Жестокое счастье - Черненок Михаил Яковлевич (лучшие книги читать онлайн TXT) 📗
«Ни того, ни другого на пальцах мертвой Ирины не было», — отметил про себя Бирюков и, поднимаясь с тахты, сказал:
— Что ж, Сергей… Спасибо за информацию.
— Не за что.
Тюменцев легонько оттолкнул ногою ласкающуюся к нему болонку и проводил Бирюкова до калитки.
8. Племянник тети Маруси
Получив от Антона задание заняться тети Марусиным племянником, Слава Голубев первым делом забежал в паспортный стол, чтобы узнать адрес Данильчуковой. На улице Заводской была прописана пенсионерка Данильчук Мария Захаровна. К ней и направился Слава, заранее настроясь на неуспех.
Пенсионерка оказалась еще довольно крепкой словоохотливой женщиной с загрубевшими, в трещинах, руками, которые она во время разговора стеснительно прятала под фартук. Благодаря общительному характеру Слава быстро нашел с Марией Захаровной общий язык и поначалу даже не поверил во внезапно свалившуюся на него удачу: Василий Анатольевич Цветков доводился Марии Захаровне родным племянником — сыном младшего брата. Было этому Василию Анатольевичу от роду семнадцать лет. Родители его живут в Новокузнецке, а сам Вася, закончив нынешней весной школу, приехал поступать в Новосибирский институт связи, но, поскольку приемные экзамены там начнутся только в августе, надумал погостить у тети. Явился к ней как гром с ясного неба на прошлой неделе и целыми днями пропадал на речке. Ночевал на сеновале — летом в избе спать душно.
Мария Захаровна подтвердила, что одет Вася в синюю рубаху с короткими рукавами и в «тесные заграничные штаны». Никаких вещей с собой не привез, «в чем есть, в том и приехал».
— А где сейчас Вася? — спросил Голубев.
— Домой чего-то надумал поехать, — ответила Мария Захаровна. — Я сегодня с утра пораньше в мастерскую-бытовку отправилась, пылесос из починки взять. Подошла к озеру, а там народу тьма-тьмущая. Утопленницу молоденькую из воды вытащили. Ну, пока там потолклась, затем пылесос получила, в хозмаг зашла мыла купить. Прихожу домой — дом на замке. Ключ в летней кухне, где мы всегда его оставляем. Открыла — на столе записка от Васи. Вот…
Мария Захаровна взяла с буфета розовую бумажную салфетку и подала ее Голубеву. «Тетя Маруся, я поехал домой», — прочитал Слава написанное черным фломастером. Вспомнив расписку, оставленную худруку Шпорову, он вытащил фотоснимок Грега Бонама.
— Тетя Маруся, на этого парня Вася похож?
Мария Захаровна прищурилась:
— Волосы похожи, а лицо у Васи моложавей. И рубаха совсем другая.
— Фотографии его нет?
— Нет, фотографии нету, — спокойно ответила Мария Захаровна и вдруг встревожилась: — Разве случилось с Васей что?
— Одного нехорошего человека ищем. Предполагается, что Вася знает его, — уклончиво ответил Голубев.
— Господи-боженька! В нашем роду никто с плохими людьми не связывался.
— Несовершеннолетние, бывает иногда, по неопытности знакомятся с кем попало.
— Так-то оно так. Только, по моему соображению, у Васи и знакомых здесь, в райцентре, никого не было. Он в первый раз сюда приезжал.
— А с соседкой вашей, Галиной Тюменцевой, Вася разве не знаком?
— Что ты, миленький!.. Галина — разведенная с мужем женщина, а Вася — совсем мальчишка.
— Мария Захаровна, вспомните, пожалуйста, как узнали, что Вася в Новосибирский институт поступает, почему он неожиданно надумал к вам приехать…
Мария Захаровна шевельнула под фартуком пальцами и принялась неторопливо размышлять вслух. О том, что племянник уехал из Новокузнецка поступать в Новосибирский институт связи, ей сообщил полмесяца назад брат. Васин отец. Он вызвал ее на телефонный разговор, сказал адрес института и попросил съездить туда, чтобы узнать, как Вася устроился с общежитием. На следующий же день после разговора с братом Мария Захаровна набрала в огороде корзиночку свежей клубники, чтоб не с пустыми руками явиться к племяннику, и на утренней электричке отправилась в Новосибирск. В приемной комиссии института ей сказали, что Василий Цветков поселился в общежитии рядом с институтом, по улице Нижегородской, 23. Какая-то девушка, видать, из студенток, проводила Марию Захаровну в это общежитие и помогла найти комнату, куда поселили Васю, однако на месте его не оказалось. Товарищ, живущий с ним, сказал, что Вася «поехал учить на пляж». Вернется поздно вечером.
