Бедняга Смоллбон. Этрусская сеть - Гилберт Майкл (читать книги без сокращений TXT) 📗
- Я затеваю? - профессор Бронзини не казался ни испуганным, ни удивленным. Могло показаться, что профессор даже польщен интересом, который этот красивый молодой человек проявляет к его особе.
- Как твой приемный сын и наследник я имею право знать, не так ли?
- Предположим.
- Ты связался с какой-то аферой?
- Будь любезен, держи себя в рамках, - сказал профессор. - Неужели ты правда думаешь, что у меня может быть что-то общее с каким-то преступлением?
- Если о преступлении речь не идет, так зачем ты вызвал во Флоренцию двух головорезов из мафии? Они ведь явно приехали не любоваться шедеврами в галереи Уфицци и дворце Питти.
Профессор казался искренне удивленным.
- Я ничего об этом не знаю. Головорезы, говоришь ты?
- Поскольку я не был им представлен, то не знаю, как их зовут. Но один маленький и щуплый, другой здоровенный и упитанный. На их руках кровь нескольких людей, - я понял это, когда один на меня бросился.
- Но где ты с ними встретился? И как?
- Они уже две недели околачиваются на Виа Торта.
- А ты что делаешь в том квартале? - Глаза профессора блеснули. - У тебя там девушка, да?
- У меня там девушка, которая станет моей женой.
- Женой? Для этого ты ещё слишком молод. В твоем возрасте человеку вполне достаточно приятельниц. Временные знакомства, мимолетные чувства. Я в твои годы… - профессор хихикнул.
Меркурио холодно заметил:
- Но речь не идет ни о твоих сексуальных проблемах, ни о моих. Мы говорим о важных вещах. О вещах, которые касаются тебя. Почему ты сменил шифр на сейфе?
- Потому что Даниило сказал мне, что ты его знаешь.
- А почему так важно, чтобы я не знал, что в сейфе, именно теперь? Раньше тебе это не мешало. Я жду ответа.
Профессор молчал.
- Как я видел собственными глазами, у тебя в сейфе два или три алебастровых ковчежца - видимо урны для пепла. Еще там алебастровая статуэтка богини, какие ставили в изголовье знатных покойников на месте их последнего пристанища. Еще две тонкие цепи кованого золота, золотая диадема и множество золотых украшений.
И много чего еще, я не успел все запомнить.
- Тот миг, что был в твоем распоряжении, не прошел даром. Заметил ли твой зоркий глаз ещё кое-что?
- Заметил, - сказал Меркурио. Наклонившись вперед, он в упор уставил взгляд своих синих глаз в карие, полные нервного напряжения глаза профессора.
- Как ты знаешь, у меня есть способность сверхчувственного восприятия. Я, например могу определить место, где была пролита людская кровь. Иногда могу определить и время смерти. А в некоторых случаях безошибочно отличаю правду от лжи.
- Сказочные способности. - Профессор Бронзини процедил эти слова сквозь зубы.
- Все предметы в твоем сейфе невероятно красивы. Они задуманы знатоком этрусского искусства и сделаны рукой умелого ремесленника. И все они фальшивые.
Все до единого.
Профессор Бронзини все ещё молчал, словно загипнотизированный взглядом и словами Меркурио.
- Я бы не вмешивался, - продолжал тот. - Уже давно я чувствую, что все это - он жестом обвел виллу Расенна со всем её уютом и роскошью - что все это держится на обмане. Ты злоупотребляешь своими знаниями и репутацией и продаешь коллекционерам предметы, которые якобы находишь на своих раскопках. Это я угадал.
Но ты никому не вредишь, - говорил я себе, - а коллекционеры счастливы. Будь это иностранные фонды, для которых деньги ничего не значат, или частники, миллионеры, потакающим своим слабостям. Единственный, кто теряет - итальянские власти, но они мне также безразличны, как и тебе. Но теперь кое-что произошло, и я изменил свое мнение.
Меркурио говорил тоном учителя, наставляющего бездарного ученика.
- Ты втянул в свои аферы и Мило Зеччи. Его руки резали тот алебастр - несомненно по твоим эскизам. Золотые украшения ковались в его мастерской. Долго он тебе был верен, сохраняя молчание, ведь ты его оберегал и хорошо платил. Но вдруг оно лопнуло. Случилось то, что рано или поздно случается со всяким из нас.
При этих словах Меркурио испытующе взглянул на профессора и многозначительно помолчал. Профессор вздрогнул, как человек, пробуждающийся от тяжелого сна, и выдавил: - Нет…
- Нет, да! - сказал Меркурио. - Мило Зеччи почувствовал приближение смерти. Он не боялся её, но не хотел умереть без покаяния. Искал совета. И был настолько порядочен, что вначале обратился к тебе, ты же его хозяин. Но ты его выгнал. И он искал помощи у того англичанина, Роберта Брука. Но тут ты испугался.
Крупнейшее дело всей твоей жизни оказалось под угрозой. Клад центральной могилы гробницы Тринса. Фантастическая находка, равная прославленным открытиям Реголини и Галласи. Сокровища невиданной ценности. Но только если не будет никаких подозрений. И тут ты решился. Вызвал этих типов, этих зверей. Приказал следить за Мило Зеччи…
- Я… - начал профессор Бронзини, но тут же запнулся.
- Что? - спросил Меркурио, ни на миг не отводя от профессора глаз.
- Я не… - профессор опять запнулся. В доме стояла мертвая тишина. - Я все это не так представлял. Я любил Мило. Был убежден, он ничем нам не навредит.
- Если ты не виноват в этом, так кто?
- Не я.
- Кто тогда?
Тут двери беззвучно открылись, вошедший Даниило Ферри обратился к профессору:
- Простите, но вас к телефону.
Вентиляторы в отделении карабинеров лениво вращались, не в силах освежить раскаленный воздух. Лейтенант Лупо сдвинул фуражку на затылок и вытер пот со лба.
- Это не наше дело, - сказал он. - Это функции органов правосудия, а не карабинеров. - Взглянул на Сципионе, словно ища у него поддержки.
Антонио Руссо сказал:
- Городской прокурор настаивает, чтобы этим занялись вы.
Похоже было, что на него даже жара не действует.
- Полиция…
- Обычно мы обращаемся за помощью к ним, только сейчас у них хватает хлопот с выборами. Все их сотрудники мобилизованы на двадцать четыре часа в сутки, пока все это не кончится.
Сципионе вмешался:
- Если я могу предложить…
- Пожалуйста.
- Я не разбираюсь в юридической стороне вопроса, но, полагаю, существенными будут показания только одного свидетеля - Марии Кальцалетто.
