Это мужское дело ( «Игра без правил») - Чейз Джеймс Хедли (библиотека книг .TXT) 📗

Джеймс Хэдли Чейз

Это мужское дело

Глава 1

Фары моего старого автобуса вырвали ее силуэт из кромешной Тьмы, как на сцене, где прожектор освещает только главную героиню.

Она стояла рядом с «бьюиком» 1939 года и, будьте уверены, мыли машину последний раз до Рождества Христова. Серая фланелевая юбка, жакет винного цвета, поднятая рука…

Вообще-то я никогда не сажаю девушек в машину, но у этой испортилась машина, а машины — мой хлеб. Я притормозил и посмотрел на часы: было двадцать минут двенадцатого. Я был голоден, как волк, чертовски устал, потому что возился с машиной около аэропорта в Норфолке, но ее голос заставил меня открыть дверцу и спрыгнуть на землю.

— Ну что тут?

— Бензина полный бак, а двигатель не заводится. Подойдя к машине, я поднял крышку капота и почувствовал запах горелого. Все было ясно как божий день.

— Зажигание приказало долго жить. Завтра вам его починят.

— А, вы в этом уверены? Как мне не везет! Но вы даже не посмотрели как следует.

— Нечего было и смотреть. Достаточно было понюхать. Это ведь моя профессия.

Обернувшись, она посмотрела на автобус и красные буквы на нем: «Гарри Коллинз. Ремонт машин, 14 Игл-стрит.» Года два назад я гордился этой колымагой. Когда мне ее продали, я старался не смотреть на надпись, так меня это подогревало. Теперь же колымага напоминала мне белый катафалк.

Она беззаботно рассмеялась:

— Вот повезло, так повезло! Другая наверняка остановила бы какую-нибудь размазню, а я прямо механика.

— Повезло, но не совсем. Ничем не могу вам помочь. Могу только подкинуть до какого-нибудь гаража. Если это вас устроит.

— Они, наверное, уже все закрыты. Мне не улыбается перспектива тащиться на буксире.

— Могу довезти до какого-нибудь открытого.

— Нет, спасибо. А потом, эта развалина не моя. Она принадлежит приятелю. Пусть он за ней потом приедет, если захочет. Я ее тут оставлю.

— А если ее угонят? Ведь это ему не понравится!

— Это его дело. Вы меня отвезете домой? Я живу в Вест-Энде — Ну если это все…

Она проскользнула в автобус. Я с сомнением посмотрел на машину.

— А если кто-нибудь врежется в нее в темноте на полной скорости? Что произойдет?

— Боже мой! Вы всегда так беспокоитесь о других?

— Мне самому бы не поздоровилось, налети я в темноте на такую штуку.

Порывшись в багажнике, я нашел там красный фонарик и повесил его на дверцу «бьюика».

— Фонарь украдут.

— Ну и бог с ним.

Мы тронулись в путь. Свет фар падал на длинные ноги женщины и на ее открытые коленки. Они были изумительны! В неровном свете я следил за своей пассажиркой краем глаза. Но увидел я немного: темные волосы, разделенные пробором, падали на плечи и чуть завивались на кончиках. Я был уверен, сам не знаю почему, что сидевшая со мной женщина необыкновенно хороша.

— Это ваш автобус?

Она достала сигареты и дала мне прикурить. Чиркнула спичка, но мне опять не удалось ее рассмотреть.

— Итак, вас зовут Гарри Коллинз?

— Вы правы.

— А меня Глория Селби.

Мы проехали двести ярдов молча, пока она вновь не заговорила:

— Вы всегда работаете так далеко от дома?

— Почему вы думаете, что я работал?

— Вы не похожи на мужчину, который сел бы за руль с такими грязными руками, если только перед этим он не работал, как черт.

— Верно, один из моих немногих клиентов позвонил и попросил посмотреть, что с его машиной. Рядом, в пяти минутах, был гараж, но он так ценит мои услуги… в общем, хороший парень.

— А отказаться вы не могли?

— Не те времена, чтобы отказываться.

— А мне казалось, что все владельцы гаражей купаются в деньгах.

— Мне тоже казалось, поэтому я этим и занялся.

— Нестоящее дело?

— Почему же… только я, кажется, неправильно выбрал место.

— Но, по-моему, Оксфорд-Сириус отличный район.

— Я тоже так думал, когда там поселился. Вы же знаете, где находится Игл-стрит.

— Около перекрестка с Оксфорд-стрит на Робинсон. Я взглянул на нее и снова уставился на убегавшую под колеса дорогу.

— Вы первая из всех, кого я знаю, ответили на такой вопрос. Улицу сделали с односторонним движением и разукрасили знаками «Остановка запрещена». Покупатели боятся даже за бензином заехать. Но зачем это я вам жалуюсь? Вам-то это безразлично.

— Разве я сказала, что мне надоело вас слушать? Минуту мы помолчали.

— Я обязательно поставлю к вам свою машину и расскажу о вас своим друзьям.

— Отлично! Весьма вам благодарен!

— Вы не верите, что я так сделаю?

— Почему же, я думаю, что сделаете, как обещаете, если вспомните. Но завтра вы уже забудете о том, что обещали, и о моем существовании. А затем поставите, как всегда, свою машину в ближайший гараж. Так все делают, чего тут обижаться…

— Я живу на Нью-Бонд-стрит, это ведь совсем близко. Мне показалось, что она прижалась коленом к моей ноге.

— Какая у вас машина?

— Один из новых «ягуаров».

Теперь я точно почувствовал, что она прижимается ко мне.

— Машину нужно ремонтировать?

— Нет, но ее нужно мыть. Могу я поставить ее к вам? Сейчас она стоит от дома слишком далеко.

— Местечко у меня найдется, но я не даю ключей от своего гаража.

Я все еще думал, что она просто болтает.

— Иногда я приезжаю очень поздно.

— Я живу над гаражом, и мы поздно ложимся. Цена, если вас устроит, тридцать пять долларов в месяц. Вместе с чисткой и мойкой это составит тридцать пять шиллингов. — Но столько я плачу за закрытый гараж.

— Неправда, — покачал я головой.

— Придется подумать, — засмеялась она. — Ну, ладно, пусть будет так.

— Тридцать пять — это дешево, и вы это знаете. Я был уверен, что теперь не услышу ни слова о «ягуаре». Еще больше я был уверен, что, высадив ее на Бонд-стрит, я никогда о ней ничего не услышу.

— А почему вы сегодня взяли «бьюик»?

Она немного наклонилась вперед, чтобы стряхнуть пепел.

— Сестра моего приятеля уезжала в Париж, и он попросил меня отвезти ее в Норфолк, в аэропорт. Вы когда-нибудь бывали в Париже?

— Да, когда служил в армии, но всего три или четыре дня — Вам там понравилось?

— Кажется, да. Там уже тогда была дороговизна, но теперь, говорят, вообще ни к чему не подступишься.

— Как везде. Но если знаешь людей, то счастлив твой бог! Я там знаю один дешевый отель и потом у меня там друзья, вот мне и обходится все дешевле.

— Похоже — вы там частый гость.

— Почти каждый месяц.

— По делу?

— Да, я модельер. Новые модели белья.

— Это хороший бизнес? — удивился я.

— Очень. Я не хуже других художниц. У меня связи с лучшими конторами.

— Я думал возить белье в Париж — пустое дело.

— Да, покупательницы там заелись, но у меня неплохой вкус.

— Пожалуй, вы слишком молоды, чтобы вести дело самостоятельно.

— Вам тоже не сто лет, — рассмеялась она, откидываясь назад.

— Вот не думал, что в тридцать два года выгляжу щенком. Совершенно не ожидал.

— Вы женаты?

— Да, а вы?

— Да зачем мне это? У меня есть работа, а мужчина — это так просто устроить.

Я стал притормаживать, поворачивая направо. Похоже, что она не врет. У нее в самом деле могла быть квартира на Бонд-стрит. Она могла ездить в Париж и куда угодно. Я вдруг разозлился на себя. Если у меня плохи дела, то почему так должно быть со всеми? Я сделал ошибку, потратив все деньги на гараж. Если бы у меня осталось немного денег, я бы выкарабкался. Я бы мог заключить контракт на покупку оборудования, мог заниматься покупкой станков, мог… Мне не стоило покупать новые бензозаправочные установки, новые машины для мойки, а следовало оставить что-то на черный день. Но тогда, в первые месяцы, меня радовала суета с покупками, и мне не верилось, что я, именно я, могу потерпеть крах. Эта девица рядом со мной могла иметь квартиру, ездить каждый месяц в Париж, покупать последние модели «ягуаров». Все эти вещи, недоступные для таких, как я, были для меня сказкой и только. Я работал, учился, приобретал квалификацию, но моя работа не приносила мне ничего, кроме неприятностей и головной боли. Эта же женщина имела хороший вкус, за который ей платили деньги. Она имела все, что нужно, и даже больше.