Козырные валеты - Леонов Николай Иванович (читаем книги онлайн бесплатно без регистрации .TXT) 📗
– Я знаю Гурова со дня рождения, он никогда не был рядовым, – улыбнулся Орлов. – Кроме того, у меня главк, много разной работы. И еще. Когда в больницу поступает тяжелораненый, операцию проводит не главврач, а лучший хирург. Я не буду сейчас говорить о всех своих предположениях, их слишком много, но по такому делу лучше Левы у меня специалиста нет. У него прекрасная команда, авторитет в городе, Гурову легко получить помощь любой службы, минуя не только меня, но и Василия Семеновича. Гуров не будет никому трепать нервы, и если преступников разыскать возможно, он их разыщет.
– Кого бы вы хотели иметь следователем? – спросил Федин.
– Гойду Игоря Федоровича, – сразу ответил Орлов.
– Он с характером. У Гурова не будет со следователем неприятностей? – осторожно спросил прокурор.
– У Гурова не бывает с людьми неприятностей. Они с ним либо работают, либо нет, – усмехнулся Орлов. – Гуров и Гойда вместе пуд соли съели.
Григорий Котов, как и было приказано, надел черный костюм, белую рубашку, с утра побывал в парикмахерской, на выходе взглянул на себя в зеркало и несколько удивился. Он походил на официанта, киношного гангстера, только не на опера угро. Котов отнесся к происшедшим в нем переменам философски, мол, будем носить внешность, какая есть, ничего с этим не поделаешь.
Станислав, ожидавший друга в своем «мерсе», глянул на Гришу удивленно, от комментариев отказался, деловито посмотрел на часы:
– Ты даже красив. Нос у тебя не к месту, но что выросло, то выросло. Сейчас тебя быстренько отвезу – и на Петровку. Веди себя прилично, ты на похоронах, не тискай девиц и не напивайся.
Котов согласно кивнул и нерешительно произнес:
– Что я там делать буду?
– На поминках пьют. А чего от тебя ждет Гуров, мне неизвестно.
Они свернули с Ленинградского шоссе на Выборгскую улицу.
– Не заезжай во двор, я пройдусь. Спасибо. Удачи. – Гриша выпрыгнул на тротуар и зашагал ко второму подъезду.
Дождь, моросящий с раннего утра, кончился. Котов миновал длинную вереницу машин, когда его окликнули:
– Сынок! – На скамейке сидели три пожилые женщины.
Он остановился, взглянул вопросительно, не понимая, кто именно его окликнул.
– Я тебя кличу! Я! – Женщина в вязаной кофте с бронзовым от загара лицом поднялась со скамейки, засеменила к Котову. – Хоронить пришел? Так опоздал, все уже уехали и покойничка увезли. А ты цветком не махай, словно хворостиной. С покойным служил? Бог все видит. Не полагалась им пятикомнатная, по блату получили. – Она худой, жилистой и сильной рукой ухватила Котова за рукав. – Пойдем, отведу.
– Благодарствую, матушка, – на церковный манер ответил Котов, всучил шустрой проводнице цветок. – Уехали, осрамился я!
Опоздание Григория было запланировано, его интересовали квартира и домочадцы, а никак не кладбище.
– Не боись, работы на всех хватит, – бабулька говорила быстро и как-то по-хозяйски. – Я тебя в помощь Ольге определю. Она хворая, с покойником здесь попрощалась. И кладбище не храм, главное – веровать, а лоб перекрестить и в доме можно. Не по-божески квартирку-то отхватили… Да чего там, теперича поздно слова говорить.
Она вела Котова просторным холлом, говорила без умолку.
– А ты, я вижу, еврей? Со всяким может случиться, не горюй, еврей тоже человек. Хотя хозяин вашего брата не шибко привечал. Ты Николушку-то хорошо знал? – Она быстро перекрестилась. – В больших чинах, а хороший мужик был. А в семье ему доставалось. Где ее, справедливость, найдешь? Только там Николаю за терпение воздастся.
Они поднялись на третий этаж, дверь в квартиру убитого полковника оказалась открытой, женщины переставляли мебель и несли посуду из соседних квартир. Котов тихо поздоровался и включился в процесс переноски различной утвари. Он не знал, кто есть кто из присутствующих, лишь сразу отличил трех мужчин, явно офицеров, одетых в штатские костюмы.
Часа через два столы в центральной зале были сдвинуты, женщины занялись сервировкой, когда один из мужчин подтолкнул Котова к дверям кухни и многозначительно подмигнул. Григорий не курил и практически не пил, но Гуров его предупредил, мол, не выделяйся, держись достойно розыскнику, который, если служба требует, то и скипидар хлебнуть обязан.
На кухне четверо мужчин, примерно однолетки, в темных костюмах и белых рубашках, окружили стол, молча подняли стаканы. Руководил «мероприятием» седой и кряжистый человек с властным взглядом. Проследив, чтобы у всех было налито и примерно поровну, он поднял свой стакан, сказал:
– Мир праху раба божьего Николая, – выпил одним глотком, сунул в рот щепоть капусты, уперся взглядом в Котова, спросил:
– Откуда будешь?
– Розыск. Главк, – ответил Котов.
– Значит, Гуров, – седой кивнул. – Этот своего не упустит. Сыскарь даже во сне подглядывает. И чего ты здесь хочешь найти?
– Михалыч, оставь мужика, – сказал сосед Котова. – Ему сказали прийти, он пришел. А ты на Леву бочки не кати. Мы выпили и разошлись, а ему пахать и пахать.
Видно, одернувший седого хотя и выглядел моложе, в положении ему не уступал, так как разговор сразу переключился на другое, на Котова внимания больше не обращали, имя Гурова не упоминали. По обрывкам фраз опер понял, что собрались здесь в основном технари. Ничего странного, убитый Сотин работал инженером по электрооборудованию. Однако в большинстве мужчин незримо присутствует сыщик, и вскоре прозвучал вопрос:
– Не пойму, кому Николай дорогу мог перейти?
– Почему Николай, а не Веткин? – спросил кто-то. – Убили-то двоих.
– Яков в милиции неделю, и то на пропаганде. Ясно, убивали одного, а второго порешили за компанию.
– Глухой висяк. И никакой Гуров его не поднимет. – Седой налил по второй. – Я в молодости двадцать лет в сыске отпахал, чую.
Котов чувствовал, на него смотрят и вопросительно, и осуждающе, отставил стакан, когда в кухню вошла крупная женщина с резкими чертами властного лица.
– Ментам дай повод, – красивым низким голосом произнесла она, оглядела присутствующих, кивнула Котову на дверь: – Пройдемте со мной.
Гриша одернул пиджак и последовал за хозяйкой. То, что женщина в доме хозяйка, сомнений не вызывало.
– Вас как зовут? – Она поправила Котову галстук, сыщик увидел в глазах женщины боль и растерянность, быстро ответил:
– Григорий. Гриша.
– Чувствую, вы человек интеллигентный, у меня к вам деликатная просьба. Я Чекина. Анна Павловна. Еще не все с кладбища вернулись, уже половина пьяные. Я мать вдовы… У нас есть младшая, ее зовут Ольга. Она на кладбище не была, приболела, нервы, понимаете. Вы бы не могли с дочкой посидеть?
– К вашим услугам, Анна Павловна, – Григорий поклонился. – Вам виднее, но, думаю, лучше, если с дочкой побудет женщина.
– Вы даже думаете? – Хозяйка тяжело сглотнула. – Побудьте с Олюшкой, может, она уснет. В комнату никого не пускайте, особенно отца. Он сейчас со всей гурьбой заявится, самый пьяный будет. Справитесь?
– Может, лучше врача пригласить? – спросил Григорий. – Я ведь даже…
– Оля не хочет врача. – Хозяйка подтолкнула Григория, открыла одну из дверей.
Спальня оказалась небольшой, уютной, обставленной без претензий. Блондинистая девушка лежала, укрывшись пледом, спиной к двери, на звук шагов не повернулась.
– Олюшка, смотри, какого интеллигентного мальчика я тебе привела, он с удовольствием посидит с тобой, – сказала женщина и выскользнула из комнаты.
– Здравствуйте, Оля, меня зовут Гриша, – сказал Котов, присаживаясь на стул. – Я тихо посижу, мешать не буду. Если что нужно, скажите. Может быть, чай или горячее молоко?
– Да пошел бы ты! – Голос у Ольги был сухой, с трещинкой, без следа слез.
Не зная почему, Котов рассмеялся, пытаясь объяснить свою бестактность, пояснил:
– Оля, если бы вы знали, сколько раз меня посылали, и не деликатно, как вы, а с указанием конкретного адреса.
Девушка помолчала, затем спросила:
