Леди, леди, это я! - Макбейн Эд (книги хорошем качестве бесплатно без регистрации txt) 📗
– Стив, – сказал он. – Я подключен к этому делу.
Карелла окинул его внимательным взглядом и с сомнением покачал головой.
– И ты считаешь, что это хорошая идея?
– Я только что переговорил на эту тему с лейтенантом, – сказал Клинг. Голос его был каким-то бесцветным. – Он считает, что так будет лучше всего.
– Просто я подумал было...
– Я хочу заниматься этим делом, Стив.
– Ну что ж, хорошо.
– Ведь фактически я... я был в дежурной комнате, когда поступил сигнал, значит... значит, я и официально...
– Берт, я ничего не имею против. Просто я думал о твоем положении.
– Я буду в отличной форме, как только мы поймаем его, – сказал Клинг.
Карелла и Мейер переглянулись.
– Ну... ну что ж, конечно. Так... так может, ты познакомился бы для начала с заключением баллистической лаборатории.
Клинг молча принял конверт у Мейера и так же молча раскрыл его. В конверте лежало два отдельных заключения. Одно касалось пистолета сорок пятого калибра, второе – револьвера двадцать второго калибра. Клинг внимательно прочитал оба заключения.
Собственно, ничего сложного нет в определении системы огнестрельного оружия, если имеется выпущенная из него пуля. Клинг как опытный полицейский, конечно же, знал это. Он знал также, что в баллистической лаборатории хранятся материалы по огромному количеству самого различного оружия, что все имеющиеся там образцы классифицированы по калибрам, по ширине нарезки и по полям между этими нарезками, по типам правосторонней и левосторонней резьбы в канале ствола. В зависимости от системы оружия, на пуле остаются характерные отметки после прохождения по стволу.
Он знал, что, когда обнаруживают пулю, ее отправляют на баллистическую экспертизу. Там эту пулю обрабатывают копировальной бумагой, а затем сравнивают ее со всеми имеющимися в архиве образцами. Когда находят подходящий образец, то его и пулю, обнаруженную на месте преступления, рассматривают под микроскопом и самым тщательным образом сравнивают. В остальных тонкостях этого процесса Клинг разбирался не очень хорошо.
Честно говоря, обычно он не очень-то и задумывался над этим. Ему достаточно было знать, что револьверы или пистолеты одной и той же системы всегда будут иметь один и тот же калибр, одинаковое число следов от нарезки, и нарезка эта будет идти всегда в одном и том же направлении. Поэтому он никогда не подвергал сомнению результаты баллистической экспертизы.
– Значит, у него было оружие двух различных систем, так? – сказал Клинг.
– Да, – отозвался Карелла. – Вот это-то и объясняет расхождение в показаниях свидетелей. Ты еще не успел с ними ознакомиться, Берт. Можешь посмотреть в деле.
– А на какую букву вы поставили это дело?
– Ну, на букву, – Карелла чуть смутился. – Мы поставили его на букву “К”... Клинг.
В ответ Клинг только кивнул. Трудно было определить, что именно он думает в настоящий момент.
– Мы тут пришли к выводу, что охотился он на одного из четырех убитых, Берт, – сказал Мейер. Он старательно подбирал слова. Ведь в их числе была Клер Таунсенд.
Но Клинг опять только кивнул.
– Но пока мы не знаем, за кем именно, – добавил Карелла.
– Сегодня утром мы взяли показания у миссис Лэнд, и она сказала нам нечто такое, что можно было бы считать ниточкой, но при проверке ниточка эта оборвалась. Сегодня и завтра мы собирались опросить близких людей остальных погибших.
– К кому-нибудь из них я поеду, – сказал Клинг. Он немного помолчал. – Только, знаете, мне не хотелось бы допрашивать отца Клер, но остальных я могу взять...
– Естественно, – сказал Карелла.
И снова воцарилось молчание. Как Мейер, так и Карелла понимали, что им следует сказать кое-что еще и что это должно быть сказано именно сейчас. Мейер был старшим и по возрасту, и по стажу работы, но он умоляюще глядел на Кареллу и продолжал молчать. Тогда Карелла неловко откашлялся.
– Видишь ли, Берт, я полагаю... я считаю, что нам нужно сразу же все поставить по своим местам.
