КГБ в смокинге. Книга 2 - Мальцева Валентина (серии книг читать бесплатно .TXT, .FB2) 📗
— Перестань вертеть головой, Вэл! Ты обращаешь на себя внимание!..
— Ну и гордись, мальчишка, что сопровождаешь такую эффектную даму, — тихо ответила я.
— Ты можешь броситься в глаза совсем не тем, кому нужно.
— Кому это «не тем»? — я безуспешно пыталась сымитировать беззаботный вид Юджина, с ужасом чувствуя, как дрожит от напряжения и страха моя нижняя челюсть.
— Если я смогу ответить на этот вопрос, — продолжал улыбаться и шипеть Юджин, крепко держа меня под руку и уверенно держа курс к семнадцатой стойке, — то можешь считать, что уже лишилась приятного попутчика…
— Мне страшно, Юджин! У меня ноги подгибаются. Давай посидим немножко.
— Посидим в самолете, — не снижая темпа движения, ответил он. — В первом классе очень удобные кресла. Ты когда-нибудь летала первым классом, Вэл?
— Да. По маршруту Мытищи — Нижний Устюг.
— Ты шутишь?
— А что, незаметно?
— Соберись, девушка, — Юджин продолжал улыбаться, но я чувствовала, что и он внутренне весь напряжен. — Думай о чем-нибудь хорошем.
— О чем, милый?
— Обо мне.
— Я уже пробовала. Ничего не получается.
— Почему?
— Мне становится страшно и за тебя тоже.
— Тогда думай о том, как прекрасно мы смотримся рядом. Мама рассказывала, что нет на свете ничего, что так тешило бы самолюбие женщины. А ты как считаешь, Вэл?
— Твоя мама, очевидно, плохо представляет себе, чем занимается ее сынок, — пробормотала я, продолжая затравленно озираться. — Мне абсолютно наплевать, какое впечатление мы будем производить, находясь в соседних гробах!
— Вероятно, ты права, — кивнул Юджин. — И все равно, обрати внимание, как все на нас оглядываются. Кстати, я тебе уже говорил, что ты удивительно похожа на Дину Дурбин в молодости?
— Нет. Ты даже не говорил, кто это такая.
— Известная киноактриса тридцатых годов.
— Красивая?
— Невероятно. Но очень глупая.
— Вот как? Это интересно.
— Напомни мне о ней в самолете, расскажу в подробностях…
Когда, наконец, целые и невредимые, вопреки моим ужасным предчувствиям, мы подошли к стойке номер 17, где уже проходили регистрацию немногочисленные пассажиры рейса Амстердам-Лондон-Монреаль-Атланта, я напоминала себе многократно использованное банное полотенце. Рухнув в полном изнеможении в мягкое кресло, я вытащила из сумочки сигарету, с наслаждением затянулась и стала наблюдать за действиями Юджина, который небрежно протянул симпатичной девушке в пестрой косынке пачку документов и продолговатые бланки авиабилетов.
Пока они там щебетали по-английски, я продолжала курить, стряхивая пепел в изящный хромированный цилиндр с позолоченным ободком, скорее похожий на вазу для цветов, чем на пепельницу. Когда я, с сожалением, загасила сигарету и раздумывала, не отравить ли себя еще парой-тройкой капель никотина, сбоку от меня что-то содрогнулось. Сердце мое оборвалось. Я резко обернулась и сразу определила природу звука, отдаленно напомнившего легкий подземный толчок: на соседнее кресло совершила далеко не мягкую посадку невероятно толстая дама лет пятидесяти в необъятной леопардовой шубе и нелепой шляпке с задранной вишневой вуалью…
5
Москва. Лубянка. КГБ СССР
3 января 1978 года
— Как это могло случиться? — голос Андропова по обыкновению не выражал ничего, кроме интонации, в данном случае вопросительной.
