Скрывая улики. Компиляция (СИ) - Картер Крис (1) (читаем бесплатно книги полностью .txt, .fb2) 📗
Всем, кроме меня.
Я достаю из аптечки небольшие ножницы и подставляю под кошку помойное ведро. Пока я срезаю слипшиеся клочки шерсти вокруг ран, она мурлычет.
— Когда наконец настала моя очередь, Джессика подскочила ко мне и заявила, что таким уродам, как я, Чарли гладить не разрешается. Все дети засмеялись, а я заревел и убежал к столам с угощением. Потом Джессика отдала котенка маме и вместе с остальными пошла играть в надувной замок.
Очередная пара перчаток отправляется в помойное ведро. Я надеваю новые, достаю из аптечки шприц без иглы и пузырек с перекисью водорода.
— Я пытался объяснить маме, что произошло, но она, как обычно, встала на сторону сестры: Джессика просто дурачится — не надо принимать шутки так близко к сердцу. Ну а чтобы обиды поскорее забылись, я могу присмотреть за Чарли, пока они с папой ходят за тортом. Прежде чем я успел что-нибудь ответить, мама усадила котенка мне на колени и ушла в дом.
Я набираю перекись в шприц и вытаскиваю из коробки ворох чистых салфеток.
— Наверное, от столь обильного внимания Чарли перенервничала: когда я попытался ее погладить, она так глубоко вонзила когти мне в руку, что выступила кровь.
Каждый раз как я нажимаю на поршень, из-под кошачьего меха вырывается белая пена. Струйки розоватого раствора быстро впитываются в бумажные салфетки.
— Это окончательно вывело меня из себя. Даже глупому котенку Джессики я не понравился! Нужно проучить их обеих — показать, что больше я не позволю вытирать об себя ноги. И тут я заметил, сколько воздушных шаров привязано к деревянным столам.
Пока я натягиваю четвертую пару перчаток и достаю из аптечки моток бинта, мужчина снимает шляпу и начинает обмахиваться.
— Я затолкал Чарли в карман кофты и принялся обрывать разноцветные ленты, которые не давали шарам взлететь. Я набрал их штук двадцать — все огромные, серебристые, с надписью большими печатными буквами: «С днем рождения, принцесса». Притаился позади столов, переплел ленты, а снизу завязал скользящий узел — тем летом на рыбалке папа научил меня, как это делается. Чем сильнее тянешь, тем туже узел затягивается.
Мужчина переступает с ноги на ногу и оглядывается на дверь. Мы оба знаем, что он волен уйти — никто не станет его останавливать, — однако он не двигается с места.
Возможно, его удивляет, что совершенно незнакомый человек делится с ним самой сокровенной тайной из-за какой-то старой изувеченной кошки. Или он зачарован моим рассказом, словно зрелищем автокатастрофы, и не в силах побороть любопытства.
Как бы там ни было, он решает остаться до конца.
— Остальные дети играли в надувном замке на другом конце двора. Родителей в поле зрения не было. Упустить такую возможность я не мог. Я вытащил Чарли из кармана, продел ее тельце в петлю, потом забрался на стол и закричал: «Эй, Джессика, смотри, что у меня есть!»
Мужчина сглатывает комок в горле, вытягивает вперед дрожащие руки и подставляет мне кошку. Я начинаю оборачивать ее тело тонкими белыми лентами бинта.
Вскоре Джессика выскочила из за́мка и уставилась на меня. Иногда я пытаюсь увидеть всю эту картину ее глазами: брат, над которым она вечно издевалась, стоит на столе и держит в руках ее нового котенка, привязанного к связке воздушных шаров.
— Она бросилась ко мне через весь двор с криком: «Чарли! Отпусти ее! Чарли!»
Мужчина издает звук, похожий на мурлыканье. Его губы плотно сжаты, в горле что-то клокочет.
— Я не собирался причинить Чарли вреда. Просто хотел как следует напугать Джессику, чтобы она оставила меня в покое. Пусть полюбуется пару секунд, как ее котенок парит в воздухе.
По крайней мере, так было задумано.
Я закрепляю концы бинта лейкопластырем и прислоняюсь к углу стола. Слова хлещут из меня потоком — угрызения совести, накопленные за пятнадцать лет, выплескиваются наружу, заполняя крошечное помещение.
— На секунду мне показалось, что ничего не выйдет, но Чарли весила не больше мягкой игрушки. Я разжал руки, и шары рванулись вверх, увлекая ее за собой. Она закричала и забилась, но узел только затягивался еще сильнее.
— О господи… — вырывается у моего слушателя.
— Дети высыпали из за́мка и с криками указывали на небо. Джессика, поскользнувшись на горке конского навоза, шлепнулась на землю. В общем, настоящий хаос. Я обрадованно протянул руку, чтобы схватить Чарли, но мои пальцы поймали только воздух.
В кабинете становится совершенно тихо. Даже кошка, кажется, ловит каждое мое слово.
— Шары унесли Чарли слишком быстро. Слишком высоко. Поднялись над головой — не достать — и с каждой секундой взмывали все выше. Я подпрыгнул что было сил, но мои пальцы лишь слегка задели кончики крошечных лапок. Я не мог ничего сделать — только смотреть, как она улетает. Чарли проплыла мимо окна на третьем этаже, ударилась о спутниковую тарелку на крыше и исчезла за домом.
Я опускаю взгляд на забрызганный кровью пол и качаю головой.
— А знаете, что самое страшное? Когда я только-только ее отпустил, она посмотрела прямо на меня своими печальными голубыми глазами. До сих пор вижу их как наяву.
Мужчина закусывает губы. Он по-прежнему держит кошку на руках, словно ребенка, поглаживая по голове дрожащими пальцами.
— Когда родители выбежали из дома, чтобы узнать, в чем дело, я соскочил со стола и пулей вылетел со двора. В небо я глядеть не мог. По земле скользила тень от шаров. Я пробежал полквартала, а она неслась за мной вдоль тротуара, словно преследовала.
Мужчина напряженно, со свистом выдыхает, потом говорит:
— А дальше?
Я слегка ударяю пальцем по крышке, и аптечка со стуком захлопывается.
— Родители предложили купить Джессике другого котенка, но она отказалась. Меня целый год не выпускали из дома, а животных мы больше не заводили.
— А что Чарли?
— В этом-то самое странное. Тела никто так и не нашел. Ни местные приюты, ни соседи, ни сам я, хотя искал постоянно. Она словно сделалась призраком. В глубине души я всегда надеялся, что она выжила. Стала очередной бродячей кошкой и, может быть, когда-нибудь попадет сюда. Бредовая мысль, знаю.
— Вовсе нет. Так вы… По-вашему, это она?
Он протягивает мне кошку, словно завершая некий древний обряд.
Я беру искалеченное животное из его окровавленных рук.
— Спасибо, что выслушали, — отвечаю я. — Нет, Чарли давно умерла.
Мужчина морщит лоб, потом опускает руку в карман пальто и достает оттуда визитную карточку.
— Вот, — говорит он, кидая карточку на стол. — Сообщите потом, что с ней, хорошо?
Он бросает на кошку последний долгий взгляд и вздыхает.
— Господи, ну и мир! Ну и мир… — говорит он и поворачивается к двери.
Его голос эхом отдается от стен коридора. Входная дверь со стуком захлопывается. Снова раздаются истошные завывания.
Я прижимаю к себе кошку, чувствую под рукой тепло ее тела.
— Чарли… — бормочу я, поднося к уху телефонную трубку и набирая номер указательным пальцем свободной руки. — Неужели это ты?
На другом конце провода снимают трубку.
— Алло, док, — говорю я. — Это Роджер. Извините за поздний звонок, но на этот раз я по личному делу. Речь о моей кошке.
Чарли начинает мурлыкать.
