Черный мерин - Кивинов Андрей Владимирович (серии книг читать бесплатно .txt) 📗
– И что, разрешили?
– Ага. Вошли в положение… Самое смешное, она про этот момент через три минуты уже забыла. Когда мы ее допрашивали, даже не вспомнила. А через пару месяцев ухарей отловили, один про эти колготки и рассказал. В итоге – еще один эпизод им доказали. То есть – плюс на выходе! Молодцы, бабы!..
– Просто колготки дорогие, – кисло возразил я. Мне не хотелось развивать эту тему. Настроение не то. Нет чтоб о поэзии поговорить, а то опять о бабах…
Егорка, чувствуя это, тоже не стал. Он замолчал и достал сигарету.
С момента бездарной потери земельного участка минул уже месяц. Никаких положительных эмоций он мне не принес. «Виктора Степановича» объявили в международный розыск, но с тем же успехом могли объявить в розыск самого Господа Бога. Меня еще раз вызывали в милицию, на сей раз в следственный отдел. Я поначалу обрадовался, думал, нашелся мой внедорожничек, а оказалось – для выполнения каких-то формальностей. Девочка-следователь объявила, что признала меня потерпевшим, и теперь у меня появились ряд прав и обязанностей. Например, заявлять ходатайства и приносить жалобы.
– А нельзя ли ущерб возместить?..– осторожно поинтересовался я.
– Можно, – кивнула милицейская барышня. – В процессуальном порядке. После того, как преступники будут найдены.
– А «до»?..
– Тоже можно. Если найдете их сами. Без процессуального порядка.
Еще я спросил, вызывался ли Игорь Борисович и что он сказал следствию.
– А кто это?..
Больше я ничего не спрашивал. Подписался, где велели, и тихо удалился из кабинета с разбитыми стеклами, осыпающимся потолком, перманентной плесенью и шустрыми рыжими муравьями. Наверное, они и будут искать несчастного «Виктора Степановича».
Плесень и муравьи…
– Ничего удивительного, – прокомментировал мой визит Глазунов. – Какой смысл его вызывать? Только время тратить. Или ты думаешь, повесточка в милицию человека рассудка лишает?.. Не лишает.
Сегодня вечером он позвонил и пригласил на психотерапию. Душа моя по-прежнему требовала успокоения, и я вышел во двор. Мы обсудили последнюю игру «Зенита», политическую ситуацию на Украине, гороскоп на неделю, урожайность картофеля, – короче, насущные мужские вопросы. После Егорка затронул женскую тему. Но душа не успокаивалась. Да и с чего бы ей успокаиваться? Люди жизнью рискуют из-за каких-то колготок, а уж сто тридцать тысяч условных единиц… Никто душу не успокоит, даже Кашпировский и доктор Курпатов вместе взятые.
– Уже месяц прошел, – напомнил я, – ты говорил, его могли поставить на учет.
Егорка понял, о чем я.
– Могли… Перебив номера.
– А как про это узнать?
– Если по Питеру – в управлении нашего ГАИ. Это, в принципе, несложно. Но сомневаюсь, что его здесь рискнут регистрировать.
– А если не по Питеру?..
– Тогда в столице-матушке. В информационном центре. Я могу отправить запрос, но ответ придет через месяца два-три. Или вообще не придет.
– Почему?
– А куда им торопиться? Это ж не их джип…
Егорка проводил взглядом фигуристую дамочку. Семьянин, а в сторону посматривает.
Я скис окончательно. Действительно, ведь, не их это джип.
– Надо Толика попросить… Он за пару дней справится. Он нам уже помогал.
– Какого Толика?
– Вялого. Какого же еще? Не Чубайса же…
– А причем здесь Вялый? И потом, он же здесь уже не живет… Я его года два не видел. Думал, переехал.
– Правильно, не живет, – подтвердил Егорка, поставив под скамейку пустую бутылку, – но не переехал. Он теперь в Интернете обитает. Пошли, озадачим его.
– Прямо сейчас?
– А чего оттягивать? Пока настрой есть, – Глазунов решительно поднялся.
Вялый, или Анатолий Завьялов, учился с Егоркой в одном классе и тоже жил в нашем дворе. В детстве мы дразнили его Завялым, потом просто Вялым. После школы он поступил в университет, увлекся информатикой. Закосил от армии по какой-то болячке. «Ботаник», одним словом. Жил он с бабкой, родители разбились лет пять назад, когда возвращались с дачи. Я действительно не видел Толика два последних года и считал, что он переехал в другой район. Женился там, или еще что. Иначе б мы должны были хоть раз, но встретиться.