— Детали мне пока неизвестны, — ответил генерал-лейтенант Юлий Воронцов, начальник Первого управления КГБ. — Думаю, к вечеру буду иметь полную информацию…
Воронцов осторожно взглянул на гладкое, чуть одутловатое лицо шефа, уставившегося в какую-то точку поверх головы генерал-лейтенанта, словно проверяя, достаточно ли спокоен Андропов для продолжения столь щекотливой беседы. Вообще говоря, с приходом Андропова в центральный аппарат порядки в КГБ резко изменились. Истерики, топанье ногами, бесконечные угрозы начальства в адрес подчиненных, скоропалительные решения, непрофессиональные выводы, словом, все эти угловатые атрибуты, присущие стилю партаппаратчиков, «выдвинутых» в органы, ушли в прошлое. Юрий Андропов был в высшей степени умным, тонким и прагматичным политиком. Воронцов полностью отдавал себе отчет в том, что с нынешним председателем работать легко и приятно. И тем не менее генерал, служивший в центральном аппарате КГБ почти тридцать лет, довольно часто, особенно в экстремальных ситуациях, ловил себя на мысли, что куда охотнее имел бы дело с тупым и ограниченным выдвиженцем, нежели с этим напоминавшим академика человеком, в глазах которого читались лишь легкая снисходительность и почти неуловимый налет усталости. Ибо просчитать выводы Андропова, а значит, обрести крайне необходимое для работы в столь сложной организации душевное спокойствие, не удавалось почти никому.
— Вы хотите сказать еще что-то, Юлий Андреевич? — тихо спросил Андропов, посмотрев прямо на Воронцова.
— Да, Юрий Владимирович. Конечно, еще рано делать окончательные выводы, но, думаю, и время терять тоже нет смысла…
— О чем вы?
— Меня беспокоит отсутствие тел Тополева и Мальцевой.
— Я сужу о ситуации, исходя из вашей оценки происшедшего в Волендаме… — Андропов говорил медленно, словно пробуя на вкус каждое произносимое слово. — Вы, Юлий Андреевич, довольно четко обрисовали профессиональный портрет Мишина. Да и число трупов, которые этот гражданин оставил после себя в Буэнос-Айресе и там, в Голландии, подтверждают вашу оценку. Что же вас в таком случае беспокоит?
— Я допускаю, что эти двое, возможно, живы.
— Любопытно… — не отрывая от генерала сочувственного и в то же время тяжелого взгляда, Андропов налил в хрустальный стакан боржоми и сделал маленький, аккуратный глоток. — Весьма любопытно. Мне бы очень хотелось, Юлий Андреевич, чтобы в своих опасениях вы оказались неправы.
— Мне тоже, Юрий Владимирович, — вздохнул Воронцов.
— Ну-с, посмотрим, что мы имеем в том случае, если вы все-таки не ошибаетесь.
— Ничего хорошего, — буркнул генерал-лейтенант.
— Если можно, поконкретней, — Андропов сделал второй глоток и аккуратно отставил стакан.
— Ну, я ставлю себя на место Мишина… — Воронцов сидел за приставным столом, положив обе руки на неизменную синюю папку, с которой он являлся на вызов председателя. Его спина была ровной, плечи — широко развернутыми, взгляд сосредоточился на бликующих от света настольной лампы очках председателя КГБ… Даже самый ревностный радетель субординации и строя не смог бы придраться к генералу. — Этот парень начинал у меня. Он как оперативник, можно сказать, вырос на моих глазах. Безусловно, Юрий Владимирович, Мишин обладает незаурядными, я бы даже сказал, сверхнезаурядными качествами. Но ликвидировать в одиночку всех без исключения участников группы, особенно если учесть спланированный характер акции против него, не смог бы даже Мишин. Следовательно…
— Следовательно? — как эхо, глухо откликнулся Андропов.
— Следовательно, он был не один. Совершенно очевидно, что ему помогали. То есть информировали, наводили, прикрывали, обеспечивали наблюдение за необходимыми объектами. И так далее. Если принять за основу это соображение, то исчезновение Тополева и Мальцевой видится мне в принципиально ином свете. Вполне вероятно, что оба они живы и захвачены какой-нибудь спецслужбой.
— Самый нежелательный вариант, — пробормотал Андропов.
— Простите, Юрий Владимирович? — переспросил, не расслышав, Воронцов.
— Что Мишин?
— Ищем.
— Боюсь, вы его упустили.
— Хочу напомнить, Юрий Владимирович, что операция осуществлялась непосредственно людьми Тополева. Моя служба, по вашему приказу, оставалась в стороне.
— Да, я это помню, — вялая улыбка тронула тонкие губы Андропова. — И тем не менее я был бы благодарен вам, Юлий Андреевич, если бы вы устроили мне личную встречу с этим отчаянным подполковником.
— Делается все необходимое, Юрий Владимирович. Я полагаю…
— Когда вы сможете оперировать не предположениями, а фактами?
