Хрустальная гробница Богини - Володарская Ольга Геннадьевна (список книг .TXT) 📗
– А не легче в горы подниматься на вертолете? Это и безопаснее, и дешевле…
– Конечно, легче, но как же понты? Это ж так круто – приземляться на своих самолетах чуть ли не на задний двор! Вы не представляете, сколько хлопот было с регистрацией этого аэропорта! Не хотели разрешать, но одной из вилл когда-то владел очень известный политик (ныне покойный), которому приходилось то и дело летать в Москву, а с пересадками долго и некомфортно, вот он и подсуетился. Кстати, если вы вдруг забыли, меня зовут Ольга. Так удобнее разговаривать, правда? – Ольга ободряюще подмигнула Эве, видя, как та нервничает, и продолжила: – Но сейчас здание аэропорта заперто, все оборудование из него вывезено, правда, в диспетчерской до сих пор функционирует рация, по которой в экстренных случаях можно связаться с бортом самолета.
– В каких таких… экстренных случаях? – выдохнула Эва.
– Передать штормовое предупреждение, например. Тут, знаете ли, такие ветра и вьюги бывают, что ни один пилот в такую погоду самолет не посадит.
– Но кто это его передает, если аэропорт заперт?
– У Антона есть ключи от здания и от всех комнат. И он прекрасно умеет обращаться с рацией. – Она тепло улыбнулась, и у Эвы мелькнула мысль, что между Ольгой и неведомым Антоном что-то есть. – Он у нас на все руки. И охранник, и мажордом, и шофер, и дворник, и техник, и сантехник. Не знаю, что бы госпожа Рэдрок без него делала…
– А вот скажите мне, – невежливо прервала ее Эва, не желающая слушать о талантах охранника госпожи Рэдрок, но нуждающаяся в заверениях относительно безопасности полета. – Если тут ветра и бури, тогда куда самолету деваться? Разворачиваться и назад в Москву?
– Нет, конечно. Тогда нас примет аэропорт ближайшего города Х. Между прочим, наш самолет есть на его радарах, так что мы летим небесконтрольно…
Тут самолет тряхнуло гораздо ощутимее, чем все предыдущие разы, и Эва поняла, что шасси коснулись земли.
Глава 4
«Красная скала»
Самолет стоял неподвижно уже минуты две, но ни один из пассажиров не покинул своих кресел. Все ждали, когда делегированный в кабину пилотов Пол вернется в салон вместе с летчиками и с планом дальнейших действий. Наконец они появились из-за двери. Сначала капитан, потом второй пилот, последним – Пол.
– Где он? – мрачно спросил капитан у Пола.
Пол молча ткнул пальцем в направлении мертвого Иннокентия.
– Где она? – истерично выкрикнул второй пилот.
Согнув указательный палец, Пол изобразил направление, куда следует идти, чтобы найти спящую стюардессу. Получив ответы на свои вопросы, пилоты кинулись по проходу в хвост самолета. За их передвижением пристально наблюдало четырнадцать пар глаз, но особое внимание было приковано к капитану: всем было жутко любопытно, как он прореагирует на мертвеца. К всеобщему разочарованию, реакция бортового начальника была весьма сдержанной. Он только поморщился, увидев рану на шее, да округлил глаза, заметив торчащий из графина нож.
– Что скажете, капитан? – обратился к нему Пол.
– Скажу, что один из вас убийца, – после паузы ответил тот.
– Это мы и без вас знаем! – насмешливо воскликнул Ганди. – От вас требуется дельный совет, а не констатация очевидных фактов.
– Что нам делать? – спросила костюмерша Катя таким благоговейным тоном, будто обращалась сейчас не к пилоту самолета, а к живому пророку Моисею.
– Я бы сказал, сидеть в самолете до приезда милиции…
– Один съемочный день псу под хвост! – выругался Ганди.
– …если бы у нас на борту не было человека, нуждающегося в помощи, – закончил фразу капитан, неодобрительно глянув на прервавшего его режиссера. – Юленьку надо срочно везти в больницу. И так как поблизости таковой нет, то транспортировать ее необходимо самолетом.
– Значит, вы собираетесь сейчас улетать? – нахмурилась Дуда.
– Да. Чем быстрее, тем лучше…
– А мы как же?
– А вы отправитесь в дом госпожи Рэдрок и будете там ожидать приезда милиции, которую Ольга Сергеевна… – секретарша тут же подняла руку, давая понять, что Ольга Сергеевна именно она, – вызовет, съездив на машине в поселок Зеленый…
– А банально по ноль два позвонить никак нельзя? – растерянно протянула Дуда.
