Заговор «Аквитания» - Ладлэм Роберт (лучшие книги читать онлайн .txt) 📗

Коннел молча ждал, пока Конверс приготовил себе виски со льдом. Опорожнив свой бокал, моряк заговорил:

– Несколько часов назад вы сказали, что знаете, откуда появляются такие, как я, что вы и сами когда-то чувствовали то же самое. Я не был там, где побывали вы, и все же начинаю вас понимать. Вы и в самом деле ненавидите все, за что выступает «Аквитания», не правда ли? А особенно – тех, кто возглавляет се.

– Всей душой, – подтвердил Джоэл, поворачиваясь к Коннелу. – Именно поэтому нам нужно успеть переговорить обо всем сегодня вечером.

– Как я уже сказал, у меня не было другого выхода. Вы говорили, что те люди, которых я видел в аэропорту, сторонники Делавейна. Я не мог рисковать.

– Знаю. И теперь мы оба в положении беглецов. Нас преследуют наши соотечественники и защищают те, кого мы намерены загнать в западню. Нужно все тщательно продумать, капитан.

Раздались два резких телефонных звонка, и Фитцпатрик испуганно вскочил с кресла. Джоэл молча смотрел на него, стараясь приободрить взглядом.

– Извините, – сказал Коннел. – У меня все еще пошаливают нервы. Все в порядке. Я возьму трубку. – Он подошел к телефону. – Ja? [42] – Несколько секунд он молча слушал, потом, прикрыв трубку ладонью, шепнул Конверсу: – Это Сан-Франциско, Миген.

– Иными словами, Ремингтон, – заметил Джоэл, обнаружив, что у него сразу пересохло в горле и участился пульс.

– Миген? Да, это я. Что там у тебя? – Слушая сестру, Фитцпатрик смотрел прямо перед собой и часто кивал, на лице его ходили желваки. – Ох, боже мой! Нет, нет, все в порядке, уверяю тебя… А номер телефона он оставил? – Коннел взглянул на маленький телефонный столик, где лежал блокнот, но без карандаша. Он посмотрел на Джоэла. Повинуясь этому взгляду, тот бросился к письменному столу за ручкой. Фитцпатрик, не глядя на него, взял ручку и записал несколько цифр. Конверс стоял в стороне едва дыша, крепко сжимая нетронутый стакан. – Спасибо, Миген. Я знаю, тебе сейчас совершенно не до того, но, если придется звонить еще раз, постарайся соединиться с нами через промежуточные станции, ладно? Буду непременно, Мег. Честное слово. До свидания. – Морской юрист опустил трубку на место, забыв снять с нее руку.

– Ей звонил Ремингтон? – спросил Джоэл.

– Да.

– Что случилось?

– Кто-то требовал допуска к секретным приложениям к вашему личному делу. – Фитцпатрик повернулся к Конверсу: – Все в порядке. Ремингтон не дал допуска.

– Кто это был?

– Не знаю, попытаюсь выяснить у Дэвида. Миген не представляет, что такое «флажок», и уж тем более ничего не знает о вас. Ремингтон сказал только, что кто-то требовал допуска к «флажку», но он ответил отказом.

– Значит, все в порядке.

– Я так и сказал, но это не соответствует истине.

– Поясните, черт возьми!

– Наложенный мной запрет весьма ограничен во времени – день или два с момента наложения запрета.

– Значит, сорок восемь часов у нас есть, – прервал его Джоэл.

– А как потом? Видите ли, вы были уверены, вас захотят основательно проверить, однако я, честно говоря, сомневался в этом. Кто бы ни затребовал этот «флажок», он – важная шишка. Вы выйдете с этого вашего совещания, а через несколько часов в руках у ваших новых партнеров окажутся все материалы. Ага, Конверс ненавидит Делавейна, уж не охотится ли он за ним? Вот о чем они сразу подумают.

– Позвоните Ремингтону.

Джоэл вышел на балкон. Через мелкие кучевые облака пробивался изменчивый свет луны, где-то на западе полыхали зарницы, напоминая ему дальние отблески беззвучных артиллерийских разрывов, которые он вместе с другими пленными видел по ночам за далекими холмами – желанные и недостижимые огни. Он слышал голос Фитцпатрика, пытающегося связаться с Сан-Диего. Джоэл потянулся к карману за сигаретами. Вспышка зажигалки высветила какое-то движение – через два балкона от него, примерно в тридцати футах, стоял человек и смотрел в его сторону. Фигура его с трудом проглядывалась в царящем полумраке. Кто это – еще один постоялец, случайно вышедший глотнуть свежего воздуха одновременно с ним, или соглядатай, приставленный к нему «Аквитанией»?

