Вопрос крови - Рэнкин Иэн (читать книги онлайн бесплатно полностью .TXT) 📗

И опять это жужжание автомобильчика, продолжившего свой путь по треку. Ребус повернулся и спустился вниз. Он не знал, как быть, можно ли оставить Аллена в таком состоянии. Из гостиной он прошел в кухню. Снаружи по-прежнему стояла неубранная газонокосилка. На столе были разложены бумаги — распечатки воззвания с требованием обеспечить безопасность школ. Подписей еще не было, лишь ряды оставленных для них мест. То же самое было и после Данблейна. Ужесточение правил, принятие мер. А результат? На улицах появилось еще больше нелегального оружия. Ребус знал, что в Эдинбурге оружие из-под полы, если иметь соответствующие знакомства, можно раздобыть в течение часа. В Глазго, как считалось, это заняло бы вообще не больше десяти минут. Оружие брали и напрокат — как видеокассеты, брали на день. Если возвращали неиспользованным, вам отдавали деньги обратно, использованным — не отдавали. Простейшая финансовая операция, немногим отличающаяся от тех, что производил Павлин Джонсон. Ребус хотел было поставить свою подпись под воззванием, потом решил, что это будет пустым жестом. Он увидел множество газетных вырезок и ксерокопий журнальных статей на тему губительного влияния, которое оказывает насилие в средствах массовой информации. Глупейшие банальности, вроде уверений, что, насмотревшись видео, двое детей убили младенца. Он огляделся, не оставила ли Кейт свой контактный телефон. Ему хотелось поговорить с ней о ее отце, может, сказать, что Аллену она нужнее, чем Джеку Беллу. Постояв несколько минут возле стремянки и послушав жужжание наверху, он отыскал в телефонной книге номер вызова такси.

— Машина будет в десять, — заверил его голос в телефонной трубке. Веселый женский голос. Этого оказалось достаточно, чтобы напомнить ему о существовании другого мира, непохожего на тот, в котором пребывал он.

Шивон стояла посреди гостиной, поглядывая вокруг. Она подошла к окну и задернула шторы от меркнущего света. Подняла с пола кружку и тарелку: от последней ее домашней трапезы остались крошки. Она проверила, нет ли новых сообщений на телефоне. Была пятница, а значит, ее ждали Тони Джексон и другие женщины-полицейские, но ей меньше всего сейчас хотелось становиться объектом их добродушного подтрунивания и участвовать в не совсем трезвом разглядывании посетителей паба на предмет выискивания подходящих кавалеров. Помыть тарелку и кружку полминуты. Она поставила их сохнуть и заглянула в холодильник. Припасы, из которых она хотела готовить ужин для Ребуса, были еще здесь, и срок их годности далеко не истек. Захлопнув дверцу холодильника, она отправилась в спальню, где положила поровнее одеяло на постели, сказала себе, что в конце недели надо будет обязательно постирать. Войдя в ванную, она взглянула на себя в зеркало, после чего опять вернулась в гостиную и открыла пришедшую за день почту. Два счета и открытка. Открытка была от старинной приятельницы по колледжу. Уже год как они не могли встретиться, хотя и жили в одном городе. Теперь приятельница наслаждалась четырехдневными каникулами в Риме, а может, уже и вернулась, судя по дате на открытке. Рим — там Шивон никогда не была.

Она поставила открытку на каминную полку и стала вспоминать, когда у нее самой в последний раз были настоящие каникулы. Что можно считать ими — неделю с родителями? Уик-энд в Дублине? Она ездила туда в качестве подружки невесты — своей сослуживицы по отделу. Теперь та уже ждет первенца. Она взглянула на потолок. Сосед наверху мерил шагами комнату. Наверно, не нарочно, но топал он, как слон. Возвращаясь, она встретилась с ним возле дома. Он пожаловался ей, что пришлось выручать автомобиль из муниципального отстойника:

— Оставил на двадцать минут на желтой полосе… а вернулся — увезли, сто тридцать фунтов штраф, можете себе представить? У меня чуть с языка не сорвалось, что эта рухлядь и вся-то того не стоит! — Он упер палец в Шивон. — Вам надо будет что-то делать с этим!

