Восемь бусин на тонкой ниточке - Михалкова Елена Ивановна (читать книги онлайн бесплатно полностью без .TXT) 📗
– О-о, как ты заговорила! Тихая-тихая, а с зубками! Стой! Куда пошла?!
Он ухватил ее за руку и потянул к себе.
– Рыжая стерва…
Звон оплеухи разнесся по всей комнате. Борис отшатнулся, ошеломленно держась за щеку.
Маша сделала шаг к нему. Голос ее дрожал от сдерживаемой ярости, когда она тихо сказала:
– Предупреждаю: еще одно оскорбление, и пощечиной вы не отделаетесь.
Отвернулась и неторопливо стала подниматься по лестнице.
Ярошкевич выругался. Будь на месте этой рыжей другая, она сразу получила бы сдачи. Борис не разделял глупое старомодное убеждение, запрещающее бить женщин. Можно, и даже нужно! Особенно если она первая подняла на мужчину руку.
Но в этой тонкой женщине с широко расставленными глазами необычного светло-орехового оттенка было что-то, что помешало Борису ответить ударом на удар. Быть может, то, что она его совершенно не боялась. Ярошкевич умел хорошо чувствовать чужой страх, особенно женский. Женщины всегда ощущали его готовность переходить границы – и боялись. «Трепетали», – так называл это Борис.
Он любил, когда трепетали. Любил их подчинять, и наибольшее удовольствие получал тогда, когда видел, что женщина унижена. «Дрессировка», – говорил Ярошкевич. Унизил – значит, показал, кто хозяин.
Эта рыжая почему-то не боялась и не трепетала. И пощечину ему влепила не возмущенно или с перепугу, а почти небрежно. Борис и не помнил, когда ему в последний раз с такой презрительной небрежностью давали по морде.
Он давно уверился в том, что является хозяином жизни, и женщин брал с той же надменной уверенностью. Это сводило их с ума. Ярошкевич вылезал из «лексуса», небрежно швырял ключи от машины на столик в ресторане, звал официантов халдеями и сидел, широко расставив ноги, – все это были минимальные и необходимые признаки настоящей мужественности, обеспечивавшей ему внимание девиц. И вдруг его облили презрением! И кто?! Женщина, на которую при других обстоятельствах он бы даже не взглянул. При мысли об этом правая щека Бориса вспыхивала, как будто его снова ударили.
«Ничего, – успокоил он себя, – еще сочтемся».
А Маша поднялась на второй этаж и возле своей комнаты столкнулась с Евой Освальд. Та не шла, а плыла в длинном шелковом халате нежно-розового цвета.
– Вы кого-нибудь видели внизу? – заинтересованно спросила она. – А то все разошлись, и мне так скучно!
– Там Борис, – сдержанно ответила Маша.
– А-а, Борис! Чудно. Он такой милый!
Маша в эту секунду скорее назвала бы милой гюрзу. Но спорить с Евой не стала.
– Оч-чень привлекательный мужчина, – промурлыкала Ева. – Вот с кем можно развлечься.
Последняя фраза вышла двусмысленной. Маша взглянула на улыбающуюся Еву и неожиданно прониклась уверенностью, что так и было задумано. Ее провоцировали.
Стоя лицом к лицу в узком коридоре, две женщины смотрели друг на друга: одна – с интересом, вторая – с вызывающей полуулыбкой.
«Если приглядеться, – думала Маша, – то становится ясно, что она вовсе не красива. Приплюснутый нос, лягушачий рот, небольшие глаза… Но при этом чертовски привлекательна».
«Ну же, разозлись! – мысленно подзадоривала Ева. – Или смутись! Пора уже пробить твою защиту, вывести тебя из равновесия».
– А вы не хотите составить нам с Борей компанию? – предложила она. – Это поможет нам лучше узнать друг друга. Раскрепостит.
– Вы нуждаетесь в раскрепощении? – с дружелюбным удивлением спросила Маша. – Могу порекомендовать знакомого психоаналитика. Он ведет тренинги личностного роста. Говорят, неплохо раскрепощает.
Улыбка исчезла с лица Евы.
– Спасибо, но вряд ли мне это пригодится. У меня нет лишних денег на психоаналитиков.
– Конечно, Борис обойдется значительно дешевле, – тут же согласилась Успенская, сохраняя выражение идиотского дружелюбия на лице.
