Пусть умирают дураки - Пьюзо Марио (книги бесплатно без регистрации полные TXT) 📗

Как мне указал Калли, я сел на одну из подушечек, разложенных у стола. Обслуживавшие стол женщины принесли огромные деревянные тарелки с рыбой и овощами. Каждая из гейш стала кормить порученного ей мужчину, пользуясь палочками из слоновой кости, осторожно беря ими кусочки рыбы, небольшие стренги зелени, овощей. Они вытирали наши рты и лица бесконечным количеством маленьких надушенных и влажных салфеточек, которые походили на полотенца»

Моя гейша находилась очень близко от меня, прислоняя свое тело ко мне и, с очаровательной улыбкой и умоляющими жестами, кормила и поила меня. Она наполняла мою чашечку каким-то вином, наверно это было знаменитая саке, которое было очень вкусное, но пища была слишком рыбная. Затем принесли блюда с бифштексами по кобийски, нарезанными кубиками, пропитанными очень вкусным соусом.

Глядя на нее вблизи, я понял, что моя очаровательная гейша была не моложе сорока лет. И хотя ее тело постоянно прижималось ко мне, я не чувствовал ничего, кроме тяжелой парчи ее кимоно: она была закутана, как египетская мумия.

После обеда девушки по очереди начали увеселять нас. Одна из них стала играть на музыкальном инструменте наподобие флейты. К тому времени я выпил столько вина, что непривычные звуки ассоциировались у меня со звуками волынки.

Другая девушка что-то прочитала наизусть, должно быть какую-то поэму. Мужчины зааплодировали. Потом поднялась моя гейша. Используя меня как опору, она проделала несколько поразительных кувырков.

Она ужасно меня напугала, проделывая свои кувырки прямо над моей головой. Потом над головой Фуммиро, но тот подхватил ее на лету и попытался произвести поцелуй или что-то похожее на него. Я слишком много выпил, чтобы что-то различать достаточно хорошо. Но она ускользнула от него, легко коснулась его щеки в виде упрека, имитируя пощечину, и они оба рассмеялись.

Потом гейши устроили игру с участием мужчин. Это была игра с использованием апельсина на палочке: мы должны были укусить апельсин, держа руки за спиной. Когда мы проделывали это, какая-нибудь гейша должна была проделать то же самое с другой стороны палочки. Когда апельсин оказывался между мужчиной и гейшей, лица обоих касались — одно другого, как бы лаская одно другое, что вызывало хихиканье гейш.

Калли, сзади меня, произнес вполголоса:

— О Боже, следующим номером будет игра в бутылочку.

Но он широко улыбнулся Фуммиро, который, казалось, чувствовал себя очень хорошо, громко крича гейшам что-то по-японски и стараясь схватить их. Потом были другие игры с палочками и мячами, и разными фокусами, и я тоже, как и Фуммиро, приходил от них в восторг, потому что очень много выпил. Раз я упал на подушечки, и моя гейша положила мою голову себе на колени и стала вытирать лицо надушенной салфеткой.

Потом я отрывочно помню, что мы ехали с Калли в машине, которую вел шофер. Мы ехали по темным улицам, потом машина остановилась перед каким-то особняком где-то в пригороде Токио. Калли повел меня через ворота к дверям, которые открылись, как по волшебству. И я увидел, что мы теперь в настоящем восточном доме. В комнате ничего не было кроме циновок, служивших постелями. Стены были выполнены в виде скользящих передвижных дверей из тонкого дерева.

Я упал на одну из циновок. Мне хотелось спать. Калли опустился на колени рядом со мной:

— Мы переночуем здесь, — прошептал он. — Я разбужу тебя утром. Оставайся здесь и спи. О тебе позаботятся.

За ним я увидел улыбающееся лицо Фуммиро.

Я отметил про себя, что Фуммиро уже не казался выпившим, и у меня от этого как будто зазвонил колокол в голове, предупреждая об опасности. Я попытался встать с циновки, но Калли прижал меня к ней. А потом я услышал голос Фуммиро:

— Вашему другу нужна компания.

Я опять опустился на циновку. Я был слишком уставшим. Даже не произнес ни слова. Заснул.

