Наркомафия - Леонов Николай Иванович (бесплатные онлайн книги читаем полные .TXT) 📗
Если завалить двух известных оперативников, МУР ощетинится, начнет копать глубоко. Стрелять следует только в голову, а это уже почерк. Поднимут старые дела – в такой ситуации оставлять свои приметы слишком опасно. Выходит, стрелять из ближних домов нельзя, а других вариантов не просматривается.
Убийца задумчиво шел к своей машине, оставленной за несколько кварталов от офиса, искал решение, не находил, но предчувствие удачи его не покидало. А он, как большинство людей, чья работа связана с риском, верил в предчувствия.
Юдин сидел в кабинете Гурова и, устало поглядывая на сыщика, лениво, как бы нехотя, говорил:
– В былые времена мы не виделись с тобой по году, каждый занимался своим делом… Не друзья, но понимали друг друга. Я тебя порой очень не любил, но уважал, и ты мне никогда не врал. А сейчас встречаемся каждый день, делаем одно дело и чужие – ты мне врешь, а если и не врешь, то утаиваешь точно, не сомневаюсь. Убили Гришу, уже второго моего сотрудника, ты, начальник службы безопасности, сидишь в своем кабинете, лицо каменное… – Юдин замолчал, не закончив фразы.
Гуров слушал шефа, думал не о деле, а почему-то о том, как Юдин постарел за последнее время. Недавно – молодящийся, бодрый, всегда энергичный и быстрый в движениях, сейчас – пожилой и усталый, главное, растерянный. Неожиданно у сыщика мелькнула подлая мысль: а если Юдин не просто «крыша»? Совсем не втемную его используют, а очень даже всветлую. Мыслишка не только подлая, остановил себя Гуров, но и глупая, даже идиотская, такая может появиться в голове человека, окончательно запутавшегося.
– Ты дал команду отослать мебель в Германию? – спросил Гуров.
– У тебя манера вести разговор, как у Горбачева: спрашивают человека об одном – он рассуждает на другую тему.
– Спасибо за сравнение, Борис. Бывший генсек и президент – мужик далеко не глупый. А манера эта не его, не моя, а любого здравомыслящего: не можешь сказать правду – смени тему. Ты мебель отослал?
– Да, утром контейнеры ушли. Я ответил, отвечай и ты мне. За что убили Григория? Он ничего криминального не знал…
– Хватит, Борис, не лезь в чужие дела! – резко оборвал его Гуров. – Я тоже не знаю конкретно, за что убили юриста. Но ему больше года платили деньги, а никто и никогда просто так не платит. Моя вина – я не успел с ним потолковать по душам, считал, успею, но захлестнули неожиданные дела. Его убил человек, которого Байков прекрасно знал, но боялся. Сам пустил убийцу в квартиру и беседовал с ним около часа. Убийца – не профессионал, а дилетант, человек умный и хладнокровный. Можно предположить, что он пришел без намерения убить, так как ударил молотком, который взял на кухне. Я сказал все, что знаю, могу добавить – видимо, в разговоре Байков сказал лишнее. Скорее всего он сказал нечто, не придавая этому значения, как бы обмолвился, но гость оценил сказанное по-своему, пошел на кухню, взял молоток и снес хозяину чуть не половину черепа. Ребята из МУРа работают, и дай им Бог удачи. Из того, что я тебе сейчас сообщил, часть является установленными фактами, часть – моими сыщицкими домыслами. Я сказал тебе все, что считаю нужным, даже немного больше.
– Спасибо… – Лицо Юдина просветлело, он даже улыбнулся. – И много скрыл?
– Порядочно. Прекратим никчемный разговор. Ты решаешь свои коммерческие проблемы, я работаю, стараюсь тебя и фирму защитить.
Зазвонил телефон. Казалось, кто-то ждал окончания беседы и тут же набрал номер.
– Здравствуйте, – сказал Гуров.
– Здравствуй, – ответил Орлов. – Я, естественно, в курсе вчерашнего. Тебя обвиняют в сокрытии фактов, имеющих большое значение для следствия.
Генерал говорил столь официально, что Гуров понял: рядом с Петром посторонний.
– Петр Николаевич, предположения бывшего сыщика не являются фактом. Не могу, да и не желаю нагружать прокуратуру и бывших коллег своими домыслами. Я и работая под вашим началом, не всегда бывал откровенен, а уж сейчас – извините.
– Ты хам, возомнивший себя гением!
