ТАСС уполномочен заявить - Семенов Юлиан Семенович (читать книги .txt) 📗
Старик между тем вытащил из кармана свисток — заливистая трель огласила улицу. Любопытные, особенно те, кто толпился около бочки с квасом, обернулись.
— Дед, родной, я замер делаю, — отчего-то шепотом сказал Гавриков.
— Я те покажу замер! — крикнул старик и вцепился в рукав пиджака Гаврикова костистыми пальцами.
— «Первый», «первый», машина вышла на Университетский, вас идут снимать. Немедленно уезжайте!
— Отец, — сказал Гавриков, — я делаю замер для топографов, вон машина моя стоит, мотор не выключен…
— Частник! — крикнул старик. — Знаю я вас! Замеры частники не делают!
— Инженера нашего машина, не моя, отец. Пошли, я только мотор выключу!
— Нет, ты сначала краску со столба сотри, а потом будешь мотор выключать!
…Старик Гуськов проснулся сегодня в дурном расположении духа: вчера до позднего вечера сидел в совете ветеранов, утверждали планы, пересобачились все до хрипоты, Шубин нес какую-то ахинею про активизацию работы среди подростков, не хотел, подлец, утвердить выборы председателя секции культработы, бережет для Утина, а тот не вылазит из больницы, два инфаркта перенес и все б ему руководить культурой, он ее и понимать-то никогда не понимал, общепитом занимался, а все равно тянется к руководству, все б ему давать указания художнику Веньке. Поэтому сейчас старик Гуськов был настроен воинственно и сдаваться не был намерен. «Главное — линия, — говаривал он. — Если послабленье давать и до ума дело не доводить, потом молодежь не захомутаешь, больно пошли, понимаешь, смелые».
— «Первый», «первый», мы не понимаем, что происходит, «первый»!
— Едем в милицию, дед, — сказал Гавриков и потащил за собою старика. — Едем в милицию, пусть там разберутся!
— В милицию едем, — согласился старик, — но ты не очень-то гони.
Гавриков посадил старика в машину, бросился за руль, врубил скорость, пересек осевую линию, потому что в ушах бился негодующий голос офицера из группы Коновалова, въехал под кирпич во двор, завернул за угол, выскочил из машины, перегнулся пополам — вывернуло.
— Пьяный за рулем! — торжествующе кричал между тем старик и свистел в свой свисток. — Милиция! Пьяный за рулем!
Милиционер оказался рядом. Он подбежал к Гаврикову, взял его за руку, обернулся к старику:
— Спасибо тебе, Гуськов, экого нелюдя задержал, а?!
Машина вице-консула американского посольства проехала мимо столба со знаком «Дети», сбросив скорость, — пароль снят.
— Наблюдение за ней не ведите, — сказал Константинов. — Пусть ездит, где хочет, мы будем ждать у моста.
В двадцать три часа двадцать пять минут сотрудник ЦРУ, работавший в посольстве под дипломатическим паспортом, был задержан при закладке тайника в башне моста через Москву-реку и доставлен в приемную КГБ на Кузнецкий мост. Во вскрытом контейнере, помимо ампул с ядом, лежали инструкции и вопросники, последние, решающие, перед началом операции «Факел».
Штрих к «ВПК» (IV)
Майкл Вэлш встретился с послом по особым поручениям в полночь: до двадцати трех проводил последнее совещание в связи с началом операции «Факел»; разговор с людьми из Пентагона был довольно трудным.
Столик был заказан в малайском ресторане, неподалеку от советского посольства — Вэлшу это доставило какую-то особую, умиротворенную радость.
Посол ждал его, уткнувшись приплюснутым, боксерским носом в меню.
— Рад видеть вас, сэр, — сказал Вэлш, — простите, что нам пришлось встречаться в полночь, но раньше я был блокирован — нашим же общим делом.
Посол обернулся, оглядел людей за соседними столиками.
«Конспиратор, — брезгливо подумал Вэлш, — боится, что нас услышат. Как бы он, интересно, прореагировал, расскажи я ему, что все три соседних столика со степенными леди и джентльменами забронированы нами же, а степенные леди служат в нашем секторе „страховки переговоров“.