Потому что она коп. Потому что все считают, что коп имеет связи, знает, как действовать, что он разберется и все уладит.

Вам надо будет что-то делать с этим.

Он бушевал у себя в гостиной, как запертый в клетку зверь, готовый вот-вот начать биться о прутья. Он работал в какой-то конторе на Джордж-стрит не то бухгалтером, не то страховым агентом. Ростом не выше Шивон, он носил очки с узкими прямоугольными стеклами и делил квартиру с приятелем. При этом настойчиво уверял Шивон, что он не гей, — информация, за которую она была ему чрезвычайно признательна.

Топ-топ. Бух.

Интересно, есть ли смысл в этих его метаниях? Может, он открывает и закрывает ящики? Или ему просто требуется движение как таковое? А если так, то что думать о ней, стоящей неподвижно и прислушивающейся к его движениям? Одна-единственная открытка на каминной полке, одна кружка и одна тарелка в сушилке. Одно занавешенное окно с дополнительной задвижкой, которой она никогда не пользуется: сойдет и так. Укрывшаяся в коконе, закутанная.

— К черту! — пробормотала она и приготовилась спасаться бегством. В Сент-Леонарде было тихо. Она хотела разрядиться и снять досаду в спортзале, но вместо этого купила в автомате банку чего-то холодного и шипучего и отправилась с этим к себе в отдел, по пути проверив стол с почтой. Новое послание от неизвестного обожателя.

Так нравятся черные кожаные перчатки?

Это о Ребусе, поняла она. Она нашла и записку от Рэя Даффа с просьбой позвонить, но все, что он хотел ей сообщить, — это что успел проверить первое из посланий.

— Новости неутешительные.

— В смысле, что не за что зацепиться?

— Абсолютно. — Она вздохнула. — Прости, что не смог помочь. Может, удастся загладить вину, если я приглашу тебя куда-нибудь?

— Не сейчас.

— Что ж, справедливо. Я еще задержусь здесь на часик-другой. — Под «здесь» имелась в виду лаборатория судмедэкспертизы в Хоуденхолле.

— Все еще Порт-Эдгар не дает покоя?

— Сличаем группы крови, смотрим, какое пятно какой группы.

Шивон сидела на краю стола, зажав трубку между щекой и плечом, и разбирала оставшиеся входящие бумаги. Большинство касалось дел недельной давности… даже фамилии вспоминались с трудом.

— Вот и продолжай в том же духе.

— Ты и сама завалена работой, Шивон. У тебя усталый голос.

— Ты-то знаешь, каково это, Рэй. Пойдем как-нибудь выпьем.

— К тому времени как мы выберемся, думаю, нам без этого будет просто не обойтись.

Она улыбнулась телефонной трубке.

— Пока, Рэй.

— Побереги себя, Шив.

Она положила трубку. Вот опять: ее называют Шив, считая, что такое сокращение внесет нотку интимности. Она не замечала, однако, чтобы кто-нибудь пытался применить подобный способ, разговаривая с Ребусом, называя его Джок, Джонни, Джо-Джо или Джей-А. Нет, он всегда оставался Джоном Ребусом, инспектором Ребусом, а для самых близких друзей — Джоном. И те же самые люди радостно называли ее Шив. Почему? Потому что она женщина? Или же ей не хватает солидности Ребуса, его неизменного нюха на опасность? А может, этим они пытаются найти путь к ее сердцу? Или думают, что, сократив ее имя до клички, сделают ее уязвимее, не такой ершистой, колючей и потенциально опасной?

Шив… На американском сленге это, кажется, значит «нож»? Ну, теперь-то она уж во всяком случае кажется себе не острой, а вполне тупой — тупее не бывает. И тут в комнату вошел носитель еще одной клички — «Хей-хо» Сильверс. Он оглядывался по сторонам, словно искал кого-то определенного. При виде ее он мгновенно решил, что она ему для его целей подойдет.

— Занята? — спросил он.

— А на твой взгляд как?

— Хочешь прокатиться на машине?

— Ты мужчина не моего типа, Джордж.