– Вы изволите сами себе противоречить, господин генерал. – Гуров не сомневался: разговор ведется для некоторого третьего лица очень высокого ранга, иначе Петр не стал бы ломать комедию. – Если я хам и лишь возомнил о себе, то никого не должен интересовать. Вы прекрасно знаете, я не делюсь сомнениями, догадками и непроверенной информацией.
– Непроверенная информация остается информацией, и вы обязаны сообщить ее следователю прокуратуры. – Орлов жевал слова, казалось, ему хочется сплюнуть.
«Раз на Петра так давят, надо ему помочь», – решил Гуров и ответил как можно суше:
– Господин генерал, я отвечал на вопросы следователя в полном объеме, а готовить их за прокуратуру я не обязан. Что-нибудь еще? – Гуров услышал частые гудки, пожал плечами, повернулся к Юдину: – Не поверишь, Борис, но быть гением порой так трудно, просто ужас!
Вечером Орлов, Гуров и Крячко собрались на конспиративной квартире генерала, пили чай. Они чувствовали себя спокойно, уютно, знали друг друга досконально, верили на все сто, и даже предстоящий разговор не портил им настроения. Так как ничего объяснять не надо, можно ограничиться главным, остальное поймут правильно.
– Ну, казаки-разбойники, сообщаю: меня не уволили. – Орлов отодвинул пустую чашку, вытер короткопалой ладонью мощный лоб. – Как я понимаю, зам, которому я забросил крючок, чтобы он подписал запрос в службу безопасности, растрепался по секрету всему свету, что он руководит операцией по выявлению канала следования наркотиков через Россию. – Он замолчал, глянул на друзей, но они, люди опытные, вопросов не задавали. – Зарубежные газеты называют этот канал: «Красная дорога белой смерти».
– Звучит красиво. – Крячко оглядел скромно сервированный стол, приподнял пустой чайник. – Господин генерал, рабочий день окончен, мы люди сугубо штатские, усталые…
– Перебьешься, – буркнул Орлов, состроил гримасу, вздохнул. – В буфете, на нижней полке… А раньше ты помалкивал и не пил.
– Молодой и стеснялся… – Крячко вытащил из буфета бутылку коньяка, ладонью обтер пыль, достал из серванта рюмки.
Мебель в квартире была старинная, массивная, квартира выглядела неухоженной, пахла пылью. Орлов пригубил из своей рюмки, продолжал:
– Значит, один растрепал, другие хотят оказаться в деле в случае удачи и далеко-далеко от него при ином раскладе.
– Начальство было, есть и будет, – Гуров кивнул. – Их винить нельзя, они так изготовлены.
– Я с тобой говорил из кабинета… – Орлов запнулся. – Не имеет значения. Они не дураки, понимают: начало и конец истории в твоих руках. – Он посмотрел на Гурова. – О нашей дружбе известно, но в такую наивную глупость господа-товарищи не верят, я их в неверии поддержал, ты меня понял, говорил со мной хорошо. Зачем мне это нужно?
– Понятно. Пропусти и двигай дальше, – сказал Гуров.
– Не учи, мальчонка, без подсказки соображу! – Орлов насупился. – Распустились.
Крячко с Гуровым переглянулись: мол, и сыщики стареют, жизнь не переделаешь.
– Пусть некие высокопоставленные лица считают, что Орлов и Гуров разошлись, – продолжал Орлов. – Необходимо пресечь поступление информации о твоей работе в верха. Я не считаю, что все они… – Генерал сделал неопределенный жест рукой. – Отнюдь, но нам они помочь не могут, значит, и рисковать нет смысла. Мы имеем… – Он почесал в затылке. – Итак, некто, используя СП «Стоик» втемную, переправляет наркотик из Вьетнама в Европу. В СП «Витязь» имеются люди, которые контролируют транспортировку. Предположительно, наркотик провозится в полостях мебели, изготовленной из бамбука. Кто в «Стоике» связан с наркобизнесом?
– Кто убил юриста Байкова, тот и связан, – сказал Крячко.
– Розыском убийцы занимается МУР, следствие ведет прокуратура, не будем вмешиваться. – Орлов взглянул на Гурова. – Я могу приказать, тебя через день-два ознакомят с результатами работы.
– Это вряд ли, – усмехнулся Гуров. – Не те отношения. Приказ начальника главка они, конечно, выполнят – розыскные дела покажут… Только кто им помешает нужное, самое горячее, из папки вынуть? На собранный материал следует посмотреть. – Он кивнул Крячко. – Станислав посмотрит, он нынешним ребятам ближе и понятнее.
