На свободное место - Адамов Аркадий Григорьевич (книги бесплатно читать без txt) 📗

А тут, гляди-ка, он и не собирается бежать, он непонятно спокоен и уверен, и неизвестно, что у него на уме. И, как всегда, все непонятное настораживает, даже пугает.

Вот они уже столпились передо мной. Злые, пьяные, настороженные лица. Ждут. Но вот-вот кто-то из них сейчас не выдержит, выкрикнет что-то, остальные подхватят, завопят, и тогда…

Но я предупреждаю этот опасный взрыв. Я нахожу глазами высокого, всклокоченного парня в свитере и мятом пиджаке, крепко ухватываю его, притягиваю к себе и резко, сердито спрашиваю:

— Славка?

— Ну, — набычившись, говорит он. — Допустим, Славка. Что дальше?

Мне кажется, он не так пьян, как остальные.

— Отойдем, — говорю я. — Надо сказать два слова.

— Это мусор! — вдруг вопит один из парней и подскакивает ко мне. — Сапог! Я его видел! Бей его!

Он замахивается, и я вынужден, на миг развернувшись, быстрым прямым ударом с подсечкой опрокинуть его на мостовую. Удар, надо сказать, элементарный, парень ведь полностью раскрылся. Я при этом почти не меняю позы, а парень рушится на асфальт как подкошенный. Только бы остальные сейчас не кинулись на меня, все вместе, с разных сторон. Но удар производит впечатление.

— Кто такой? — хмуро спрашивает меня Славка.

— Приезжий. Привет тебе от Чумы, — тихо говорю я.

— О-о! Погоди, ребята. Я сейчас! — оживляется Славка.

Мы отходим. Остальные сгрудились вокруг упавшего, помогают ему подняться и обсуждают мой удар. В дискуссии, как мне кажется, преобладают уважительные, а то и восхищенные нотки. При этом моя принадлежность к милиции остается под большим вопросом.

А я тихо говорю Славке:

— Чума загремел в Москве. Наглухую. И на много лет. За ним там убийство. — Последнее я нарочно говорю не на воровском, привычном для Славки жаргоне. — И еще попытка убийства работника милиции.

— Это не много лет, это вышка, — глухо говорит Славка.

— Что уж там бог и митрополит дадут, то и возьмет. Деться ему некуда теперь. И все плохо. А тебя, Славка, Лида ждет, — неожиданно заканчиваю я.

— Ну! — теперь уже он хватает меня за пальто. — Не трожь, понял?

Я в ответ пожимаю плечами.

— Гляди сам. Не упусти только. Сколько, по-твоему, можно ждать такого дурака? — И неожиданно спрашиваю: — К Хромому топаете?

— Ага… — рассеянно отвечает Славка.

— Чего от него надо?

— Чума велел. Всех продает.

— Кого же он продал?

— Чума знает.

— Понятно. Он, значит, и тут решил чужими руками все сделать. Как в Москве. Там он на убийство Леху толкал.

— А что Леха, лопух?

— А ты что, лучше Лехи? Что у тебя лично к Хромому есть?

— Ну ничего. Но, похоже, стучит.

В Славке начинает снова закипать злость.

— Похоже? — угрожающе переспрашиваю я. — А не похоже, что ты мне сейчас тоже стучишь? Чем докажешь, что нет? Вон им, — я киваю на ребят.

— Но, но, — сразу ощетинивается Славка. — Ты потише.

— Вон им это скажи. Гляди, как смотрят.

И правда. Вся компания сейчас настороженно, подозрительно прислушивается к нашему разговору, медленно и незаметно придвигаясь все ближе. Их человек шесть. Последние мои слова они наверняка слышали. И их начинает раздражать непривычная скованность, которая вдруг всех охватила. А причиной тому я, непонятный, чем-то враждебный им человек, и еще, кажется, Славка. А их по-прежнему распирает пьяная удаль, привычное желание драки, криков, ругани, крови, наконец.

— Эй, ты! Вали отсюда! А то схлопочешь сейчас, понял?! — кричит мне кто-то из них. — На нож поставим!

Смотри пожалуйста. Они меня просят удалиться, они даже не собираются, оказывается, на меня нападать, они лают издали, как злые и трусливые собаки.

— А мне с вами по дороге, — усмехаюсь я и громко обращаюсь к Славке: — Ну что, заглянем к Хромому? Или у тебя другое дело есть? — И, понизив голос, добавляю: — Иди, Славка. Иди к ней. Она тебя ждет. Я ее видел сегодня. Знаешь, как она плакала?