Конверс услышал спокойную речь морского юриста и вошел в комнату.

Коннел сидел в кресле у стола и, придерживая трубку левой рукой, писал что-то в гостиничном блокноте, постоянно переспрашивая:

– Погодите минутку. Вы говорите, Хикмен распорядился оставить все как есть, но не сказал, от кого поступил запрос? Понимаю… Хорошо, Дэвид, огромное спасибо. Вы собираетесь сегодня куда-нибудь?.. Значит, если что, я смогу поймать вас по этому номеру… Да, знаю, это все проклятые телефоны в Сономе. Один хороший дождь, и забудь о слышимости. Еще раз спасибо, Дэвид. Всего доброго. – Фитцпатрик повесил трубку и посмотрел на Джоэла странным, почти виноватым взглядом. Не говоря ни слова, он молча покачал головой, тяжело вздохнул и нахмурился.

– Что там? Что случилось?

– Постарайтесь вытащить из них все, что можете, на этом завтрашнем совещании. Или это уже сегодня?

– Сейчас уже за полночь, так что – сегодня. А в чем дело?

– По требованию одного из отделов Пятого морского округа через двадцать четыре часа запрет будет снят. Штаб у них в Норфолке, и народ там серьезный, так что скоро ваши партнеры узнают о вас все, что вы пытаетесь сейчас скрыть. В запасе у вас – семьдесят два часа, не такой-то большой срок.

– А вы его продлите!

Коннел в полной растерянности уставил на Джоэла:

– А на каком основании?

– Национальная безопасность. На каком же еще?

– Тут потребуется солидное основание, вы это отлично знаете.

– Нет, я этого не знаю. Знаю только, что затяжки случаются по целому ряду причин: вам требуется время для оформления материалов, не пришли высланные по вашему адресу бумаги, заболел или попал в аварию кто-то из свидетелей. В конце концов, личные дела: хоронят вашего ближайшего родственника, сестра в трауре – этим можно оправдать любую задержку!

– Оставьте, Джоэл. Сделай я хоть шаг в этом направлении, вас тут же увяжут с Прессом, и – полный привет! Его убили они. Вы не забыли об этом?

– Нет, – твердо сказал Конверс, – не забыл. Но есть еще один путь: развести нас подальше друг от друга.

– О чем это вы?

– Я все время думал об этом, пытаясь поставить себя на место Эвери. Он знал, что за каждым его шагом следят, а телефон, возможно, прослушивается. Он подчеркивал: слияние «Комм-Тека» с «Берном», наш завтрак с ним, да и сама Женева должны вписываться в логическую схему, иначе ничего не получится. В конце разговора, во время того завтрака, он сказал, что, если я согласен, мы обговорим все позднее.

– Ну и что?

– Он знал, что нас увидят вместе – это неизбежно, – и, по-видимому, хотел подсказать, что мне говорить, если в «Аквитании» спросят о нем. Думаю, он собирался повернуть все на сто восемьдесят градусов и дать мне необходимый толчок, чтобы я мог добраться до этих людей.

– Ни черта не понимаю, о чем вы толкуете?

– Эвери намеревался навесить на меня ярлык, который помог бы мне проникнуть в сеть Делавейна. Точно мы уже никогда не узнаем, но я думаю, он собирался посоветовать мне, чтобы я объявил им, будто он, Э. Престон Холлидей, считает меня их сторонником и что он, Э. Престон Холлидей, специально взялся за дело по слиянию «Комм-Тека» с «Берном», чтобы пригрозить мне разоблачением и тем самым вывести из игры.

– Погодите. – Коннел недоуменно потряс головой. – Пресс не знал, что вы возьметесь за это и уж тем более – каким образом вы станете действовать.

– Есть единственный способ войти к ним в доверие, и он это отлично знал! Он знал также, что я непременно приду к тем же выводам, как только разберусь, что к чему. Остановить Делавейна и его фельдмаршалов можно, только внедрившись в ряды «Аквитании». Зачем, по-вашему, пущены в ход эти огромные суммы денег? Я в них не нуждаюсь, подкупить меня нельзя. Но он знал, что они могут понадобиться для того, чтобы войти в их круг, вызвать их на разговор и начать собирать доказательства… Позвоните еще раз Ремингтону. Пусть подготовит все необходимое для продления срока запрета.