«Она надо мной смеется?!» – Ева подозрительно уставилась на молодую женщину. Но та улыбнулась еще шире и пожелала хорошей ночи.
– Спокойной ночи, – любезно попрощалась Ева. – Завтра предстоит непростой день.
Обе они даже не догадывались, насколько непростым он окажется.
Глава 4
Утро Маши началось не с крика петуха, как она ожидала, а с мелодии Вивальди. Телефон вибрировал на стуле, угрожающе подползал к краю и грозился окончить жизнь самоубийством, если Маша немедленно не ответит на вызов.
Маша нашла сонным взглядом часы на стене. Стрелки стыдливо показывали семь двадцать.
Звонить в семь двадцать Маше мог только один человек. Она вздохнула и подхватила телефон, который уже нависал над пропастью.
– Привет, Олеся.
– Успенская, здорово! – Голос подруги звучал до отвращения бодро. – Ты что, еще спишь? Утро красит нежным светом!
– Олеся, у тебя совесть есть?
– А у тебя? Обещала позвонить, как только приедешь, и отчитаться. Я беспокоилась!
– Прости, забыла обо всем, – покаялась Маша. – Слишком много впечатлений.
– Мужчины? – жадно спросила Олеся и, не дождавшись ответа, потребовала: – Рассказывай!
Маша снова вздохнула. Это утро обещало стать утром тяжелых вздохов.
Олеся была давно и счастливо замужем. Ее муж обладал темпераментом флегматичной коалы, и все безумные Олесины затеи разбивались о него, словно волны об скалы. В качестве более податливой жертвы Олеся выбрала Машу и вот уже несколько лет бомбардировала подругу идеями о том, как обустроить ее жизнь.
На первом месте стоял выбор спутника. С энтузиазмом собаки, выкусывающей блох, Олеся выискивала мужчин в самых неподходящих и труднодоступных местах. Апофеозом ее заботы о Машиной судьбе стал визит в школу моделей, откуда Олеся привела за руку домой к подруге высоченного негра. Негр был цвета перезревшей сливы и не говорил по-русски.
Когда первый приступ естественного изумления у Маши прошел, она поинтересовалась, что ей делать с этим сокровищем.
– Распоряжайся! – разрешила Олеся с широким жестом Деда Мороза, отдающего ребенку весь мешок с подарками. – Заодно попрактикуешься в английском.
В эту секунду ее добыча, широко улыбнувшись, бойко залопотала по-французски.
– И во французском тоже, – ничуть не смутилась Олеся. – Машка, ты что?! Посмотри, какой красавец! Я ведь тебе не предлагаю выходить за него замуж. Приглядитесь друг к другу, обвыкнете… А там видно будет.
Маша обреченно привалилась к стене.
– Безумная ты женщина! – простонала она. – Отведи его туда, откуда взяла.
– Что, не нравится? – огорчилась Олеся. – На тебя не угодишь… Может, все-таки присмотришься к нему?
Но Маша так взглянула на подругу, что та поспешила ретироваться вместе с темнокожим спутником. Они исчезли, но Маше показалось, что широкая белозубая улыбка еще некоторое время висела в воздухе, как у чеширского кота.
С возвратившейся Олесей Маша попыталась поговорить очень сурово, чтобы вразумить раз и навсегда. Но куда там!
– Тебе двадцать восемь лет! – в Олесиной интонации звучал затаенный ужас, словно Маша давно перешагнула двухвековой рубеж. – А ты до сих пор не замужем. Ты женщина с неустроенной личной жизнью!
– С устроенной! – сопротивлялась Маша. – Меня все устраивает – значит, с устроенной! Хватит осаждать меня красавцами. Дай мне прийти в себя после развода!
– Уже шесть месяцев прошло!
– Олеся!
– Ну, хорошо, хорошо! Больше не буду о тебе заботиться, даже если попросишь.
Но исполнить обещание Олесе было не под силу.
– Так что там с мужчинами? – уточнила Олеся, заинтригованно дыша в трубку.
– Мужчины спят, – сообщила Маша. – И я тоже сплю! Позвоню позже.
– И все расскажешь! – настойчиво потребовала Олеся.
– И все расскажу, – слукавила Маша. – Пока!
Она отложила телефон и закрыла глаза. Но сон, как назло, испарился после разговора. Маша лежала в постели и вспоминала свой неудачный брак.
...........................................................
