Большая расплата (ЛП) - Пенни Луиз (книги хорошего качества .TXT) 📗
Но сейчас, и уже не впервые, она задумалась, что еще скрыто под этой прекрасной оболочкой. В этой черепной коробке. И что случится, если сдерживающие ремни когда-нибудь порвутся.
Когда Хуэйфэнь вернулась в свою комнату, то обнаружила, что ее ожидает женщина, а личные вещи досматривает полицейский агент.
— Кадет Клотье?
— Oui.
— Я шеф-инспектор Лакост из убойного отдела. Пожалуйста, присядьте.
Хуэйфэнь села на краешек кровати и стала наблюдать, как агент роется в содержимом платяного шкафа.
Лакост уселась на стул и закинула ногу на ногу, чтобы было комфортнее.
— Где вы находились прошлой ночью, между десятью вечера и двумя часами утра?
— Здесь. В постели.
— Одна?
— Да.
— Вставали ли вы, чтобы сходить в ванную? Или выпить воды?
— Нет, я спала. У нас плотный график занятий — учеба, спорт. Это сильно выматывает.
Лакост улыбнулась.
— Припоминаю, каково это. Какими были ваши отношения с профессором ЛеДюком?
— Я одна из его студенток. Полагаю, вы можете смело считать его моим наставником.
— Он вас выбрал, или вы его?
Хуэйфэнь разглядывала шефа-инспектора. Та задала ей очень точный и неприятный вопрос.
— Он выбрал меня. Когда я была первокурсницей, он предложил мне приносить ему утренний кофе. Потом, через какое-то время, стал приглашать к себе в комнату по вечерам.
— Для чего?
— Поговорить. И не наедине, — поспешно добавила Хуэйфэнь, — если вы об этом подумали. Ничего такого. Он просто говорил с нами, о работе полицейского, о Сюртэ. Он был заинтересован в некоторых кадетах.
— Наверное, его смерть стала шоком.
И, тем не менее, Лакост ясно видела, что девушка совершенно не шокирована. И даже не опечалена. Но очень нервничает.
— Это так, — ответила Хуэйфэнь.
— Всего несколько месяцев до вашего выпускного, после которого вы станете агентом Сюртэ, поэтому вам отлично известно, как протекают расследования. Есть идеи, кто бы мог его совершить?
— Думаю, вам стоит спросить коммандера.
— Правда? А почему?
— Они друг друга ненавидели. Это было очевидно.
— Как это?
— Ну, они болтали друг про друга всякое.
— Что профессор ЛеДюк говорил о коммандере Гамаше?
— Что тот слабак, и что ослабляет Академию и Сюртэ. Что он трус.
Лакост сжала губы на несколько секунд, а когда снова обрела способность говорить, спросила:
— А что коммандер Гамаш говорил про профессора ЛеДюка?
Хуэйфэнь открыла рот, потом медленно закрыла, ломая голову над ответом. Что же она слышала от коммандера про Дюка?
Она посмотрела на шефа-инспектора Лакост, которая понимающе смотрела в ответ.
— Ничего, так ведь?
Хуэйфэнь согласно кивнула.
— Вы не очень хороший агент, если принимаете слухи за факты, кадет Клотье.
Полицейский, обыскивающий небольшую комнату, шепнул что-то на ухо Лакост, потом вручил ей какой-то предмет. Взглянув на находку, Лакост поблагодарила агента.
— Пожалуйста, упакуйте кое-какие личные вещи, — попросила она девушку, и поднялась, — Вещи, чтобы переночевать. И обязательно возьмите с собой вот это.
Лакост вручила обалдевшей девушке карту Трех Сосен, и вышла из комнаты.
Инспектор Бовуар покинул комнату Жака Лорина.
— Я на сто процентов уверен, что именно он оскорблял месье Гамаша, — сообщил Бовуар Лакост, как только оба следователя снова встретились.
— Почему?
— Почему я так думаю, или почему он оскорблял?
— И то, и другое.
— Потому что парень был одним из ЛеДюковых миньонов. И был его прислугой, в свою бытность новичком.
— Как и кадет Клотье, — она указала на комнату Хуэйфэнь. — Ты нашел карту?
— Да. Она всё ещё у него.
— Как и карта кадета Клотье. Итого, две карты.
— Я попросил его собрать вещи и прихватить карту, но не сообщил, куда он отправится. Мелкий говнюк выглядел испуганным.
