Лейтенант милиции Вязов. Книга 2 - Волгин Сергей (читать полностью бесплатно хорошие книги .TXT, .FB2) 📗
Бердыкулов вскочил:
— Кто сказал: отбивать?! Давай, говори!
— Действительно, кто вам сказал, Петров, что Бердыкулов сделал предложение вашей жене? — спросил Михаил.
— Соседка.
— Какая соседка? Давай ее сюда!
— Анка!
— Анка! — Бердыкулов всплеснул руками. — Вредная девчонка. Ей надо язык отрезать! — он торопливо полез в карман, достал кожаный кошелек, вынул фотографию и бросил Михаилу на стол. — Вот моя невеста. Смотрите. Через десять дней свадьба. Приглашаю. И тебя, Павел, приглашаю со своей ласточкой, — сделал широкий жест Бердыкулов.
Петров покраснел и опять опустил голову. Он молчал.
— Садитесь, товарищ Бердыкулов, — сказал Михаил и с улыбкой посмотрел на пристыженного Петрова. — Эх вы, Отелло! Разве можно так, не разобравшись, устраивать скандалы? И жене надо доверять. Какая жизнь без этого? Да еще слушать каких-то соседок…
Михаил говорил и думал: наверное, трудно доверять жене, если ее любишь. Он представил себя на месте Петрова: если бы Надя была его женой и за ней начал ухаживать Бердыкулов… Как бы он поступил? «Нет, скандалов не устраивал бы. Если бы стало очень больно, поговорил бы с Надей откровенно».
— А вам, товарищ Бердыкулов, советую быть осмотрительнее. Петров ваш товарищ, — и незачем оскорблять его чувства. Нельзя поступать бесшабашно. Проявлять чуткость к товарищу — хорошее человеческое качество, нам всем надо этому учиться. Я надеюсь, вы оба поняли, что поступили неправильно. Давайте помиримся и вместе станцуем на свадьбе…
— Всегда готов! — воскликнул Бердыкулов.
— Ладно, — сказал Петров, смущенно улыбаясь.
Проводив Петрова и Бердыкулова, Михаил долго стоял у окна. Сердце ныло. Пусть грызет ревность, сыплются неприятности-он на все готов, лишь бы была любовь, не отвергнутая, взаимная…
Домой Михаил явился поздно. Только увидев за столом Костю с лохматой головой, он вспомнил, что утром просил его помочь поискать ребенка и шутливо спросил:
— Как дела, Шерлок?
Костя поднял голову, и Михаил понял, что он пьян. Не хватало еще этого! Михаил закричал:
— Да ты что, пьян?!
Ни резкий вопрос, ни окрик на Костю не подействовали. Он спокойно поднялся и пошел, чуть покачиваясь, готовить обычный поздний чай. Михаил проводил его недоуменным взглядом, но не остановил, зная, что Костя сам все расскажет, и направился умываться.
Михаил сел за стол. Костя принес из кухни чайник, достал из стола надломленную булку.
Пили чай мрачные, молча. Костя морщил квадратный лоб и пристально смотрел в стакан, боясь поднять на Михаила глаза. «И что он не бранит? — думал Костя. — Хорошего нагоняя я заслужил. Напился и ничего не сделал…» А Михаил ждал, изредка окидывая взглядом паренька. Он только сейчас заметил, что у Кости стал темнеть пушок на верхней губе. Это был уже признак возмужалости и, значит, спрос за проступки увеличивался. Костя не выдержал молчания, поднял потное лицо и, глядя на темное окно, начал рассказывать.
— Опять приходил Виктор. Мы, пошли в парк-озеро, катались на лодке, купались. Потом к нам присоединились студент и еще два парня. Они пригласили меня пить пиво. Я думал: может, они, когда напьются, начнут болтать и я узнаю — чем они занимаются, зачем Виктор ездил в семнадцатый дом, с кем имеет дело, разоблачу его. Поэтому согласился и пошел в пивную… Я ему говорил: с плохими ребятами якшаешься. Да он смеется. «Докажи. Плохие они?» А как я докажу, если мало их знаю? И пошел я с ними. Напился и ничего не узнал…
Костя уткнулся в стол. Михаил улыбнулся: «Шерлок ты мой, Шерлок!» Но надо было решать, как быть. А если Костя постепенно втянется в их компанию? Потом, когда они смогут ему угрожать, вернуть его будет трудно. Понятно было Михаилу также, что Косте скучно, к Виктору он привязался и, по доброте своей души, не мог бросить товарища. А Виктор? Тоже не знает, чем заняться? Бесшабашный, бездумный, он уже, кажется, влип.
— Дней пять студента в квартиру не пускай, — сказал Михаил, — у меня намечено оперативное дело и мне квартира будет нужна. Если Виктор спросит, так ему и скажи.
— Ладно, — поспешно пообещал Костя, не скрывая радости: Михаил заговорил с ним спокойным тоном.
— Обязательно покажи мне студента, конечно, без всякого знакомства.
— Сделаю.
Михаил достал из полевой сумки спичечную коробку, которую нашел на кладбище, и показал Косте.
— Ты не знаешь, кто у нас оставил ее? — спросил он.
Костя повертел в руках коробок.
— Не знаю. Такую видел у Виктора. Может, он оставил?
— Если он придет, спроси, не его ли. Он курит?
— Чадит.
— На коробке есть надпись «В. К.» Наверно, он нацарапал. Оправу ему не отдавай, скажи — оставляешь на память.
Костя глянул на Михаила с подозрением, но пообещал:
— Хорошо.
— У меня к тебе есть вопрос: не хотел бы ты заняться, скажем, радиоделом? — спросил Михаил, беря в руки газету. — Сам соберешь приемник, а потом, может быть, и усилитель.
У Кости заблестели глаза.
— Завтра я принесу тебе комплект журнала «Радио», а детали сам купишь. Сначала приобрети паяльник, олово и монтажный провод, остальное будешь покупать по мере надобности, когда выберешь схему.
— Спасибо, Михаил Анисимович, — растроганно проговорил Костя.
ВОЙНА
Одно время Виктор настойчиво приставал к однокласснице Вере Додоновой, приглашал ее в кино, писал на уроках записки. Девушка отшучивалась, посмеивалась над ним. Записки она показывала подругам, и девчата прыскали и шептались. Виктор негодовал. Многие ребята, в том числе и Костя, предполагали, что Виктор влюбился, но девчата, зная взбалмошный характер Виктора, этому не верили.
Однажды ранней весной Виктор явился в школу в лыжном костюме и принялся хвастаться: будто он может кататься на лыжах — и даже по пересеченной местности. Ребята хохотали — привыкли к хвастовству Виктора. Всем было известно: из учеников девятого класса никто на лыжах не катается, в Ташкенте это просто невозможно, снег бывает редко и лежит мало, а в горы ехать далеко. Во время этого разговора поблизости оказалась Вера с подругами. Послушала она Виктора и спрашивает:
— А скажи, Витя, что такое слалом?
Ребята притихли.
— Думаешь, не знаю? — засмеялся Виктор. — Больно ты грамотная, как я погляжу. Учительница из тебя такая же, как из меня английская королева.
— А все же? — не отставала Вера.
— Что «все же?» Ты меня экзаменовать собралась? Я тебе не ученик. Если хочешь, приходи ко мне и мы с тобой покатаемся на лыжах.
На вопрос Виктор так и не ответил. Девчата рассмеялись и ушли. А через два дня в школьной стенгазете, в уголке юмора, ребята увидели рисунок: Виктор стоял в комнате в лыжном костюме, с палками, в шапке, с пристегнутыми лыжами, а в окно заглядывала ветка цветущей акации. Под рисунком была подпись: «Слаломщик Виктор Копытов на тренировке».
Виктор обиделся не на шутку. Догадавшись, что это проделка Веры Додоновой, он тут же у стенной газеты поклялся отомстить девушке. В следующую перемену он схватил Верину ручку и подбросил к потолку. Перо воткнулось, и ручка повисла над ее головой. Это было началом войны. На уроках Виктор всячески мешал Вере, во время перемен на обратной стороне классной доски писал:
Вера никому не жаловалась. Выбрав подходящий момент, когда вокруг было много ребят и девочек, она подходила к Виктору и бросала язвительно:
— Ты Дон Кихот номер два. Лучше с мельницами повоюй, чем с девочками. Все равно не справишься.
Как-то Костя заступился за Веру, но неожиданно получил отпор не от Виктора, а от нее же самой.
— Я в защитниках не нуждаюсь, да из тебя, Костя, и рыцарь никудышный. Хоть бы из бумаги сделал себе латы и шлем, а из палки меч.
Война между Верой и Виктором продолжалась и во время каникул. Встречались они редко, но встречи их всегда заканчивались стычками. Вера теперь первая вступала в перебранку и доводила паренька до белого каления. Однажды девочки увидели Костю и Виктора на тротуаре, подошли.
