Белый джаз - Эллрой Джеймс (книга жизни .TXT) 📗

«Огни гаааааавани» – сущие сопли на меду. «Микки должен за этим проследить. Тут федералы собирались устроить проверку всех здешних автоматов. А тебе кто-нибудь говорил, что ты – вылитый гомик? Как Джонни Рэй в свободное время?»

Хохочет:

– Ага, мои приятельницы. Я убеждаю их, что у меня есть «такие» наклонности, и они из кожи вон лезут, чтобы привести меня в норму. Крутой В. вечно приводит дружков, и я перенимаю их манеры. Нехилая школа, скажу я вам.

Я зевнул – перед глазами бешено завертелись тигровые полоски.

– Идите поспите, мистер Клайн, – у вас ужасный вид.

К чертям сон – магнит неудержимо тянул меня. Зигзагами – с востока на юг – серый «плимут» вроде отпал. Вестерн-авеню – раздолье для вуайеристов – полно борделей, но адресов нет. Угол Вестерн и Адамс – блядский рай – стайки девочек разных мастей. Цветные, мексиканки, попадаются и белые – платья с разрезами, штанишки в обтяг. Вспышка: штанишки Люсиль – изодранные и забрызганные спермой.

Мысль:

Вестерн и Адамс относятся к Университетскому участку. Отдел нравов, проверим досье на проституток: личные дела, списки клиентов и сутенеров, приводы. Блядская ухмылка Люсиль, папашина кровь на ее серебристых ноготках – а что, если и она тоже…

Интересное предположение – за и против.

Тем не менее…

Университетский участок, стол – кипа несортированных дел о проститутках.

Фотографии, копии протоколов. Имена: проститутки, сутенеры, люди, пользовавшиеся услугами девочек. Три ящика стола разношерстных бумаг, никакой маломальской системы.

Посмотрим:

«Кафесьян» – нет, равно как и прочих армянских фамилий, – и часа времени как не бывало – что неудивительно – большинство шлюх выходят под залог, уплаченный через подставных лиц. Кстати: если бы Люсиль торговала собой – и попалась, она бы наверняка позвонила Дэну Уилхайту, чтобы тот ее вытащил. Сто сорок четыре отчета о задержании – 18 белых девушек – ни одна не подходит под описание Люсиль. Идиотская система – большинство легавых халатно относятся к делам проституток – все равно большинство из них снова попадутся. Списки сутенеров: никаких Люсиль, Люс, попалась белая девушка Люси – но не с армянской фамилией.

Снова фотографии – некоторые из них с номерками на шее и припиской: настоящее имя, уличное имя, имя сутенера, дата. Черные, мексиканки, несколько белых – большей частью страхолюдины. И тут – мурашки по коже: Люсиль – профиль, анфас – ни дат, ни имени, ни номерков на шее.

Ну же: все перепроверим. Три раза – ничего, ноль, пусто. Никаких намеков на Люсиль.

Всего лишь пара фотографий.

Словом, лишняя бумажная возня.

А что, если вмешался Дэн Уилхайт – а фотографии не заметил?

А что, если: грабитель, вуайерист – клиент Люсиль К.?

Записал задание Джуниору:

Проверь всю информацию о проститутках и их клиентах – а именно постарайся нарыть что-нибудь на Люсиль.

Мурашки по коже: проклятая семейка.

Заехал в Бюро, оставил на столе Джуниора записку. Полночь: Отдел административных правонарушений пуст.

– Клайн!

В коридоре – Дэн Уилхайт. Я поманил его в – свой – кабинет.

– Что?

– То, что я прошу прощения за перебранку с Кафесьянами.

– Я пришел не за тем. Повторяю: ну что?

– То, что это непростая ситуация, и я пытаюсь вести себя в рамках. Я не хотел браться за это дело и сейчас не хочу им заниматься.

– Я знаю, и ваш сержант Стеммонс уже извинился за ваше поведение. Также он просил список лиц, о деятельности которых проинформировали Кафесьяны. Я ему отказал и вам повторю: такого списка не существует, так как все данные о Кафесьянах уничтожены. И что?

– Что ж, пусть так. А вопрос ваш должен звучать так: чего хочет Эксли?

Уилхайт подобрался, руки – в бедра: Расскажите мне, что вы думаете об этом 459-м. Лично я уверен, что это может быть предостережением наркомафии. И считаю, что мой отдел лучше подготовлен, чтобы расследовать это преступление, и предполагаю, что вы передадите эти мои слова шефу Эксли.

