Воровская честь - Арчер Джеффри (книги онлайн без регистрации .txt) 📗

— Хотели убедиться, что сейф уже в пути? Или, как вы сказали министру иностранных дел, просто едете в отпуск?

— Нет, но…

— «Да, но; нет, но». Вы были в отпуске в Швеции? Или представляли государство?

— Я представлял государство.

— Тогда почему вы летели в эконом-классе и не обратились за возмещением понесённых расходов?

Аль-Обайди не ответил. Прокурор подался вперёд:

— Может быть, потому, что вы не хотели, чтобы кто-нибудь знал о том, что вы были в Швеции, тогда как ваши начальники думали, что вы были в Париже?

— Да, но в своё время…

— Когда было бы слишком поздно. Вы это хотели сказать нам?

— Нет. Я не говорил этого.

— Тогда почему вы не сняли трубку и не позвонили нашему послу в Женеве? Он бы мог избавить вас от расходов и хлопот. Или он тоже не вызывал у вас доверия? А может быть, это вы не вызывали у него доверия?

— Ни то, ни другое! — закричал Аль-Обайди, вскакивая на ноги, но охранники схватили его за плечи и с силой усадили обратно на стул.

— Теперь, после вашей истерики, давайте продолжим дальше. Вы отправились в Швецию, а точнее в Кальмар, чтобы встретиться с господином Петерссоном, которому вы, однако, пожелали позвонить. — Прокурор вновь заглянул в свои бумаги. — И какова была цель вашего визита, раз вы признались, что не собирались проводить там отпуск?

— Попытаться выяснить, кто похитил сейф.

— Или убедиться, что сейф уже находится в пути, который вы наметили ему?

— Нет, конечно, — сказал Аль-Обайди срывающимся голосом. — Ведь это я обнаружил, что под фамилией Риффат скрывается моссадовский агент Крац.

— Вы знали, что Риффат является агентом МОССАДа? — с притворным недоверием поинтересовался прокурор.

— Да, я выяснил это, когда был в Кальмаре, — сказал Аль-Обайди.

— Но вы заявили Петерссону, что господин Риффат основательный человек, которому можно доверять, — сказал прокурор, заглядывая в бумаги. — Я прав? Наконец мы нашли того, кому вы доверяете.

— Это было сказано просто потому, что я не хотел, чтобы Петерссон узнал о моем открытии.

— Я думаю, вы не хотели, чтобы об этом знал кто-либо вообще, что я и собираюсь продемонстрировать дальше. Каким был ваш следующий шаг?

— Я прилетел назад в Париж.

— И провели ночь в посольстве?

— Да, но это была лишь остановка на пути в Иорданию.

— Я перейду к вашей поездке в Иорданию чуть позже, с вашего позволения. А сейчас мне бы хотелось знать, почему вы сразу же не позвонили нашему послу в Женеву и не проинформировали его о своём открытии? Он не только был в своей резиденции, но и говорил по телефону с другим сотрудником представительства, когда вы легли спать.

Теперь Аль-Обайди сообразил, откуда Фаррару было все известно, и попытался собраться с мыслями.

— Я был заинтересован только в том, чтобы вернуться в Багдад и сообщить министру иностранных дел об опасности, которая могла угрожать нашему вождю.

— Об опасности американского удара по штаб-квартире Мухбарат? — подсказал прокурор.

— Я не мог знать, что планировали американцы! — закричал Аль-Обайди.

— Понятно, — сказал прокурор. — Это просто счастливое совпадение, что вы спокойно спали в Париже в то время, как на Багдад сыпались «томагавки».

— Но я тут же вернулся в Багдад, как только узнал о бомбардировке, — настаивал Аль-Обайди.

— Вы бы, наверное, так не торопились с возвращением, если бы американцам удалась их попытка убить нашего лидера.

— Но мой отчёт доказал бы…

— И где этот отчёт?

— Я собирался написать его во время поездки из Иордании до Багдада.

— Удобная позиция. Это вы посоветовали своему другу Риффату позвонить в министерство промышленности, чтобы узнать, ждут ли его с сейфом?

— Нет, — сказал Аль-Обайди. — Если бы хоть что-то из этого было правдой, — добавил он, — зачем мне нужно было так много работать, чтобы наш лидер получил Декларацию?