— Но если профессор ЛеДюк был их наставником и пользовался их уважением, то его наверняка убили не они, — сделала вывод Лакост.
— Ну, я бы не стал этого исключать, — заметил Бовуар. — У молодежи любовь быстро превращается в ненависть. Может, ЛеДюк нашел себе новых фаворитов.
— Типа двух других кадетов, — сказала Лакост. — Новичков?
— Может быть.
— Возьми на себя девушку, — попросила Лакост. — А я снова поговорю с Натэниелом Смитом. Посмотрю, найдет ли он свою копию карты.
Натэниел предъявил карту Лакост.
— Bon, — бегло изучив листок, она вернула экземпляр владельцу. Три экземпляра в наличии. — Вечером, когда ты встречался с Сержем ЛеДюком, чем вы занимались?
— Как вы узнали, что я с ним встречался? — юноша невообразимо побаровел.
— Я говорила с другими кадетами, как ты знаешь.
— Нас там была целая куча, — уверил Натэниел. — Мы не часто встречались, только когда Дюк приглашал нас.
— То есть, всегда был кто-то еще? А наедине вы когда-нибудь оставались?
— Никогда.
— Прошлой ночью?
— Я поужинал, потом была хоккейная тренировка, потом я вернулся сюда и делал домашнюю работу. Мы должны были пошагово разработать расследование по поводу проникновения со взломом.
— Когда ты лег спать?
— Кажется, около одиннадцати.
— Как ты считаешь — кто-нибудь особенно недолюбливал профессора ЛеДюка?
— Ну, он не был самым популярным из профессоров, — ответил Натэниел. — Но народ относился к нему с уважением.
— Уважал или боялся?
Натэниел промолчал.
— А ты? Что ты к нему чувствовал?
— Я его уважал.
— За что?
— Я… Мне..
— Ты его боялся, так? — тихо спросила она.
— Ничего подобного! Я был ему благодарен за то, что он меня выбрал.
Лакост кивнула. Это могло быть правдой. Пока куратором Натэниела был Дюк, остальные кадеты оставляли парня в покое. Но ЛеДюк, конечно же, отлично помнил, что юноша — один из тех, кого он не принял в Академию, и после это его решение было отменено лично коммандером Гамашем.
Не поэтому ли ЛеДюк пригрел парня? Потому что тот понравился Гамашу? Ему хотелось испортить всё и вся, становившееся для коммандера особенным?
— Упакуй, пожалуйста, немного вещей на пару дней, — попросила она, поднимаясь. — И захвати карту.
Натэниел вскочил.
— Зачем? Что такое?!
— Вас учили ставить под сомнение приказы?
— Нет.
— Тогда исполняй, пожалуйста.
Качая головой, Лакост удалилась. Теперь ей было очевидно, с чем каждый день приходится сталкиваться Гамашу на посту коммандера.
— Она где-то тут, — уверила Амелия.
Под присмотром Жана-Ги Бовуара комната была обыскана сначала агентом Сюртэ, потом самой студенткой.
Много времени на это не потребовалось. Только кровать и стол. Комод и небольшой шкаф с униформой.
В комоде не было ничего кроме ящика с носками и нижним бельем.
Но сколько книг! Над столом, на полу, вдоль стен. Амелия соорудила самодельные книжные полки, используя кирпичи и старые доски-сороковки.
Она заглядывала в каждую книгу, трясла ее. Но не находила ничего.
— Ладно, оставь, — сказал Бовуар. — Карты тут нет.
Он жестом попросил её присесть на кровать. Сам уселся на стул возле письменного стола, потом наклонился к Амелии и спросил:
— Где она?
— Не знаю.
Девушка казалась искренне озадаченной.
Бовуару не нравилось то, что он видел, когда смотрел на Амелию Шоке. Но надо было отдать ей должное — с самого начала занятий кадет Шоке никогда не претворялась кем-то, кем не была.
Это одновременно внушало надежду и настораживало.
Но, конечно же, не означало, что она не способна лгать.
— Ты отдала карту профессору ЛеДюку?
— Чего?! — возмутилась она. Конечно, нет! Зачем мне это?
— Когда ты видела ее в последний раз?
— Не помню.
— Вспоминайте, кадет.
До сей поры этот чем-то привлекательный человек был для Амелии всего лишь профессором. Читал лекции по методике работы на месте преступления. Как ей было известно, он всегда был замом коммандера Гамаша.