Славка стоит потупившись и тяжело, как-то надсадно дышит. Он не знает, на что ему решиться, что делать. И нервы его, я чувствую, натянуты сейчас до предела. Я крепко беру его за плечи, разворачиваю и толкаю в спину.

— Ступай, — приказываю я.

И Славка не сопротивляется.

— Все, ребята, — объявляю я по-хозяйски, словно уже взял в свои руки какую-то власть над ними.

Я сейчас испытываю знакомый, хотя всегда мне и непонятный подъем, который обычно охватывает меня в критическую минуту, ощущаю вдруг необычайную веру в себя, в свою силу, в свою удачу, и это, я знаю, неизменно воздействует на окружающих.

— Все, ребята, — решительно повторяю я. — Убрать перо! — кричу я вдруг, больше ощущая опасность, чем видя ее.

И один из парней мгновенно прячет нож обратно в карман.

— Так вот, — продолжаю я, указывая на Славку. — Он идет к жене. Имеется жена, понятно? А мы идем к Хромому. И по дороге я вам сейчас кое-что скажу про него. — И тихо добавляю Славке в спину: — Иди, иди.

И делаю шаг к ребятам. Еще шаг, еще… Они молча, настороженно следят за мной. Они ждут, что будет дальше. А я подхожу, спокойно, уверенно раскидываю в сторону руки, чтобы ухватить за плечи двух ближайших из парней, и тем довольно рискованно подставляю под любой удар грудь.

— Пошли, блатнички, — весело говорю я. — Пошли, пока ходится.

Я увлекаю их за собой. Они не очень уверенно подчиняются.

Славка смотрит нам вслед. Представляю, какая борьба происходит сейчас у него в душе. Уйдет он? Нет? Уйдет…

— Стой!.. — вдруг орет Славка и срывается с места, бежит за нами. — Стой, сволочи!.. Порежу!.. Стой!.. Порежу!..

Он выхватывает из кармана нож, подбегает к нам и начинает исступленно размахивать им вокруг себя. Лицо его перекошено от бешенства, на губах выступают белые пузырьки пены, он почти невменяем. И в какой-то неуловимый миг он вдруг наносит себе удар, потом второй, прежде чем я успеваю выбить нож из его руки.

Славка с коротким воплем валится на асфальт, ребята кидаются к нему, пытаются поднять, он не дается, бьется у них в руках, рычит:

— Убью… Кровью зальюсь… Уйди… Уйди…

Он вырывается, стонет.

А один из ребят вдруг поднимает вверх мокрую руку и отчаянно кричит:

— Он кровь пустил!..

Славка словно ждет этого крика. Он вдруг опрокидывается на спину, хрипит и, кажется, в самом деле теряет сознание.

Мы все вместе тащим его на руках по улице. Вскоре я останавливаю первую проходящую мимо нас машину.

— В больницу! — кричу я водителю, задыхаясь. — Срочно! Вот эти двое с вами поедут.

И указываю на первых же подвернувшихся мне под руку ребят. Те безропотно лезут в машину.

С остальными я молча возвращаюсь на набережную. Ребята притихли, и хмель, кажется, окончательно выветрился у них из головы.

— Вот так-то, — укоризненно говорю я. — Не выдержал Славка.

— Псих, — откликается один из ребят.

— Отродясь он психом не был, — возражает другой. — Просто накатило.

— Видать, жену любит, — встревает в разговор третий парень.

Четвертый отмалчивается. Их со мной осталось четверо.

— Ну что, пойдем к Хромому? — предлагаю я.

— Чего нам у этого гада делать? — зло спрашивает первый из парней, назвавший Славку психом. — Его на нож ставить будем. Увидишь.

Я все еще не могу их всех как следует разглядеть. Кажется, этот старше других.

— Пора, соколики, кончать эту поганую блатную жизнь, — говорю я. — Сами видите, чего из нее получается. Чуму знаете?

— Ага, — отвечает за всех все тот же парень, постарше.

— С ним кончено, — жестко говорю я. — Снова его увидите, когда состаритесь. А то и вовсе на том свете. В Москве по мокрому сидит. Ну, и, конечно, все старается на Леху свалить.

По-моему, они до сих пор не могут понять, кто я такой, и теряются в догадках.

— Это он умеет, на других валить, — неожиданно заявляет один из парней.

— Твой кореш, Жук, — обращается он к тому, кто постарше. — Много ты ему лизал.

— Кончай, Рыжий, — примирительно говорит третий, молчаливый парень.