— Я рад, что вы заговорили о Декларации, — вкрадчивым голосом произнёс прокурор, — потому что я и тут озадачен той ролью, которую вы сыграли в этом деле. Но вначале позвольте спросить вас: вы доверяли нашему послу в Женеве, когда передавали ему Декларацию для того, чтобы он переправил её в Багдад?

— Да, доверял.

— И она дошла до Багдада в полной сохранности? — прокурор посмотрел на потрёпанный пергамент, прибитый гвоздями к стене за спиной у Саддама.

— Да, дошла.

— Тогда почему не рассказали тому же самому человеку про сейф, зная, что он отвечает за него?

— Здесь все было по-другому.

— Это уж точно, и я сейчас продемонстрирую совету, в чем тут разница. Как было заплачено за Декларацию?

— Я не понимаю, — сказал Аль-Обайди.

— Тогда я поставлю вопрос по-другому. Как производилась каждая оплата?

— Десять миллионов долларов было предусмотрено выплатить при подписании контракта и следующие сорок миллионов — при передаче Декларации.

— И сколько из этих денег — государственных денег — вы прикарманили лично?

— Ни цента.

— Что ж, давайте посмотрим, так ли это. Где производились передачи этих огромных сумм?

— Первая выплата была сделана в банке в Нью-Джерси, а вторая — в «Дюмо и К°», одном из наших банков в Швейцарии.

— И первая выплата в десять миллионов долларов, если я правильно вас понимаю, по вашему настоянию была произведена наличными?

— Неправильно, — сказал Аль-Обайди. — На этом настаивала другая сторона.

— Удобная позиция. А вот посол в Нью-Йорке заявил, что это вы настояли, чтобы первая выплата была сделана наличными. Наверное, он тоже неправильно понял вас. Но давайте перейдём ко второй выплате, и поправьте меня, если я опять пойму вас неправильно. — Он сделал паузу. — Эти деньги были перечислены непосредственно банку «Франчард и К°»?

— Правильно, — последовал ответ Аль-Обайди.

— И вы получили вознаграждение после этих выплат?

— Нет, определённо.

— Определённо то, что поскольку первая выплата была наличными, то тут трудно доказать обратное. А вот что касается второй выплаты… — Прокурор помолчал, подчёркивая важность этих слов.

— Я не знаю, о чем вы говорите! — выпалил Аль-Обайди.

— Значит, у вас ещё один провал в памяти, потому что во время вашего отсутствия, когда вы спешили из Парижа, чтобы предупредить президента о грозившей ему опасности, вам пришло уведомление из банка «Франчард и К°». Поскольку письмо было адресовано послу в Париже, оно оказалось у заместителя министра иностранных дел.

— Я не поддерживаю связь с «Франчард и К°».

— А я не утверждаю этого. — Прокурор почти вплотную подошёл к Аль-Обайди. — Я утверждаю, что на связь с вами вышли они и прислали вам выписку из счета на имя Хамида Аль-Обайди от 25 июня 1993 года, показывающую, что 18 февраля 1993 года на ваш счёт поступил один миллион долларов.

— Этого не может быть, — решительно заявил Аль-Обайди.

— Этого не может быть? — Прокурор сунул ему под нос копию выписки.

— Это легко объяснить. Семья Кавалли пытается отомстить за то, что мы не заплатили сто миллионов, как было обещано.

— Отомстить, вы считаете. А разве это не реальные деньги? Их что, не существует? Это просто клочок бумаги? Плод нашего воображения?

— Да, — согласился Аль-Обайди. — Такое возможно.

— Тогда, может быть, вы объясните, почему на следующий день после вашего посещения «Франчард и К°» с этого счета было снято сто тысяч долларов?

— Это невозможно.

— Опять «невозможно»? Ещё один плод воображения? И вы не видели распоряжения о снятии со счета ста тысяч долларов, которое переслал вам банк несколькими днями позднее? Подпись на нем удивительно похожа на ту, которая стоит под отчётом о санкциях и которую вы ранее признали, как подлинную.

Прокурор держал обе бумаги так, что они касались кончика носа Аль-Обайди. Он посмотрел на подписи и понял, что месть Кавалли удалась. Прокурор продолжил свою обвинительную речь, не дав Аль-Обайди сказать даже слова в своё оправдание.