– Телефонная связь в «Горном хрустале» сейчас не работает, – ответила на ее вопрос Ольга Сергеевна. – Спутниковая тоже…
– А мобильная? – не на шутку взволновалась Дуда.
– И мобильная, – убила ее секретарша.
Не веря ушам своим, Эдуарда вытряхнула из кармана свой мобильник, глянула на его экран и, увидев вместо значка сотового оператора надпись «Поиск сети», застонала. Остальные тоже полезли за телефонами, и уже через несколько секунд страдальческий стон разнесся по всему салону.
– Но вы не волнуйтесь, – принялась успокаивать их Ольга Сергеевна. – Поселок недалеко. На машине отсюда двадцать минут езды, а от дома Элены Рэдрок сорок. Там уже и городская связь есть, и мобильная…
– Слушай, народ, – обратился ко всем Марат. – А не рвануть ли нам обратно в Москву? Полетели, на фиг, отсюда! Среди нас, блин, маньяк какой-то, а в этом чертовом «Хрустале» даже телефона нет! Что делать будем, если он еще кого-нибудь прирезать надумает?
– Я с Маратом согласен – надо всем вместе лететь! – откликнулся Клюв. – Но не потому, что боюсь оказаться следующим жмуром, просто наши столичные менты в сто раз башковитее местных, они убийцу в момент вычислят.
– А как же съемка? – встрепенулся Ганди.
– Снимем в Москве. Сейчас на «Мосфильме» любые декорации сварганить могут. Хошь Кавказские горы, хошь альпийские луга.
– Заказчик на это не согласится. К тому же на изготовление декорации требуется время, а у нас его нет – у Эвы каждый день расписан, и с нами она работает только с сегодняшнего дня и до послезавтра. – Ганди, вытянув шею, посмотрел на Эдуарду. – Правильно я говорю, Дуся?
– Совершенно верно, – откликнулась та. – Потом же мы уезжаем на неделю в Италию – снимать рекламный ролик для фирмы «Джакузи». Еще хочу довести до вашего сведения тот факт, что в Эвином контракте есть пункт, согласно которому Эва получает свой гонорар даже в том случае, если съемки сорваны НЕ по ее вине. Так что мы-то денежки получим, а вы все нет. Да еще неустойки заплатите!
Последнее заявление Эдуарды заставило всех замолчать, только Марат порывался что-то возразить, но тут в салон влетел второй пилот и, увидев сидящих на своих местах пассажиров, вскричал взбешенно:
– Почему все еще тут?
– Они собираются возвращаться вместе с нами, – прояснил ситуацию капитан.
– Ничего не получится! Топливо рассчитано на «легкий» обратный полет! Без людей и техники. Так что выходите немедленно и выгружайте все свое добро. Мы улетаем.
– Покойничка тоже брать? – не изменяя своему насмешливому тону, спросил Ганди. – Или вам оставить для компании?
– Да, надо решать, – сказал капитан, – что делать с трупом. Если будет задействована местная милиция, то выгружать, но тогда мы нарушим картину преступления…
– Труп возьмем с собой, – быстро решил помощник пилота. – Как приземлимся, вызовем милицию. Пусть они пока осматривают место преступления, отпечатки снимают, анализы сока проводят, вскрытие покойника делают. А уж свидетелей позже допросят, когда мы их в Москву доставим. Или пусть с нами послезавтра летят, чтоб на месте разобраться.
– Так и поступим, – согласился с ним капитан. – А теперь, господа, прошу всех на выход. И побыстрее!
Через пятнадцать минут самолет взлетел и отправился в обратный путь, оставив на земле тринадцать человек и одну кошку. Тринадцать, а не четырнадцать, так как Марат пожелал вернуться в Москву. И уговорить его остаться не смог никто, даже Ганди. Не помогло ни запугивание («Я на тебя в суд подам, гаденыш, за срыв съемок!»), ни слезные просьбы («Как друга прошу – останься!»), ни призывы к совести («Как я буду снимать без тебя, ты подумал?!»), ни посулы («Отдаю часть своего гонорара!») – Марат даже не вышел из самолета. Но надо отдать ему должное, все свое операторское оборудование он отдал Ганди. «Ты сам умеешь снимать, – сказал он режиссеру на прощание. – Мы же с тобой вместе начинали! Так что справишься… А лучше полетели вместе. И плевать на деньги! Я чувствую, эти горы погубят нас!» В ответ Ганди послал его на три известные буквы и, спустившись по складному трапу, зашагал к остальным.
