Мафия - Безуглов Анатолий Алексеевич (книги бесплатно читать без .txt) 📗

Когда танец закончился, Латынис проговорил на ломаном русском языке:

— Извините… Давайте лучше знакомиться. Мой номер гостиницы… Согласны?

Дважды приглашать не пришлось — за этим Эвника и пришла.

В лифте он снова перешел на язык, неведомый ни Эвнике, ни окружающим. Когда они зашли в номер, Латынис сказал:

— Момент…

И удалился в буфет, где купил две бутылки боржоми. Вернувшись, Ян Арнольдович услышал звук льющейся воды в ванной.

«Быстро освоилась», — подумал он, устраиваясь в кресле и открывая боржоми.

Когда его гостья появилась, он был ошарашен: ее наготу прикрывало лишь банное полотенце.

— Извините, но вам придется одеться, — поспешно сказал Латынис на чистом русском языке.

Эвника чуть не выпустила из рук полотенце. Она нырнула в ванну и вышла оттуда уже одетая.

— Садитесь, — предложил подполковник. — И давайте познакомимся. Ян Арнольдович Латынис, старший оперуполномоченный Главного управления уголовного розыска МВД СССР.

Эвника метнула взгляд на дверь, но поняла, бежать нет смысла.

— Ну и порядочки у вас, — сказала она, присаживаясь на диван. — Обманом заманили в номер…

— Представьте себе, я сказал вам, зачем приглашаю. В лифте, — усмехнулся Ян Арнольдович.

— На каком языке?

— На латышском. А вы за кого меня приняли?

— За шведа…

Он налил минералки в свой стакан, другой протянул Эвнике. Она жадно выпила воду и спросила:

— Сигареты не найдется?

— Найдется.

Подполковник вынул пачку «Мальборо», щелчком выбил сигарету, которую Эвника взяла своими длинными наманикюренными пальцами, поднес «Ронсон».

— Благодарю, — проговорила администраторша Дома моделей, жадно затягиваясь. — Только, ради Бога, не надо читать мне мораль и не учите меня жить.

— Ив мыслях не держал. Вы сами уже учите своих девочек. К сожалению, не тому, чему надо…

— Сводничеством не занимаюсь.

— Не считая девочек, которых поставляете для знакомых Киреева.

Эвника промолчала, отведя глаза в сторону.

— Так что давайте не будем, — продолжал Латынис. — Сами-то давно этим занимаетесь?

— Сразу после десятого класса, — спокойно ответила администраторша.

— Рановато…

— Теперь уже начинают с седьмого, а то и с пятого, — криво усмехнулась Эвника.

— Вы имеете дело только с иностранцами?

— Только.

— Из-за валюты?

— А что наши деньги? Бумажки…

— Небось вечер — сто долларов?

— Не меньше, — даже с некоторой гордостью произнесла Эвника. — А откуда вам известна ставка?

— О стоимости наших проституток пишут на Западе в газетах, как о прогнозе погоды… Ну, что ж, сотня зелененьких — сумма приличная. Особенно если принять во внимание, сколько дают за доллар на черном рынке.

— Сто долларов не так уж много, — фыркнула Эвника. — Вот в Англии Памелла Бордес зарабатывает за ночь пятьсот фунтов стерлингов. Слышали о такой?

— Не пришлось.

— Она принимала членов английского парламента. В квартиру Памеллы был даже проведен звонок, извещавший клиентов, что пора отправляться на голосование в парламент.

— А сколько вы имели от членов нашего правительства? — как бы невзначай поинтересовался Латынис.

— Каких членов? — смутилась Эвника.

— Например, министра Рудых?

— А-а, Рудых, — чуть улыбнулась администраторша Дома моделей. — Поверьте, ничего.

— По любви? — разыграл искреннее удивление Ян Арнольдович. — Но он не то что в отцы, в деды вам годится.

— Могу поклясться, — серьезно произнесла Эвника.

— По просьбе Киреева?

— Нет. Одного из тех, кто не мешает мне работать с иностранцами.

— У него, надеюсь, есть фамилия?

— Есть и фамилия, есть и глаза, и уши, и между прочим, длинные руки. Меня достанут, где бы я ни спряталась.

— Нам, как вы понимаете, можно доверять: нет резона вас закладывать. Какие у вас отношения с Вадимом Снежковым?

— Деловые.

— Сутенер?

— Ну зачем так грубо? — поморщилась администраторша Дома моделей.

— Во всяком случае — не клиент. Так?

— Господи, конечно, нет!

— А не жених случаем?

Эвника скептически улыбнулась, но не ответила.

— Странно получается, — сказал Ян Арнольдович. — Снежков дико приревновал вас к Чикурову, а вот иностранцам преподносит на блюдечке с голубой каемочкой. Откуда у Вадима такая лютая ненависть к Игорю Андреевичу? Можете объяснить?

— Поверьте, мне Чикурова жаль, — опустила голову Эвника. — Но поймите… Что я могла поделать? — с отчаянием произнесла она.

— Поговорить с Вадимом, объяснить…

— Вадиму?! — округлила глаза Эвника. — Он пешка, не больше.

— А за ним кто?

— Спросите что-нибудь полегче.

— Ладно, спрошу. Вы бывали с клиентами в квартире Снежкова?

— Раз вам это известно, что спрашиваете?

— А почему именно у него?

— А где — у меня дома? Соседи за каждым моим шагом следят. У Вадима роскошная трехкомнатная хата. Стерео, видео, бар… Принца датского и того принять не стыдно.

Латынис заговорил о приятелях Снежкова: Хинчуке и адвокате Чураеве. Но Эвника сказала, что о них ничего не знает. Больше Ян Арнольдович ничего от нее добиться не мог.

Совещание у Рунова было назначено на девять утра. Когда Дагурова и Латынис зашли в его кабинет, в нем помимо генерала находился мужчина средних лет в штатском.

— Прошу любить и жаловать — Роальд Матвеевич Котляр, замначальника областного управления КГБ, — представил его москвичам Анатолий Филиппович.

Ольга Арчиловна и Ян Арнольдович назвались сами.

— Ну что же, — продолжал Рунов, — ваше взаимодействие, я думаю, очень даже пойдет на пользу делу.

— А оно уже началось, — сказал Латынис.

— Во всяком случае, мы установили, кому принадлежит зеленый «Москвич», — откликнулся Котляр. — Тот, что стоял в аэропорту возле «Волги» Асадуллина.

— И кому же? — в один голос спросили Дагурова и Латынис.

— Брату Хинчука. А по существу — самому Хинчуку. В" основном ездит на «Москвиче» он. По доверенности. По приметам один из мужчин, что вылез из машины, похож на Хинчука.

— Вот, значит, кто подстроил аварию, — покачала головой Ольга Арчиловна. — Я же говорила Гуркову, что Хинчука надо арестовать!

И рассказала о своем визите к облпрокурору. Рунов возмутился и сказал:

— Жаль, что я не знал об этом факте. Между прочим, вчера на заседании областного временного Комитета по борьбе с преступностью было сказано немало критических слов в его адрес.

— Всякая нечисть подняла голову, а он, что красна девица, жеманится да церемонится, — буркнул Латынис.

— Перестраховщик, — кивнул Котляр.

— Если не хуже, — отозвалась Дагурова. — Когда я заикнулась о том, что в Южноморске орудует мафия, Алексей Алексеевич посмотрел на меня, как на помешанную. Стала доказывать, что замешаны сами верхи, а он мне: думайте, прежде чем говорить…

— Кого-нибудь конкретно назвали? — поинтересовался Рунов.

— К примеру, Печерского, тестя Киреева. Ваш мэр махровый взяточник. Говорят, в городе почти не осталось государственных учреждений общепита. Отдали на откуп нечистым на руку людям, которые отмывают грязные деньги. Зато тем кооперативам, что хотят производить товары, услуги и прочее, перекрывают кислород.

— Ничего, отпредседательствовал Геннадий Трофимович, — сказал генерал. — Избиратели отзывают его.

— Наконец-то! — обрадовался Котляр. — Под его «чутким» руководством Южноморск запустили донельзя. Что жилье, что дороги, что экология.

— И конечно, на заслуженный почетный отдых? — усмехнулась Дагурова. — Как Медунова и ему подобных?

— Скорей всего, — вздохнул Рунов.

— А надо бы привлечь к уголовной ответственности! — горячо проговорила Ольга Арчиловна. — И вообще, товарищи, я считаю, что нам пора заняться выявлением преступников не только по горизонтали, но и по вертикали. Сейчас уже ясно: Мухортов, Бородин, Кочетков и Довжук — самое низшее звено. Исполнители, так сказать. В итальянской мафии их именуют пиччотти. Они подчиняются главе, так называемому Дону или Дяде. Он распоряжается их судьбами и жизнью. Но между Доном и пиччотти имеются один или несколько промежуточных элементов. По-ихнему — капорежиме…