Берт только молча смотрел на него.
– Мы очень хотим поймать этого типа. Мы приложим все силы...
– Я это знаю.
– У нас сейчас пока что нет буквально ничего, никакой зацепки и, конечно же, это никак не облегчает задачи. Но распутать это дело будет еще труднее, если...
– Если что?
– Если мы не сможем работать над ним как единая команда.
– Но мы ведь работаем именно как единая команда, – сказал Клинг.
– Скажи, Берт, а ты уверен, что ты должен участвовать в этом расследовании?
– Я уверен в этом.
– И ты уверен в том, что сможешь спокойно допрашивать кого-то и выслушивать все эти факты, касающиеся смерти Клер, и сможешь при этом...
– Я уверен, что смогу делать все, что нужно, – перебил его Клинг.
– Не перебивай, Берт. Я говорю с тобой об убийстве нескольких человек в книжном магазине, и среди этих убитых была...
– Я же сказал, что смогу делать все, что необходимо.
– ...была Клер Таунсенд. Ну как ты сможешь при этом сохранять спокойную голову?
– Нечего придумывать всякие сложности, Стив. Я могу работать, хочу работать над этим делом и я...
– Очень сомневаюсь.
– А я не сомневаюсь! – с вызовом в голосе воскликнул Клинг.
– Да ты даже не разрешил мне упомянуть ее имя сейчас здесь, у нас в дежурке! Одумайся, Берт! А что будет, если тебе придется выслушивать чьи-то показания, в которых будет идти речь о подробностях ее смерти?
– Я уже осознал, что она убита, – тихо сказал Клинг.
– Берт...
– Я уже знаю, что она мертва.
– Послушай, откажись от этого дела. Я очень прошу тебя...
– Тринадцатого была пятница, – сказал Клинг. – Мать всегда говорила, что это – проклятый день. Стив, я знаю, что Клер умерла. И я знаю, что смогу... что я смогу работать, смогу вести расследование. И не беспокойся: я буду работать как полагается. Ты даже представить себе не можешь, как мне хочется поймать этого типа. Ты даже не можешь себе представить, что пока мы не поймаем его, я просто не смогу заниматься чем-нибудь другим, поверь – это правда. Пока он на свободе, я ни на что иное просто не буду годиться.
– Но ведь не исключено и то, – сказал очень мягко Карелла, – что убийца охотился именно за Клер.
– И это я тоже знаю.
– А это означает, что могут вскрыться такие факты из жизни Клер, о которых тебе не стоило бы знать.
– О Клер я не обнаружу в этом деле ничего для себя нового.
– Расследование убийства, Берт, зачастую открывает много нового.
– Так, к кому вы хотели направить меня сегодня? – спросил Клинг. – И что я должен буду там выяснить?
Карелла с Мейером снова переглянулись.
– Ну ладно, – сказал наконец Карелла. – Прежде всего сходи домой, побрейся и переоденься. Вот здесь у меня записан адрес жены Джозефа Векслера. Мы тут пока стараемся выяснить, не поступали ли убитым какие-нибудь письма с угрозами или еще что-нибудь... короче говоря, мы хотим узнать, кого именно он собирался убить. Понятно, Берт?
– Хорошо, – Клинг взял листок с адресом, аккуратно сложил его и сунул во внутренний карман пиджака. Он уже направился к выходу, когда Карелла окликнул его.
– Берт?
– Да? – Клинг обернулся.
– Надеюсь, ты понимаешь, как мы переживаем за тебя?
– Думаю, что понимаю, – кивнул Клинг.
– Ну хорошо.
Некоторое время они молча смотрели друг на друга, а потом Клинг быстро повернулся и вышел из комнаты.
Странная вещь происходит с городами: каждый город состоит из множества отдельных частей, и эти части, как правило, не очень-то подходят одна к другой, хотя, казалось бы, они должны образовывать единое целое, подобно кусочкам, из которых дети составляют картинки. На деле же реки и каналы разъединяют, а мосты и туннели тщетно пытаются собрать воедино город, отдельные районы которого и по рельефу, да и просто по внешнему облику могли бы свободно находиться где-нибудь в другой стране – настолько они отличны друг от друга.