– У тебя деньги есть? – Егорка задал хороший вопрос.
– Сотня. Бензиновая. В смысле, казенная.
– Казна подождет. Пузырь надо купить. Лучше коньяка.
– Не хватит. В нашем гастрономе дешевле ста пятидесяти нет.
– А на фиг нам гастроном? Пошли.
Егорка направился в соседний двор. Через пять минут мы стояли у бронированной подвальной двери, украшенной грозной табличкой: «Не входить! Опасно! Проводятся испытания!» Табличку дополнял портрет Чубайса, дабы у посторонних не возникало никаких вопросов, что там испытывают. Чубайса испытывают. Электричеством…
Глазунов замысловато и громко постучал в дверь. Я бы не повторил такой стук при всем желании. Спустя несколько мгновений лязгнули запоры, и дверь тяжело пошла вперед.
– Здрасте, Егор Михайлович…
Бородатая физиономия с угристой кожей сияла чистой младенческой улыбкой.
– Привет. Коньяк есть?
– Обижаете!.. Дагестан, «Хенесси», «Реми Мартен»…
– Давай «Хенесси».
– Момент… Вам в коробке или так?
– В коробке.
Физиономия исчезла. В дверную щель я заметил стол с батареей пустых разномастных бутылок и пару умелых волосатых рук, ловко протирающих их губкой.
– У них нормальный коньяк, – не дожидаясь моего вопроса, пояснил Егорка, – не бодяжный. Вернее, бодяжный, но качественный. Мы всем отделом здесь затариваемся, никто еще не умер. А чего переплачивать? Ты, кстати, тоже можешь. Пароль, главное, запомни.
Егор повторил стук. Я попытался запомнить.
Тут же высунулась физиономия.
– Бегу, бегу… Пожалуйста.
Руки протянули нам фирменную коробку из-под «Хенесси». Глазунов кивнул мне, и я отдал прыщавому виноделу сотню.
– Секунду… Сдача.
Винодел вернул мне полтинник. Неплохо, однако…
– Заходите, всегда рады!..
– Пока…
Дверь закрылась, строгий Чубайс посмотрел на меня с укоризной.
– Ты знаешь, сколько стоит настоящий «Хенесси»? – спросил я.
– Тысячи две. Не волнуйся, этот не хуже, – Глазунов кивнул на коробку. – Найдешь хоть одно отличие, я подарю тебе свой ствол. Ребята коньяки в аэропорт поставляют, в дьюти-фри и в кабаки центровые. Никаких проблем… Скоро миллионерами станут, из подвала на Невский переедут…
Вялый обитал на втором этаже, в угловой парадной. Когда после третьего звонка он наконец открыл дверь, наши интеллигентные носы подверглись массированному обстрелу бронебойного зловония, которое не снилось даже самому загаженному вокзальному сортиру.
Самого Толика я ни за что бы не узнал, встреть его на улице. Когда я видел его в последний раз, он весил примерно семьдесят кило при росте метр семьдесят. Сейчас его фигура представляла собой шарообразный кусок студня, из которого торчали ручки-окорока. Овал лица превратился в круг, обрамленный трехнедельной бородой. Длинные засаленные волосы лоснились при свете коридорной лампочки.
Гардероб тоже радовал изысканным стилем. Черная маечка, едва доходившая до утонувшего в складках жира пупа. Брезентовые шорты, усеянные пятнами от соуса. Шлепанцы с оторванными хлястиками. Маечка, судя по всему, когда-то была белой.
Вялый настороженно стрельнул красными слезящимися глазами-щелками:
– Вам кого?..
– Тебя, блин! Чучело! – скривился в улыбке Егорка. – Ну ты и раздобрел!
– Простите, а кто вы такие?
– Вялый, у тебя Интернет совсем память отшиб? Выйди из матрицы! – Глазунов пощелкал пальцами у расплывчатого лица одноклассника. – Я это! Смерть твоя! Виртуальная! Ха-ха-ха!..
Завьялов вздрогнул и тут же раскрыл объятия.
– Му-жи-ки… Егорка, Темыч!.. Извиняйте… Процессор завис, – Вялый постучал ладонью по лбу, – глюканул. Не обращайте внимания. Сейчас перегружусь. Заходите.
Егоркин одноклассник пододвинулся, пропуская нас.
– У меня бардачок небольшой… Спама многовато. Валяйте в комнату.