– Я так не думаю. Полагаю, что взломщик как-то связан с самим семейством, в частности с Люсиль. Это может быть и тот вуайерист, которого с некоторых пор видели заглядывающим в окна проживающих в этом районе.

– А может, это какой-нибудь псих. Конкуренты решили использовать тактику устрашения.

– Может быть, хотя я не думаю. Я, вообще-то, не следователь, и…

– Нет, вы – бандит с дипломом юрфака.

ОСТЫНЬ – ПОЛЕГЧЕ – НЕ ДВИГАЙСЯ.

– … и мне очень жаль, что я втянул вас во все это. Так вот: я слышал, что федеральное расследование все-таки состоится. Также я слышал, что Уэллс Нунан намерен проверить налоговые декларации – мои и некоторых моих сотрудников. У меня есть предположение, что он знает обо мне и Кафесьянах. Нам всем вручают благодарности – дорогие подарки, происхождение которых мы не можем объяснить, так что…

Пот, горячее дыхание его разит табаком.

– … вы выполните свой долг перед Полицейским управлением. У вас есть двадцать лет выслуги, а у меня и моих ребят – нет. Вы можете давать юридические консультации и отсасывать у Микки Козна, а мы не можем. Вы должны нам, поскольку это вы позволили Сандерлину Джонсону выпрыгнуть из окна, и Уэллс Нунан начинает расследование только оттого, что из-за вас провалилось «дело боксеров». Из-за вас заподозрили моих людей, так что вся вина лежит на вас и разгребать все тоже вам. И под конец: Томми и Джей-Си – ненормальные. Они никогда не имели дела с враждебно настроенными полицейскими, и, если федералам вздумается их прижать, вполне могут слететь с катушек. Я хочу, чтобы они успокоились. Прекратите это свое дерьмовое расследование, и мне плевать, что вы скажете Эксли. Просто убирайтесь из поля зрения семьи – и чем быстрее, тем лучше.

Надвинулся на меня. «Постараюсь».

– Сделайте это. Можете считать это платежом. Как будто я считаю, что это вы вытолкали Джонсона из окна.

– А вы так считаете?

– Вы – достаточно жадный, но не настолько глупый.

Я надвинулся на него, встал – ноги трясутся. На моем столе – записка: «Звонил Пит Бондюран. Просил перезвонить Г. Хьюзу в отель „Бель-Эр"».

ГЛАВА ВОСЬМАЯ

– … И мой приятель Пит рассказал мне, как здорово вы обстряпали дельце с Мортоном Дискантом. Вы знали, что Мортон Дискант был членом четырех организаций, которые офис государственного атторнея штата Калифорния классифицировал как прокоммунистические?

Говард Хьюз: высокий, худощавый; номер люкс, двое с флангов: Брэдли Милтир, адвокат; Гарольд Джон Мишак, гангстер.

7:00 – рассеян, погружен в свои планы: повесить дело Кафесьянов на какого-нибудь психопата.

– Нет, мистер Хьюз, я этого не знал.

– А должны были. Пит рассказал мне о ваших «крутых» методах, и вы должны знать, что то, чем был Дискант, вполне их оправдывает. Помимо всего прочего, я хочу укрепить свои позиции в качестве независимого кинопродюсера. Я планирую спродюсировать серию фильмов, в которых военно-воздушные силы будут бороться с коммунизмом, – лейтмотивом этих фильмов должен стать тот факт, что цель – борьба с коммунизмом – оправдывает любые средства.

Милтир: «Лейтенант Клайн – еще и адвокат. Если он примет ваше предложение, вы получите дополнительную интерпретацию различных аспектов контракта».

– У меня мало опыта адвокатской практики, мистер Хьюз. И как раз сейчас я очень занят.

Мишак кашлянул. Татуированные руки – такие тату делали в бандах зутеров [13]. «Это не фига не… это работа не для юриста. Пит Бондюран получает нормально, так что…»

Хьюз перебил его: «Лучше всего для этой работы подходит название „наружное наблюдение", лейтенант. Брэдли, разъясни».

Милтир, сухо: «У мистера Хьюза – универсальный контракт с молодой актрисой Глендой Бледсо. Она живет в одном из его домиков для гостей и готовится сыграть одну из главных ролей в фильме про военно-воздушные силы. Она пренебрегла контрактом, съехав из домика и прекратив посещать читки сценария, не спросив на то разрешения. В настоящее время она занята в главной женской роли одного малобюджетного ужастика, который снимается сейчас в Гриффит-парке. Он называется „Атака атомного вампира" – сами понимаете, какого свойства фильмец».