— Так вот, сэр, — продолжал Вэлш, — я уже подготовил тексты выступлений для трех послов в Совете. Первым выступит посол Чили; мне кажется, что его ранимая эмоциональность даст хороший заряд заседанию Организации. Текст его речи я пошлю вам с моим помощником послезавтра, накануне начала операции.
— Не надо, сэр. Я буду чувствовать себя скованным слишком большим знанием. Я люблю экспромт.
— Хорошо подготовленный экспромт — это заранее выученный спич, — улыбнулся Вэлш. — Впрочем, как вам угодно. Я, кстати, просил накрыть нам истинно малайский стол, вы любите их кухню?
— О, да! Великолепный вкусовой разнотык.
— Очень рад, — Вэлш откинулся на спинку стула, наблюдая за тем, как молчаливый официант расставлял маленькие тарелочки с диковинными закусками.
— К сожалению, врачи запретили мне алкоголь, — вздохнул посол. — Каждая полоса нашей жизни — после того как тебе исполнилось семьдесят — по праву считается «полосой утрат».
— У меня эта полоса началась в сорок, — заметил Вэлш, — язвенная болезнь… Так вот, сэр, после того как выступит посол Чили, вторым ударом будет речь посла Израиля. Никаких эмоций, только факты. Мы не должны позволить советскому блоку и третьему миру взять инициативу, атакуем мы. Следом за послом Израиля речь делегата Парагвая: «Русская и кубинская агрессия в Африке — угроза делу мира во всем мире! Трусливая позиция администрации Картера ведет человечество к ядерной катастрофе. Необходимо немедленное создание всеафриканских вооруженных сил». Его поддерживает представитель Южно-Африканского Союза, требует прекратить кровопролитие в Нагонии, мотивируя это тем, что искры насилия уже залетели на территорию его страны: он представляет делегатам и послам фотоматериалы и показания беженцев, которые просят убежища. После этого, видимо, стоит дать слово послам из советского блока, пусть они вносят свои резолюции…
— А Европа? Какова будет реакция послов из Европы?
— Вас, видимо, интересует, в первую очередь, позиция Федеративной Республики?
— Бесспорно.
— По первым прикидкам, реакция Бонна будет негативной. Мы стараемся предпринять кое-какие шаги, но я не хочу вас обнадеживать. Главное — затянуть время, ведь время лечит все раны, сэр. Я просил посла Чили написать как можно больше, надо утомить делегатов, сэр. По тому сценарию, который подготовили мои ребята, ваше выступление должно пройти лишь на второй день. Да, да, сэр, именно так. За это время Огано проведет дезинфекцию в своем доме, его люди возьмут — так мы полагаем — все ключевые посты, управление страной будет в их руках. Посол континентального Китая внесет резолюцию с осуждением роли США в Нагонии, но тон его выступления будет сдержанным. А уже после него, как нам представляется, следует выступить вам.
— Что ж, по-моему, план хорош… Как себя поведет Франция?
— Сэр, я понимаю, что вас волнует позиция Европы, но мы замыслили всю комбинацию как шоковую: сначала дело, наше дело, а потом договоримся. Мы приготовили кое-какие выкладки для вас…
— Спасибо. Я, признаться, боюсь схем, но…
— И правильно делаете. Мы приготовили фактические материалы на основании тех документов, которые не попадают ни в печать, ни в пресс-релизы…
— Очень интересно.
— Вы не будете возражать, если завтра утром мой помощник доставит их в ваш офис?
— Лично мне. В руки.
— Смысл наших фактологических прикидок заключается в том, что вы, доказав истинно националистический характер движения мистера Огано, выразив сострадание семье Джорджа Грисо, докажете, что трагедия, разыгравшаяся в Нагонии, не что иное, как следствие экспансионистской политики Кремля, пытающегося превратить Африку в новый Вьетнам, втянуть Штаты в вооруженный конфликт. Поэтому вы предложите отправить в Нагонию контингенты вооруженных подразделений стран, участников НАТО, европейских в первую очередь, и согласитесь на немедленный вывод нашего флота из территориальных вод Нагонии.
