Экстремальная Маргарита - Левитина Наталия Станиславовна (читать книги онлайн без .TXT) 📗
— Но ведь кто-то подсыпал отраву, — осторожно сказала Маргарита.
— Ну что за ерунда! — воскликнула Настасья. — Вздор! Чепуха! Признайся, ты что-то знаешь?
— У меня тоже не все гладко, Настасья, — сказала Маргарита, вновь проигнорировав вопрос о таинственной визитерше. — У меня нет алиби.
— Алиби? — изумилась Настасья. — А зачем оно тебе?
— Наверное, насмотрелась детективов по телевизору. Просто сегодня или завтра мне придется беседовать с теми симпатичными ребятами из уголовного розыска или с каким-нибудь следователем из прокуратуры, и они обязательно спросят, где я находилась в момент… когда случилось наше горе…
— Мы же с тобой были на семинаре, — равно душно пожала плечами Настасья. Ей не терпелось вернуться к собственным проблемам и страданиям, Маргарита же уводила ее в сторону. — Ты-то какое имеешь отношение к смерти моего мужа?
— Но я ведь уходила на встречу с Ариадной.
— И прекрасно. Ариадна подтвердит, что ты битых два часа обсуждала с ней твою новую зарплату.
Налей мне сока.
Маргарита выбралась из кресла. В другой ситуации она напомнила бы Настасье, что она не прислуга и не обязана бегать с кувшином. Но просьба, хотя и без слова «пожалуйста», прозвучала так жалобно, а сама Настасья выглядела такой несчастной, что через секунду получила в зубы желаемый бокал.
— Спасибо.
— Я не могу найти Ариадну. Она исчезла.
— Уехала?
— Возможно. Я ничего не понимаю. Ариадна пропала, ее фирма испарилась… Не исключено, что дамочка хотела использовать меня для какой-то своей игры. Не знаю. Но результат таков: я осталась без алиби.
Настасья глубоко вздохнула. Какими ничтожными представлялись ей проблемы телохранительницы!
— Что ты переживаешь? Что ты суетишься? Конечно, мне безумно интересно, куда делась твоя Ариадна, но тебя никто ни о чем не будет спрашивать. Я сказала, что мы с тобой провели все время на семинаре в обладминистрации. И больше никаких вопросов не возникло. Извини меня, Маргарита, за тупость, но я все равно не понимаю, при чем здесь мы с тобой?!
Над искусным Настасьиным макияжем нависла зримая угроза. Настасья собиралась заплакать.
— Я ведь тоже не сидела в зале от и до, мне стало скучно, и я уехала в магазин. Кто подтвердит мое алиби? Если б мы не договорились с тобой встретиться на крыльце администрации, я бы проторчала в магазине еще дольше. И из этого следует, что я могла приехать домой и насыпать яд в шампанское Никите? Маргарита! Да я вообще не верю, что его отравили! Это полная галиматья!
Настасья с детской наивностью пыталась защититься, отворачиваясь от фактов. Тень неизвестной блондинки и отравленного шампанского маячила рядом, Настасья упорно не желала ничего знать. Грязь, пошлось, пересуды, сплетни — вот что означала для нее возможная причастность к смерти Никиты чужой женщины. Настасья хранила любовь к мужу и хотела верить, что Никита был именно таким, каким она его себе представляла.
— Тогда я попрошу тебя не говорить о моем отсутствии, ладно? — опять вернулась к своей теме Маргарита. — Пусть считается, что я все время провела рядом с тобой на встрече.
Настасья утомленно закатила глаза:
— Да пожалуйста! Можешь и не переживать. Уверена, два десятка мужчин, которые поедали нас с тобой глазами на крыльце администрации перед началом и после окончания семинара, с радостью подтвердят наше присутствие. Хотя я не думаю, что кто-то будет их расспрашивать.
Маргарита в этом совершенно не сомневалась. Внезапно ей захотелось рассказать все Настасье, предупредить ее, хоть немного защитить от неминуемого вторжения в ее мир, который совсем недавно был таким светлым, радостным, счастливым. В ближайшие недели прайвэси семьи Кармелиных, их личное жизненное пространство подвергнется тщательному досмотру, препарированию, будет отдано на растерзание жадной до сплетен публике. И Маргарита знала, что ее нежная и слабая начальница совершенно не готова к подобной жестокой процедуре. Но не решалась стать человеком, который первый объяснит Настасье масштабы ее заблуждения.
