А я леплю горбатого - Алешина Светлана (книги регистрация онлайн .TXT) 📗
— Я, — безапелляционно перебил ее Виктор, и на этом обсуждение было закончено.
Я молча кивнула, и наш фотограф без лишних разговоров собрался и куда-то поехал. Спрашивать его о маршруте передвижений по городу просто не имело смысла — он порой и сам не знал, где окажется в следующую минуту. В одном я была уверена: если Виктор за что-то взялся, обязательно доведет до конца и выжмет из свидетелей и фактов всю истину.
Потемневшие окна напомнили о наступлении вечерних сумерек и о том, что с самого утра у меня, кроме кофе и печенья, маковой росинки во рту не было. Вообще-то Виктор из командировки еще всякие сладости привез, но мы их давно стрескали.
— Марин, у тебя сухарика не завалялось? — жалобно спросила я, выходя в приемную.
— Какой сухарик? — буркнула она в ответ. — Я тебе пиццу купила, еще теплая.
Я с благодарностью приняла пакет и кивнула в сторону кабинета Кряжимского:
— А-а-а?..
— Сергей Иванович не голоден, — безапелляционно сообщила Марина.
Пока я в недоумении размышляла, почему же это Кряжимский до сих пор не проголодался, секретарша смахнула скупую женскую слезу и призналась:
— Я его уже давно накормила, а на тебя просто обиделась, что вы меня одну здесь оставили и с собой не взяли.
Выговорив все это, она в ужасе уставилась на меня, предчувствуя гром и молнию, которые сейчас на нее обрушатся. Но ничего такого я делать не собиралась: во-первых, от голода и усталости не было сил ругаться и скандалить, а во-вторых, сердиться на Маринку просто бесполезно — никаких уроков она для себя не извлекает и при случае обязательно повторяет те же самые фортели.
Но нормально поесть мне, как видно, сегодня не было суждено: не успела я затолкать кусочек пиццы в рот, как раздался телефонный звонок. Мариночка точно по инструкции дождалась второго и только тогда взяла трубку:
— Газета «Свидетель». Здравствуйте… А-а, сейчас, — разочарованно закончила она так оживленно начавшийся разговор и протянула мне трубку. — Это Виктор.
— Привет, — с полным ртом заявила я о своем присутствии, пытаясь лихорадочно дожевать пиццу.
Конечно, многословностью Виктор и на этот раз не отличался, обходясь минимумом слов. Мне чуть ли не клещами пришлось вытаскивать из него подробности. Но даже и этого хватило для того, чтобы понять: у обоих депутатов — и Кононова, и Игнатова — твердое алиби. По их словам, они со вчерашнего дня, почти до самого утра бродили по злачным местам Тарасова. Началось это еще с бани, в которой они парились вместе с погибшим Владимирцевым.
Когда у меня возникли сомнения, Виктор только недовольно фыркнул и выдал мне ряд фамилий служащих, которые видели Кононова с Игнатовым в злополучный вечер. В абсолютной точности сведений я была уверена на сто процентов — депутатов видела целая толпа других народных избранников. Естественно, я прекрасно знала, что в эту компанию редко попадают случайные люди.
— Слушай, а ушли из бани депутаты тоже втроем? — задала я Виктору очередной вопрос.
Честно говоря, ответ я надеялась получить не раньше чем минут через десять. Неожиданно на помощь пришла Маринка, до этого времени сидевшая тихо и спокойно.
— Конечно! — воскликнула она, прекращая подпиливать ногти. — Они из бани ушли втроем, но Владимирцев отправился домой, а остальные, похоже, продолжали свой культмассовый поход. Я тут уже перезвонила в пару заведений, как раз в те, в которые депутаты заходили, вроде без происшествий обошлось. Уже часам к семи Кононов с Игнатовым приползли в офис, где их Оксана отпаивала огуречным рассолом.
Такая информированность Мариночки меня даже несколько насторожила, но секретарша невозмутимо объяснила:
— Так мне ведь эта мымра сегодня с самого утра названивает, не могу же я с нею о погоде говорить.
При этих словах я не удержалась от улыбки: уж если даже легкомысленную Маринку так раздражала болтливость Оксаны Рощиной, с этой девушкой действительно было не все в порядке — она действовала на нервы буквально всем. Впрочем, мне как-то некогда было концентрировать на этом внимание. Но я совершенно не удивилась, что наш родной российский продукт под лаконичным названием «водка» был совсем не чужд депутатам. «Похоже, Кононов частенько проводит банкеты и заседания с распитием спиртных напитков, иначе вряд ли в распоряжении его секретарши был бы огуречный рассол», — заметила я про себя.
Попрощавшись с Виктором, я положила трубку и снова обернулась к Маринке:
— Ну, Шерлок Холмс, что еще узнала от «этой мымры», как ты выразилась?
— А то, что она куролесила вместе с шефом, — гордо ответила секретарша, ожидая моей реакции на такое сенсационное заявление. — Ольги Карповой рядом не наблюдалось, — похоже, у них с Игнатовым не те отношения. Впрочем, это даже хорошо: мне кажется, такая девушка не должна возиться с двумя мужиками, мучающимися от похмелья. В двух словах могу подытожить: оба депутата все сегодняшнее утро провели в рабочем офисе Кононова, на диванах, — важно сказала она и добавила:
— По свидетельствам очевидцев, между прочим, с мучительной головной болью.
Выслушав этот отчет, я подумала с облегчением: "Хоть одной проблемой меньше. Значит, ни один из конкурентов не мог в это время побывать в квартире Владимирцева и подсоединить провода к его душу, — рассудила я. — Хорошо все-таки, когда алиби депутатов подтверждается многими людьми, а то бы еще голову ломать пришлось. Впрочем, как раз вчера вечером Геннадий Георгиевич дома отсутствовал, так что проводки к крану можно было и раньше подсоединить, — неожиданно подумала я, но тут же отбросила эту мысль:
— В этом случае Владимирцев погиб бы еще вчера. А я точно помню, что с утра он был в добром здравии".
Видимо, чтобы я слишком долго не ломала голову, из своего кабинета показался сытый и довольный Кряжимский. Пока он от всей души благодарил нашу секретаршу за заботу, я успела проглотить половину остывшей пиццы. Мариночка это издевательство терпела минуты две, но потом все-таки любопытство взяло верх, и она взорвалась:
— Сергей Иванович, если вы теперь каждую ерунду за мой подвиг принимать будете, я перестану вас кормить. Оль, ну, что там еще Виктор откопал? Может, я чего не уловила? — повернулась она ко мне и безо всякого перехода перескочила на другую тему.
Прожевывая остатки некогда вкусного и ароматного произведения итальянской кухни, я проклинала свою осведомленность. Казалось, что стоило Виктору хоть немного подождать и самому рассказать о своих достижениях сразу всем сотрудникам? Так нет, он только и знал, что портил мне жизнь и усиливал и без того волчий аппетит!
Вообще-то я такая злая бываю только в периоды сильного голода, потому и на диету предпочитаю не садиться. Но мои подчиненные в этом не были виноваты, и мне пришлось дожевать пиццу, взять себя в руки и выложить всю правду. Но не успела я открыть рот, как вновь зазвонил телефон.
«Слава богу! — обрадовалась я. — Наверное, Виктор перезвонил. Вот и пусть сам ей все рассказывает». Переполненная оптимизмом, я решила продолжить перекус. Пользуясь незапланированным минутным перерывом и Маринкиным ослабленным вниманием к своей персоне, я откусила еще один маленький кусочек и запила его глотком кофе.
К моему величайшему ужасу, недовольная секретарша как-то очень уж резко стала отвечать абоненту и уже через пару секунд протянула мне трубку.
— Тебя спрашивает Оксана Рощина, — елейным голоском сообщила она, заметив мои работающие в ускоренном режиме челюсти.
Окончательно поняв, что сегодня останусь голодной, я еще раз глотнула остывший кофе и поздоровалась с телефонной собеседницей.
— Ольга Юрьевна, звоню уже пятый раз и никак не могу поймать вас на месте, — обиженно защебетала секретарша Кононова своим фальцетом, который по телефону звучал еще противнее, чем в жизни.
«Во-первых, не пятый, а всего-навсего третий, — мысленно поправила я. — А во-вторых, я же не обязана сидеть и ждать, когда кто-то из любопытных соизволит мне позвонить». Но служебная этика не позволяла грубо обращаться не только с клиентами, но и с любым позвонившим, даже если он просто ошибся номером, поэтому я не спеша выпустила из легких воздух, потом быстро вздохнула и сказала уже совершенно спокойно, даже дружелюбно:
