Черная книга - Рэнкин Иэн (читать хорошую книгу полностью txt) 📗

— Может, он видел его у букмекера, — сказал вдруг вслух Ребус.

— Что?

Ребус поделился с ней этой историей.

— Стоит попробовать, — решила она. — Что еще у нас есть?

У Ребуса был хороший знакомый в отделении уголовной полиции Данфермлина. Сержант Хендри. Ходили слухи, что Хендри слишком хорош для своей работы, а потому никогда не получит повышения. Пролезали наверх только идиоты, от которых хотели избавиться. Будучи инспектором, Ребус не спешил с этим соглашаться. Но он признавал, что Хендри давно уже должен был стать инспектором, и только удивлялся, кто или что ему препятствует. Характер у него был уживчивый, так что причина не могла крыться в этом. Хендри был одним из самых уравновешенных людей, каких доводилось встречать Ребусу. Его хобби — наблюдение за птицами — отражало его характер. Они как-то раз по случаю обменялись номерами домашних телефонов. Да, попробовать стоило.

— Привет, Хендри, — сказал он. — Это Ребус.

— Ребус, ты наверняка хочешь испортить выходной рабочему человеку.

— Что, наблюдал за птичками?

— Видел пестрого дятла сегодня утром.

— Это что! Я как-то видел пестрый хобот.

— Ну, я по сравнению с тобой человек отсталый. Говори, что нужно.

— Нужно, чтобы ты открыл ваш местный телефонный справочник. Я ищу букмекерские.

— Кого-нибудь конкретно?

— Нет, я непривередливый. Меня интересуют названия и адреса всех контор.

— В каком радиусе?

Ребус задумался.

— Данфермлин, Лохгелли, Карденден, Келти, Баллингри. Для начала хватит.

— На это потребуется время. Тебе можно перезвонить?

— Да, конечно. И поверти в голове два имени — Тэм и Эк Робертсоны. Они братья.

— Хорошо. Понял. Тебе звонить на Арден-стрит?

— Что?

— Тебя же выставила твоя докторша. В чем дело-то? Не умеешь себя вести в постели?

— Кто тебе сказал?

— Ну, слухами земля полнится. Так, значит, правда?

— Неправда. Просто мой брат приехал на… да ладно, забудем об этом.

— Ладно, я перезвоню.

Ребус положил трубку:

— Уму непостижимо! Каждый сукин сын, похоже, знает про меня и Пейшенс. Что, в газете было извещение, откуда?..

Шивон улыбнулась:

— Что теперь?

— Хендри обещал позвонить позже. А мы пока можем выскочить и перекусить.

— А если он позвонит и не застанет нас?

— Перезвонит.

— Автоответчика у вас нет?

— Он у меня не хотел работать, и я его выбросил. А потом, в Файфе букмекерских до черта — Хендри будет искать не один час.

Они пошли на Толлкросс. Шивон настояла на прогулке — ей требовался свежий воздух.

— Я думал, ты надышалась на футболе.

— Смеетесь? Чем? Табачным дымом, запахом пивного перегара и мясного пирога…

— Ты портишь мне аппетит перед карри.

— Вы тоже наверняка любите индийские блюда, чтобы пожар во рту.

— Исключительно мадрасские, — сказал Ребус.

За обедом Ребус сказал Шивон, что теперь она может отправляться домой. Вряд ли сегодня что-то удастся сделать со списком букмекерских. А завтра они будут закрыты. Но Шивон хотела остаться — по крайней мере, дождаться звонка от Хендри.

— Мы еще не просмотрели все материалы, — возразила она.

— Верно, — сказал Ребус.

Они поели, и, пока Шивон пила кофе, Ребус заказал еду для Майкла навынос.

— Как он? — спросила Шивон.

— Выздоравливает, — решительно сказал Ребус. — Он съел уже почти все назначенные ему таблетки. Когда окончательно с них слезет, все наладится.

Словно чтобы подтвердить его слова, Майкл встретил их в кухне, где макал чайный пакетик в кружку с горячим молоком. Судя по его виду, он только что принял душ и побрился.

— Я принес тебе поесть, — сказал Ребус.

— Ты, видать, умеешь читать мысли на расстоянии.

Майкл сунул нос в пакет с едой:

— Роган-джош?

Ребус кивнул и повернулся к Шивон:

— Майкл лучший специалист в городе по роган-джошу.

— Тут звонили, пока вас не было, — сказал Майкл, вытаскивая контейнеры с едой из пакета.

— Хендри?

— Именно так он и назвался.

— Ничего не просил передать?

Майкл открыл оба контейнера — с рисом и мясом.

— Он сказал, чтобы ты заготовил ручку и побольше бумаги.

Ребус улыбнулся Шивон:

— Идем, избавим Хендри от расходов на междугородние звонки.

— Хорошо, что ты перезвонил, — были первые слова Хендри. — Во-первых, я через полчаса ухожу играть в кегли. А во-вторых, список довольно большой.

— Тогда начинай, я готов, — сказал Ребус.

— Я мог бы отправить его факсом тебе в отделение.

— Нет, не получится. Я вне игры.

— Я не знал.

— Забавно. О моей любовной жизни ты неплохо информирован. Я готов.

Хендри зачитывал имена, адреса и телефонные номера, а Ребус надиктовывал их Шивон. Она заявила, что владеет скорописью, а потому и взялась записывать. Но через десять минут у нее устала рука, и они поменялись ролями. В конечном счете список уместился на трех листах писчей бумаги формата А4. Кроме того, Хендри дал и кое-какие собственные наводки: у кого были проблемы с лицензированием, кого подозревали в перепродаже краденого, где собирались всякие бездельники и тому подобное. Ребус был благодарен за все.

— Отличные заведения, эти букмекерские, — сказал он, когда Шивон протянула ему трубку.

— Можешь не сомневаться, — заверил его Хендри. — Ну, я пошел?

— Конечно. Спасибо за все.

— Надеюсь, это поможет тебе вернуться в игру. Нам всегда нужны все надежные полузащитники. Да, кстати, те два имени, что ты назвал, мне ничего не говорят. И еще… Ребус?

— Что?

— Судя по голосу, она высший класс.

Хендри повесил трубку, прежде чем Ребус успел что-либо объяснить. В том, что касается слухов, Хендри мог дать фору кому угодно. Ребусу страшно было подумать о том, какие истории он услышит о себе в течение ближайших недель.

— Что он сказал?

— Ничего.

Она просматривала список.

— Ни одного имени, которое мне что-либо говорило бы, — сказала она.

Ребус взял у нее список:

— Мне тоже.

— Следующая остановка — Файф?

— Для меня-то уж точно. Думаю, в понедельник поеду.

Вот только в понедельник он должен будет явиться с объяснением к старшему суперинтенданту Уотсону и съездить на похороны Эдди Рингана.

— А ты, — сказал он, — в понедельник будешь держать оборону на нашем фланге операции «Толстосумы».

— А я думала отпроситься на похороны. Это дало бы нам возможность пару часов поработать в Файфе.

Ребус отрицательно покачал головой:

— Спасибо, но тебя никто не отстранял от работы. Это у меня масса свободного времени. — (Она посмотрела на него с обидой.) — И это приказ, — сказал ей Ребус.

— Да, сэр, — ответила Шивон.

27

Мысль еще об одном бесконечном воскресенье так сильно беспокоила Ребуса, что, посетив мессу, он по мосту Форт-Роуд направился в Файф.

Он пришел в церковь Богоматери Неуставной Помощи [74], сел сзади на скамью и стал наблюдать за службой, пытаясь определить для себя, соответствует ли здешний священник его, Ребуса, представлениям о правильном священнике. Говорил тот с ирландско-шотландским акцентом — трудно сказать. Его правильный священник всегда говорил спокойно, тогда как этот горланил на пределе возможностей голосовых связок. Может быть, часть прихожан была туговата на ухо. Но среди присутствующих Ребус увидел изрядное число молодых. Он, кажется, единственный из всех не причастился.

Западно-Центральному Файфу тоже не помешало бы причаститься. А то все норовят вино выпить, а чашу для причастия заложить в ломбард. Ребус решил оставить Данфермлин напоследок. Это был самый большой из городков с несколькими букмекерскими. Начать он решил с маленьких, но не мог вспомнить, как ему быстрее добраться до Баллингри: съехать с шоссе в Кинроссе или нет. У него возникло искушение остановиться на озере Лох-Левен, куда в детстве они столько раз выезжали на пикники и просто попинать мячик. У него до сих пор была шишка под коленкой в том месте, куда его лягнул Майкл. По узким извилистым дорогам в машинах, отполированных, как медали, ехали воскресные водители. Не исключено, что в птичьем заповеднике на Лох-Левене сейчас пребывает Хендри. Но Ребус там не остановился. Вскоре он уже был на мрачной окраине Баллингри. Он не задержался здесь дольше, чем требовалось.