Террористы (Terroristerna) - Шевалл Май (читать книги полностью без сокращений бесплатно txt) 📗
– Значит, вы встречались не только с Петрусом?
– Случалось. Когда попадался подходящий человек.
– И он никогда не ревновал?
– Нет. Но настаивал, чтобы я рассказывала про свои отношения с другими. С подробностями. Ему это нравилось. Я обычно присочиняла, чтобы ему угодить.
Мартин Бек пристально посмотрел на Мод Лундин. Она сидела прямо и спокойно встретила его взгляд.
– Стало быть, по сути, вы встречались с ним только из-за его денег? – спросил он.
– Пожалуй, что так. Но я не считаю себя шлюхой, что бы вы ни думали. Я нуждаюсь в деньгах. Мне нравятся вещи, которые можно за них приобрести. А женщине в сорок лет и без особого образования трудно добыть деньги другим способом. Если я шлюха, то и большинство замужних женщин шлюхи.
Мартин Бек встал:
– Спасибо за беседу, за откровенность.
– Не за что. Я всегда откровенна. Можно мне теперь ехать к подруге? Я устала.
– Конечно. Только скажите комиссару Перссону, где мы сможем вас найти.
Мод Лундин поднялась и взяла маленькую белую кожаную сумку, которая стояла у изножья кровати.
Мартин Бек проводил ее взглядом. Она держалась уверенно и спокойно. Рослая, крепкая, стройная и сильная, она, наверно, была на голову выше маленького жирного продюсера.
Он думал о ее словах насчет денег, что за них можно приобрести. Уолтер Петрус приобрел за свои деньги неплохую женщину.
VI
В окончательном заключении патологоанатома значилось, что смерть Вальтера Петруса наступила между шестью и девятью утра. Не было никаких причин подвергать сомнению слова Мод Лундин, что он был жив, когда она уходила из дому около половины седьмого. Ни Оса Турелль, ни Мартин Бек не считали ее причастной к убийству.
Конечно, тот факт, что наружная дверь была отперта, помог убийце войти в дом и застичь Петруса врасплох в ванной, но самым загадочным было, как он вообще мог подобраться к дому незамеченным. Приехал ли он на машине – вероятнее всего – или поездом, все равно казалось странным, что никто из соседей не видел его.
В дачном поселке, где все знают друг друга, во всяком случае, знают ближайших соседей и их машины, именно утром, от половины седьмого до девяти, больше всего шансов быть увиденным. В это время все на ногах, мужчины отправляются на службу, дети идут в школу, домашние хозяйки заняты уборкой или работают в саду.
Несколько дней продолжался обход той части Рутебру, которая прилегала к дому Мод Лундин, и когда были опрошены практически все, оставалось только заключить, что никто не заметил ничего подозрительного. Перссон и его сотрудники, преимущественно Оса Турелль, разрабатывали версию, по которой убийца жил по соседству, однако пока не нашли никого, кто знал бы Петруса или имел причины убивать его.
Мартин Бек и Скакке изучали личную жизнь, деятельность и материальное положение Вальтера Петруса.
Это было не так-то просто, особенно в части материального положения. Петрус явно набил руку на обмане налоговых органов, свою продукцию он сбывал за границей и, надо думать, держал немалые деньги в швейцарских банках. Не приходилось сомневаться, что он занижал свои доходы и пользовался консультацией опытных юристов. Мартин Бек в этих делах не разбирался и охотно предоставил экспертам распутывать клубок.
Акционерное общество «Петрус-фильм» помещалось в старом доме на Нюбругатан, занимая капитально переоборудованную квартиру из шести комнат и кухни. У каждого из трех постоянных сотрудников был отдельный кабинет; правда, современная конторская мебель плохо вязалась с кафельными печами, дубовыми панелями и лепными карнизами. Сам Вальтер Петрус при жизни восседал за огромным письменным столом из дорогого дерева в красивой, просторной угловой комнате с высокими окнами. Одна комната служила просмотровым залом на десять мест, еще одна – складом и архивом.
Мартин Бек и Скакке провели два утренних часа в просмотровом зале, чтобы составить себе представление о кинопродукции Вальтера Петруса. Они посмотрели один фильм целиком и отрывки еще из семи фильмов, один гнуснее другого.
Скакке поначалу смущенно ерзал в кресле, потом начал зевать. Технически все фильмы были очень слабые, и называть их, как это сделала Мод Лундин, высокохудожественными было даже не преувеличением, а явной ложью. Мартин Бек заключил, что тут она покривила душой, – или же совершенно не разбирается в этом предмете.
Актеры – если вообще можно было называть так представленных на экране исполнителей – выступали преимущественно нагишом. Расходы на костюмы явно были минимальными. Если кто-то и появлялся одетым, то лишь для того, чтобы поскорее раздеться.
Во всех фильмах фигурировали три юные девушки, когда порознь, когда вместе. Одна из них заметно смущалась и неуверенно косилась на объектив, по чьей-то команде высовывая язык, вращая глазами и извиваясь всем телом. Молодые люди, за исключением одного негра, были все рослыми блондинами. Реквизит – весьма скудный, б óльшая часть действия происходила на одной и той же старой кушетке, только покрывало менялось.
Лишь один из фильмов можно было назвать сюжетным – тот самый, который упоминала Мод Лундин: «Любовь при полуночном солнце».
Судя по всему, он был снят в стокгольмских шхерах. Героиня, пятнадцатилетняя девочка, отправилась на байдарке на остров, чтобы отпраздновать иванов день на шведский лад. В корзине у нее лежали бутылка водки, бокал, тарелка, вилка и нож, булка хлеба, салат и белая полотняная скатерть. Вынеся на берег корзину и спиннинг, она принялась неторопливо раздеваться, сопровождая этот процесс нелепыми ужимками, томными гримасами и непристойными жестами. Мотнув головой и издав глухой стон, героиня забросила блесну и сразу же извлекла из воды здоровенного дохлого лосося. Обрадованная уловом, она прыгала по камню, вскидывала ноги, вращала бедрами и выпячивала груди. Потом живо развела огромный костер из очень кстати очутившейся на берегу кучи плавника и поджарила на нем рыбу. Разостлала скатерть и налила себе водки в бокал, из какого обычно пьют шампанское. Едва она осушила бокал, как из моря появился юный голый блондин. Она пригласила его разделить с ней трапезу, они пили водку из одного бокала и закусывали лососем, который вдруг оказался копченым и аккуратно нарезанным, словно его купили в магазине самообслуживания. Наступила ночь, хотя июньское солнце стояло высоко в небе, и юная пара исполнила вокруг костра нечто вроде ритуальной пляски. После чего, взявшись за руки, отправилась на зеленый луг, подыскала подходящий стог и четверть часа предавалась любви в различных позах. В заключение молодые вместе вошли в переливающееся солнечными бликами море. Конец.
– Господи, – простонал Скакке. – Подумать только, что на таких вещах можно заработать миллионы. Как, по-твоему, во сколько обошлась Петрусу эта макулатура?
– Немногим больше того, что ушло на пленку, проявление и размножение, – ответил Мартин Бек. – Студия не нужна, реквизит минимальный, режиссуру, если можно говорить о таковой, он осуществлял сам. Оператору, конечно, заплатил, и подбросил немного денег так называемым актерам.
– Лосось, понятно, дороговат, – заметил Скакке. – Могла бы и сосиски поджарить.
Заведующий сбытом акционерного общества «Петрус-фильм» предложил показать еще какой-нибудь кассовый фильм из той же серии, например «Любовь и вожделение в Швеции» или «Три ночи с шведской Евой», но Мартин Бек и Скакке были сыты по горло и вежливо отказались. Им объяснили, что «Любовь при полуночном солнце» – один из боевиков фирмы, продан в восемь стран.
Исполнительница главной роли теперь находилась в одной из этих стран, кажется в Италии, продолжая делать карьеру. Другой девушке директор Петрус устроил контракт с западногерманской фирмой. По мнению заведующего сбытом, девчонки тем самым были щедро вознаграждены сверх тысячи крон, которые обычно получала героиня.
Мартин Бек предоставил Скакке рыться дальше в грязном белье фирмы «Петрус-фильм», а сам решил, что пора уже навестить ближайших родственников покойного. Он еще в пятницу звонил на дачу в Юрсхольме, но взявший трубку врач тоном, не допускающим возражений, сухо ответил, что госпожа Петрус не в состоянии принимать посетителей, тем более из полиции. И дал понять, что было бы возмутительной бесцеремонностью помешать несчастной вдове хотя бы в субботу и воскресенье немного отдохнуть.