Пообедав в студенческой столовой, Мария Захаровна прождала племянника весь день и, когда до отхода последней электрички в райцентр остался всего час, побрела с корзиночкой клубники на железнодорожный вокзал Новосибирск-Южный. На полпути неожиданно встретила Галину Тюменцеву. Оказывается, Галина приехала к подруге, которая живет близко от института, на улице Гурьевской. Узнав, что Мария Захаровна с расстройства не сообразила оставить в комнате племянника клубнику, охотно взяла корзиночку, записала адрес и фамилию Васи, чтобы завтра утром передать ему подарок от тети.
— Получается, с Тюменцевой Вася все-таки был знаком? — спросил Голубев.
Мария Захаровна помедлила с ответом:
— Нет. Галина, как вернулась из Новосибирска, сказала, что сама она не смогла забежать в общежитие и оставила ягоды у подруги, а та якобы обещала отнести.
— Имя или фамилию той подруги Тюменцева не говорила?
— Говорила… То ли Верка, то ли Ирка…
— Кажется, на днях какая-то подруга у Тюменцевой гостила, — намекнул Слава.
— Не знаю, болтать не буду.
— А что это Вася задолго до приемных экзаменов в институт приехал?
— Подготовительные курсы хотел посещать. Неделю походил на них и бросил. Самостоятельно стал готовиться.
— С книжками к вам приехал?
— Нет, без книжек, — ответила Мария Захаровна таким тоном, как будто только теперь догадалась, что племянник, находясь у нее, попросту говоря, бездельничал.
Голубев еще раз перечитал короткую записку на розовой салфетке и опять спросил:
— Куда же Вася уехал: в Новокузнецк или в Новосибирск?
— Должно быть, в Новокузнецк. Дом-то его там, — неуверенно проговорила Мария Захаровна и, чуть подумав, добавила: — А может, он уже и общежитие институтское домом считает.
— Деньги у него были?
— Наверно, были. Как-то давала рубль на мороженое — не взял.
— С девушками Вася как?.. Дружил?
— Слюнтяй он на этот счет. Семнадцать уж стукнуло, а не знает, с какой стороны подойти к девушке.
— А вообще характер у Васи какой?
— Вообще-то характер у него материн: вспыльчивый, как порох. И уж что зарубит, хоть кол на голове теши, своего добьется. Очень самолюбивый и настойчивый. Взять с тем же институтом… Упирались родители всяко, чтоб он в Новокузнецке учился. Помощь при поступлении обещали. Нет, сказал, поеду учиться в Новосибирск, поступлю без вашей помощи. И поступит! У него за десятилетку ни одной троечки нет, почти все пятерки. Этим в отца удался. Братец мой сильно башковитый мужик. Большим начальником на металлургическом комбинате работает, а вот дома — размазня. Жена в семье главенствует…
Заговорив о Васиных родителях, Мария Захаровна настолько увлеклась, что Голубеву пришлось прервать ее. Слава записал новокузнецкий адрес Цветковых, попрощался с разговорчивой пенсионеркой и заторопился на железнодорожный вокзал.
Июльское солнце нещадно палило с безоблачного неба. На перроне вокзала ожидающие очередную электричку пассажиры плотным кольцом окружили лоток с мороженым. Разбитная мороженщица бойко привлекала покупателей:
— Мужчины, кто с похмелья, подходите без очереди! Всего пятнадцать копеек за облегчение души! Девушка, не торопись, пропусти дядечку поправить здоровье!..
Приглядываясь к подросткам и молодым парням, Голубев взад-вперед прошелся по перрону — ни одного знакомого лица не было. Слава заглянул в малолюдный зал ожидания. У киоска Союзпечати две девчушки старательно перебирали открытки с портретами киноактеров. Лысый киоскер-пенсионер, едва увидев Славу, развел руками: интересующий, мол, тебя парень так и не появлялся. Слава молча кивнул — дескать, вас понял — и подошел к расписанию поездов. Единственный в сутки поезд из Новосибирска на Новокузнецк проходил райцентр в двенадцать часов ночи. Прикинув, что сидеть сложа руки до этого времени в вокзале будет слишком роскошно, Голубев решил поручить контроль за Васей Цветковым — если тот, конечно, появится, дежурному сотруднику линейного отдела транспортной милиции.