— Отпусти меня, пожалуйста, на съемки, — попросила она.
— Снова уходишь, — скорбно и укоряющее заметила Настасья. — Ладно, топай. Не подводи партнеров по фильму. Что ты будешь делать сего дня?
— Сегодня так, прикидка на местности. Тренировка. А в планах — красивое падение с восьмого этажа.
— Господи!
— Нет, нет, в последний момент зацеплюсь за край балкона и… Не знаю, как получится.
На тонком лице Настасьи отразилось сочетание ужаса, уважения и непонимания.
— Только не убейся, я тебя прошу. Именно этого мне и не хватает для комплекта. Чтобы и с тобой что-нибудь случилось… — попросила она телохранительницу. — Ладно, мчись. Вижу, ты как на иголках…
Маргарита с благодарностью кивнула на прощанье, и вскоре чудовищное рычание за окном возвестило о ее отбытии.
— Никогда бы в жизни не села на мотоцикл, — сказала себе Настасья. — Ненормальная девчонка! Безусловно, ненормальная. Валентина! — заорала она. — Валентина! Принеси мне чистый носовой платок. Буду плакать. Все равно макияж испорчен.
Да, буду плакать, — настойчиво повторила Настасья, обращаясь к невидимому оппоненту. — А что остается делать в моей ситуации?..
Но прежде чем начать плакать, она поднялась с дивана, достала из бара начатую бутылку белого вина и основательно приложилась к горлышку.
— Никита, видел бы ты, как стремительно деградирует твоя жена, — вздохнула Настасья и всхлипнула.
Глава 8
Стопка отпечатанных бумаг пролетела над письменным столом и шлепнулась перед Аллой. Так как утренняя роза в этот момент пыталась английской булавкой заколоть блузку у себя на груди (оторвалась пуговица), то едва не обошлось без кровопролития.
— А-а-а! — дико закричала Алла, от ужаса теряя остатки привлекательности. — Ярослав Геннадьевич! Вы что! Я едва не проткнула себя насквозь! Еще миллиметр — и стала бы жертвой пневмоторакса!
— Переделать в соответствии с ремарками, — бросил вице-президент «Пластэка». — Тебе не кажется, что ты чересчур разговорчива? И приведи себя в порядок. Ты не в бассейне.
— У меня всего лишь оторвалась пуговица. И я хотела…
— Ладно, проехали. Извини, что ненароком напугал. Переделай документы и распечатай. Через пятнадцать минут они должны лежать на моем столе.
Алла скептически посмотрела на толстую пачку:
— Если они и будут лежать через пятнадцать минут на вашем столе, то я уж точно буду лежать под столом в состоянии глубокого потрясения и с вывихом обеих рук. Нереально, Ярослав Геннадьевич. У нас, конечно, скоростной принтер, но ведь…
— Ты никогда не задумывалась о том, чтобы сменить место работы? — холодно процедил сквозь зубы Кобрин.
Аллочка вмиг утратила красноречие. Она привыкла свободно выражать свое мнение в присутствии Никиты Андреевича, и Кармелин ничего не имел против, даже прислушивался к замечаниям верной секретарши. Алла понимала, что теперь, после смерти президента, ее жизнь немного осложнится, учитывая вредный характер Кобрина. Но о вероятности скорого увольнения она даже не задумывалась.
— Ярослав Геннадьевич, я не понимаю. Вы мною недовольны? — робко спросила девушка. Потерять место в «Пластэке» после пяти лет работы было для нее трагедией.
— Трудись, — сухо ответил Кобрин. — Посмотрим. Он скрылся за дверью. Алла скорчила вслед кошмарную рожу. Обернись вице-президент в этот момент, Алла вмиг вылетела бы с должности секретаря, а у Кобрина, несомненно, от увиденного встали бы волосы на голове дыбом…
Двадцать минут ушло только на лихорадочное исправление текста. Документы были составлены Никитой Андреевичем, и, по мнению Аллочки, все замечания на полях, нацарапанные «паркером» Кобрина, несли не конструктивизм, а желание продемонстрировать себе и миру, что время Кармелина безвозвратно кончилось. Зарядив принтер бумагой и включив его, Алла покинула приемную на пять минут — рваным аллюром пробежаться до туалета. Когда же она вернулась, то с негодованием и отвращением обнаружила, что дверь кобринского кабинета закрыта на замок.
