да, сукин сын! Как рокирнулся! Зависть берет! Спецоперация, бараны… Сейчас этот орел ему честь отдаст! И стоя, и в движении!
Алекс, скорее всего, уже дозвонился куда хотел, и забубнил что-то в трубку.
— Да, какая спецоперация, — возмутился, но осторожно, спецназовец, — нам никто ничего не говорил!
— Вот сейчас и скажут, — заверил его сантехник, — считай, уже дождался.
И. действительно, и десяти секунд не прошло, как зашелестела рация, и чей-то слегка напряженный голос сказал, без всяких «альф», «первых», «роджеров» и прочей атрибутики:
— Свистун, а ну-ка, взял своих — и быстро оттуда! Бегом!
Командир группы захвата Свистун оказался не просто толковым, а очень толковым и на амбиции собственные наплевал сразу и бесповоротно. Когда начальство отдает приказы в такой неофициальной форме слушаться надо еще до того, как закончится фраза.
— Покинуть помещение! — скомандовал он с теми же победными интонациями.
— А с ними что? — спросил Юморист, явно имея в виду плененных любителей эротики.
— С собой, — сказал, как отрубил Свистун. — И трубу — тоже.
Отступление состоялось организованно, без паники и суеты — как и положено.
— Ну, вот и ладненько, — громко, гораздо громче, чем требуется, сказал Алекс им в след. — А то, разбегались, раскричались, людям работать мешаете.
Сергей не видел взгляда, которым одарил Алекса и сантехника ретирующийся Свистун, но догадаться, конечно же, мог. Таким взглядом можно испепелить на месте, или обратить в камень.
— И нам пора, — резонно заметил сантехник с холеными руками, — нечего здесь делать.
Он стоял совсем рядом со схроном и Сергей видел его синие полотняные штаны, заляпанные по брючинам чем-то белым, и грубые ботинки из комплекта спецодежды — наш отечественный «катерпиллер», уродливый и полустоптанный.
— Они где-то рядом, — подумал Савенко, холодея от самой мысли, пришедшей к нему в голову. — Они в нескольких минутах ходьбы от этого места. В этом или соседнем подъезде — голову могу дать на отсечение. В одной из квартир у них «лежка» — там они сидят и ждут, как пауки свою жертву. Он же сам сказал про конспиративную квартиру! Не соврал, в кои веки! Где-то здесь у них — камера слежения. Одна, но хорошо замаскированная — я же уверен, что чердак они готовили задолго до того, как нашли меня. Время у них было.
Алекс с напарником шли к дверям чердака. Рассуждать и сомневаться времени не было — надо было использовать шанс, подаренный судьбой. Это была компенсация за случайность, которая привела к тому, что искавший настоящего Савенко Алекс обнаружил на его месте подходящего для своих делишек Савенко-Сафронова. Случайность против случайности. Пусть компенсация получалась и не полной, но не купить такой лотерейный билет Савенко не мог!
Почти одновременно с тем, как Алекс с сантехником исчезли за дверью, Савенко уперся правым плечом в доску, закрывавшую вход в убежище, и в тот момент, когда створка захлопнувшихся дверей закрыла дверной проем, выкатился из схрона с чемоданчиком в левой руке. Выйти из убежища было значительно проще, чем залечь. Гораздо проще, чем он предполагал.
Он метнулся к выходу, но едва не упал. Затекшие ноги не держали одеревеневшее тело. Ждать, пока конечности отойдут было некогда, он должен войти в их квартиру буквально у Алекса на плечах — иначе их след можно потерять совсем. Пока в конспиративной квартире никто не сидел у мониторов слежения, а Савенко, почему-то, был твердо уверен, что третьего подельника у Алекса и сантехника не было, его выход из схрона останется незамеченным.
За все эти две недели Алекс ни разу не дал Савенко шанса себя вычислить. Он появлялся и исчезал произвольно, как фокусник-иллюзионист, говорил шутками, постоянно держал их с Оксаной в напряжении, мастерски создавая напряженные ситуации с момента своего появления и до того, как в очередной раз испариться.
Тогда, когда он, как чертик из коробочки, возник в их квартире, Оксана метнула в Алекса тяжелую бронзовую пепельницу с такой силой, что гипсокартонная перегородка, в которую пепельница попала, лопнула снизу до верха. Савенко даже испугался, пока пепельница, брошенная с силой молотобойца, летела через гостиную в голову обладателя самого красивого подбородка Киева. Вес, у этого искусно отлитого куска бронзы, переваливал за три килограмма и реанимация в случае прямого попадания, могла бы и не выезжать.
Оксана метила в голову и почти попала. А в голове Алекса были нужные им сведения: нити, ведущие к спрятанным детям, к таинственным «мы», отдававшим приказы, к заказчику, обожающему госпожу Премьер-министра… Загадок в этой голове было много, но много было и разгадок.
