Чистильщик - Соловьев Дмитрий (электронные книги бесплатно .txt) 📗
Сегодня Мирдза получила наконец письмо от Вадима. Длинное покаянное письмо, которого она в принципе ожидала. Если бы не одно «но» – то, что написал Вадим, выходило за рамки ее миропонимания. «Мутанты», «ано-малы», «ликвидаторы», «нелюди» – эти слова частенько мелькали в письме. Не все из них были понятны, большая часть письма походила бы на фантастический роман, но Вадим не умел врать или, как говорят в народе, «заливать». Он мог отмолчаться, перевести разговор на другое – но не врать. Тем более он описал в письме все, что заметила необычного за ним сама Мирдза и успела уже подзабыть. А Вадим, с бесстрастностью автомата, это запомнил, изложил и объяснил – что, как и почему. И заживление ран и порезов, и сверхчуткий слух, и ночное видение.
Слезы навернулись на глаза девушки. «Ну почему? – в отчаяньи подумала она. – Почему?! Ведь это не заразная болезнь, не уголовное преследование! Просто человек (аномал, – поправилась она) отличается от всех остальных людей, делает свое дело. Он говорит, что с ним опасно. А без него? Без него нам страшно, черт возьми! Лучше знать об опасности, чем мучаться непонятными страхами». Мирдза тряхнула головой. После всего прочитанного хотелось глоток свежего воздуха. Вот еще одна вещь, к которой ее приохотил Вадим – ночные прогулки.
Неслышно скользнув в прихожую, Мирдза оделась и вышла под мягкий нежный снегопад, окунулась в него, как в пену ванны. Снегопад окутал ее, поглотил все заботы и беды, растворил в себе, оставив только наслаждение от бесцельного блуждания по заснеженным улицам любимого города. И Мирдза старательно выбирала наименее оживленные улицы, свернула с Ницгалес на Деглава, перешла по высокому мосту железнодорожные пути, свернула на Валмиерас, а с нее – на Лачплеша. Недолго постояла на мосту, глядя, как снежинки исчезают в так и не замерзшей Даугаве. Все так же неспешно прошла по Баускас, и сердце снова кольнуло – это был их любимый маршрут прогулок, Вадима и Мирдзы, когда они были вдвоем, и мир был велик, а в то же время – тесен для двоих.
Поблуждав по улочкам Агенскална и перейдя еще одну ветку железной дороги по мосту, Мирдза свернула на Калнциема. Одноэтажные или двухэтажные дома, почти патриархальная Латвия, как ее хотят видеть ура-патриоты. Но снег падал так мягко и завораживающе в синем свете фонарей, что не хотелось думать о злободневном. Даже о Вадиме и его письме не хотелось думать. Хотелось лишь брести, распинывая мягкие сугробики снега.
Но это бездумное блуждание вскоре было грубо прервано. Еще на углу Калнциема и Руцавас Мирдза почувствовала уставленный ей в спину, подобно пистолетному стволу, недобрый взгляд. Нервно оглянулась – вслед ей тащился, прихрамывая, типичный полубомж, полуработяга. Пожав плечами и нелестно отозвавшись – мысленно – о своих нервах, Мирдза зашагала дальше. Но взгляд продолжал буравить спину.
Оглянулась на углу с Плескодалес – мужичок продолжал идти следом, даже сократил дистанцию. Мирдза снова пожала плечами – мало ли зачем он идет следом, и не спеша пошла дальше. Свернула на Золитудес и услышала сзади скрип снега под ногами бегущего человека.
Она не успела обернуться, как сильный удар в шею свалил ее на снег. Удар, правда, смягчился, так как она, из-за поднятого воротника пальто, разворачивалась всем корпусом. Она извернулась и упала на бок, увидела краем глаза давешнего мужичка. Он стоял над ней, тяжело дыша, и копался в кармане. После такого начала знакомства ничего хорошего от нападающего Мирдза не ждала. В голове сразу всплыли слова Вадима на его кратких уроках самообороны: «Если тебя уронили на землю – не стоит вставать. Урони противника и работай с земли». Мирдза, недолго думая, пнула мужичка в пах острым носком сапожка, а когда он согнулся, подсекла ноги, как учил Вадим. И тут же, едва он приземлился, перекатилась в его сторону и локтем наотмашь врезала ему в горло. Раздался сочный хруст.
В первую секунду Мирдза подумала, что сломала локоть, но рука действовала нормально. Лишь приглядевшись к мужичку, увидев, как из его рта вытекает струйка крови, девушка поняла, что сломала гортань нападавшего. Но, тронув мужичка за щеку и увидев, как неестественно повернулась его голова, Мирдза поняла, что кроме гортани сломала нападавшему еще и шею. Что он мертв.
Тяжело поднявшись, Мирдза проковыляла еще несколько шагов и снова опустилась в сугроб. Наклонившись над землей, она судорожно опустошила желудок. Ее рвало снова и снова, даже когда скудный ужин был извергнут на чистейший свежий снег, желудок извергал горькую желчь, от вкуса которой снова тянуло тошнить.
Зажевав рвоту снегом, старательно прополоскав рот талой водой – растаявшим во рту снегом, – Мирдза поднялась и направилась, не оглядываясь, в сторону станции Золитуде. На Юрмалас гатве ей удалось поймать машину, довезшую до угла Бривибас и Лиелвардес. Сделав изрядный крюк, она наконец вернулась домой. Дрожащей рукой, все еще не раздевшись, Мирдза налила полный стакан виски «Teachers», оставшегося от Вадима, и залпом выпила. Дрожь в конечностях не прошла, но стала глуше. Девушка скинула пальто и сапоги. И тут же услышала тонкий крик Марты – девочке снился очередной кошмар.
Чистильщик медленно опустился на камень, ни на секунду не выпуская Волошина из поля зрения. За девушкой он следил краем глаза – но тоже следил. Парень с девушкой уселись напротив него на расстеленную на траве куртку – которую он узнал и беззвучно хмыкнул. Обезоруживать Мишку Чистильщик не стал, хотя заметил торчащую из-за пояса рукоятку «Макарова». Свой ПСС он по-прежнему держал в опущенной руке. Никто не наблюдал за ними, и Чистильщик чувствовал, что парень один; то есть не один, с девушкой, но без прикрытия. Возможно, они действительно встретились случайно, может быть, парень и хотел сейчас просто поговорить. Да вот только в случайности Чистильщик давно уже перестал верить.
И хоть парень был без прикрытия, Чистильщик ни на секунду не расслаблялся – мало ли что может взбрести в голову юному псевдоаномалу. Где гарантия, что в процессе мутаций у парня не съехала крыша? Последние пару-тройку лет Чистильщик был на пике формы, и вряд ли хоть один аномал сумел бы уделать его в рукопашной или в скоротечном огневом контакте. Но сейчас он смертельно устал, и, бреясь утром, каждый раз встречал в зеркале взгляд тяжело больного человека. Укатали сивку кривые горки.