Не знаю, сколько я проспал. Меня разбудил легкий скрип отодвигаемой скользящей двери. В тусклом свете от затененных фонарей увидел двух молодых девушек-японок, одетых в легкие голубое и желтое кимоно, проходящих через открывшуюся стену. Они принесли небольшой таз красного дерева, наполненный водой, от которой шел пар. Затем раздели меня и вымыли с головы до ног, массируя мое тело своими пальцами, не пропуская ни один мускул. Когда они делали это, я пришел в возбуждение, и они захихикали, а одна из них слегка похлопала меня рукой. Потом они взяли таз и исчезли с ним.

Я достаточно пробудился, чтобы подумать, где же Калли, но был еще недостаточно трезв для того, чтобы встать и идти искать его. Потом стена снова раздвинулась. На этот раз в дверях показалась лишь одна девушка, совсем другая, и, взглянув на нее, я понял, каковы будут ее обязанности.

Она была одета в длинное легкое зеленое кимоно, скрывавшее ее тело. Лицо ее было красиво, экзотические черты его еще более подчеркивались нанесенной косметикой. Густые черные волосы были собраны в высокую копну и заколоты блестящим гребнем, который, казалось, был сделан из драгоценных камней. Она подошла ко мне, и прежде чем опустилась на колени, я увидел, что ноги ее были босые, маленькие и красивые. Ногти на ногах были покрашены в темно-красный цвет.

Свет, казалось, стал как бы гаснуть, и вдруг она оказалась совершенно нагой. Тело ее было молочно-белого цвета, грудь маленькая, но полная. Наклонившись надо мной, сняла с головы гребень и встряхнула головой. Длинные черные косы, которых было множество, опустились на мое тело, полностью покрыли его. Она вдруг стала целовать и лизать мое тело, голова ее касалась моего тела, а волосы опутали его. Я лежал на спине. Ее рот был теплым, язык шершавым. Я попытался двинуться, она прижала меня к циновке. Когда она кончила, то легла на спину рядом и положила мою голову себе на грудь. Несколько раз в ночи я просыпался, и все начиналось сызнова. Она обхватывала меня ногами и сильно прижималась ко мне, как будто мы с ней боролись. В экстазе она вскрикивала и мы падали на циновку. Потом мы заснули, обнявшись.

Меня снова разбудил звук скользящей открывающейся двери. Комната была наполнена светом начинающегося утра. Девушки уже не было в комнате. Через открытую дверь в комнате рядом с моей я увидел Калли, который сидел на своем огромном обитом латунью чемодане. Хотя он был довольно далеко от меня, я мог различить, что он улыбается:

— О’кей, Мерлин, вставай, одевайся, — сказал он. — Этим утром мы летим в Гонконг.

Чемодан был так тяжел, что в машину его пришлось нести мне. Калли не мог его поднять. Шофера не было, и машину вел Калли. Когда мы приехали в аэропорт, он припарковал ее в стороне от здания аэровокзала. Я нес чемодан, а Калли шел впереди, чтобы расчищать путь и показывать, куда идти. Мы подошли к пункту проверки багажа. Я нетвердо держался на ногах, хмель еще не прошел, и огромный чемодан ударял по голени. Здесь на мой билет наклеили корешок квитанции. Я подумал, что, раз Калли ничего не говорит, то, значит, это не имеет значения, и ничего не сказал.

Мы пошли через выход на посадку, на поле к самолету. Но не стали сразу заходить в самолет. Калли подождал, пока нагруженная багажом платформа не вышла из здания аэропорта и мы не увидели ее — на самом верху возвышался наш огромный чемодан. Проследив, как рабочие погрузили его в брюхо самолета, мы сели в него.

До Гонконга нужно было лететь больше четырех часов. Калли нервничал, и я выиграл у него еще четыре тысячи долларов. Пока мы играли, я задал ему несколько вопросов.

— Ты сказал мне, что мы летим завтра, — сказал я.

— Да, я так думал, — ответил Калли. — Но Фуммиро приготовил деньги раньше, чем я думал.

Я знал, что он хитрит.

— Мне понравился вечер с гейшами, — сказал я.

Калли промычал что-то невнятное. Он делал вид, что рассматривает свои карты, но я знал, что в мыслях он далек от игры.

— Это дьявольская инсценировка высшего класса, — сказал он. — Все эти гейши — это ерунда. Я предпочитаю Вегас.

— Не знаю, — сказал я. — Думаю, это неплохо. Но должен признаться, что трепка, которую мне задали потом, была получше.