Дело Аляски Сандерс - Диккер Жоэль (мир бесплатных книг .TXT, .FB2) 📗

– Мне очень нравился Уолтер. Он в принципе славный парень. Но я быстро поняла, что наша связь далеко не зайдет. Я была еще молода, но мне хотелось замуж, детей. И я сознавала, что построить свою жизнь с Уолтером не смогу.

– Почему?

– У меня было желание уехать из Маунт-Плезант, повидать что-то другое. Не знаю, как так получилось, но пять лет спустя я все еще здесь, замужем за местным и с двумя детьми, которые тоже наверняка проживут здесь всю жизнь.

– Городок очень милый, – возразил Вэнс.

– В милых городках обычно живут узколобые люди, – ответила Дебора Майлз. – В какой-то момент надо суметь вырваться.

– Значит, вы собирались уехать из Маунт-Плезант. Это и стало причиной разрыва с Уолтером?

– Нет, как я и сказала, я не могла себе представить, что останусь с ним до конца дней. Через несколько месяцев я сломалась и решила от него уйти. Дело было незадолго до Рождества. Воспринял он это ужасно. Даже странно, потому что в первый момент он толком и не отреагировал. Мы пошли выпить кофе в “Сизон”. Я сказала, что, по-моему, нам надо разойтись, а он только и ответил: “О’кей”. Вид у него был такой, как будто ему совершенно плевать. Я вернулась домой с огромным облегчением, что все так хорошо кончилось. В тот вечер родителей не было дома. Я смотрела телевизор в гостиной – и вдруг слышу удары в дверь.

Маунт-Плезант

Декабрь 1994 года

Поначалу Дебора Майлз удивилась: кто это так колотит, вместо того чтобы нажать на звонок? Но нисколько не встревожилась. Маунт-Плезант – городок мирный. Открыв дверь, она увидела Уолтера. Вид у него был вконец промерзший. Дом Майлзов стоял на отшибе. И в тот зимний вечер вокруг было снежно и совсем темно.

– Уолтер, ты что тут делаешь?

Казалось, он был в ярости. Глаза горели недобрым огнем.

– У тебя кто-то есть, да? – с отвращением бросил он. – Снюхалась с кем-то, рога мне наставила.

– А? Ты что несешь, Уолтер? Я тебе не изменяла.

– Не ври, шлюха!

– Перестань, Уолтер, ты меня пугаешь. Что на тебя нашло?

Но Уолтер гнул свое:

– Его ждешь?

– Никого я не жду.

– Для него вырядилась?

Дебора никогда не видела Уолтера в таком состоянии. Ей хотелось любой ценой разрядить ситуацию, уговорить его уйти.

– Уолтер, я смотрю телевизор, вот и все. Клянусь. Шел бы ты домой.

– Ты дрянь, Дебора!

В ней поднимался страх. Надо было выпроводить Уолтера. Она хотела захлопнуть дверь у него перед носом, но он загородил проход. Тогда она достала последний козырь:

– Уолтер, ступай домой. Родители здесь, а ты знаешь отца: он не любитель таких сцен.

– Твоих родителей нет дома, – хохотнул он. – Они уехали добрых полчаса назад.

– Ты за мной шпионишь? – Дебора изменилась в лице.

– Я ждал, не явится ли твой прекрасный принц, но на улице и впрямь холодрыга. Ну-ка, впусти меня, нам надо поговорить.

Отчаянным жестом Дебора резко оттолкнула Уолтера. Тот от неожиданности упал в снег. Пока он поднимался, Дебора успела закрыть дверь на засов. Уолтер ринулся на преграду и стал дубасить изо всех сил. Орал: “Открывай! Открывай, шлюха!” Дебора взбежала по лестнице и спряталась в родительской спальне. Вдруг она услышала, как с грохотом разбилось окно. Она схватила телефон и набрала номер полиции.

– Уолтера задержали, когда он уходил с нашего участка, – рассказывала Дебора Майлз. – Он был в дымину пьян.

– Вы подали заявление?

– Нет, он оплатил новое стекло и прислал мне и родителям письмо с извинениями. Отец у меня воевал во Вьетнаме и всегда сочувствовал ветеранам. И потом, настоящим наказанием для Уолтера стало то, что после этого эпизода от него отвернулись все местные девушки. Он себя выдал с головой. Потому и ездил так часто в Салем, к своему приятелю Эрику Доновану. Надеялся встретить девушку, которая не знала бы о его прошлом. Когда он привез ту прелестную блондинку, Аляску, мы все удивлялись, что бедняжка делает в нашей богом забытой дыре. В сущности, я жалею, что не стала тогда писать на него жалобу. Надо было написать, не ради себя, ради других. Может, я смогла бы это предотвратить.

– Что предотвратить?

– То, что он убьет Аляску.

Мой романтический отдых на Харбор Айленде, райском острове на Багамах, прошел совсем не так, как я предполагал. Все началось прямо с отлета – Реган не приехала в аэропорт Монреаля.

Глава 4

Потерянный рай

17 апреля 2010 года

Я долго ждал у стойки регистрации “Эйр Канада”. Пытался звонить, но телефон Реган был недоступен. В конце концов она прислала сообщение:

Я снова попытался ей позвонить, но она уже отключила телефон. Явно включала только затем, чтобы отправить мне эти несколько слов. Последний раз мы с ней переписывались накануне вечером. Я спросил, как у нее дела, она ответила, что ее рейс “Чикаго – Монреаль” прибыл с большим опозданием, сейчас она дома и собирает чемодан. На самом деле она и не собиралась лететь со мной на Харбор Айленд.

Какое-то время спустя я получу от нее рукописное письмо с объяснениями, она оставит его на ресепшене “Ритц-Карлтон”. Бесполезно скрывать его содержание: Реган замужем, мать двоих детей, я – всего лишь внебрачная связь, результат ее вылазки в Нью-Йорк с подружками, она дважды приезжала ко мне под предлогом, что у нее заболела бабушка в деревне в Онтарио, не знала, как мне сказать, поддалась чувству, но потом поняла, что не готова с бухты-барахты все бросить.

А в тот момент, в зале монреальского аэропорта, я стоял, обалдело глядя на экран телефона, пока служащая компании не вывела меня из прострации:

– Сэр, регистрация заканчивается… Что вы намерены делать?

Я решил тем не менее ехать. Наверное, это была попытка сбежать. Так я оказался один на борту самолета, летевшего в Нассау, и за время полета, дабы отпраздновать встречу с подругой моей Одинокостью, высосал целую бутылку шампанского, а за ней – несколько тех крошечных шкаликов виски, на которые обрекает нас гражданская авиация.

Прибыв на Багамы, я погрузился в какой-то кукурузник и через двадцать минут оказался на островке, окруженном лазурными водами. Я прибыл на Харбор Айленд – этот маленький рай станет для меня новым адом. И все же представьте себе роскошный отель, угнездившийся среди тропической растительности. Главное здание окружал парк, похожий на ботанический сад, где в покрытых кувшинками водоемах таилось царство разноцветных рыб и водяных черепах. Номерами же служили отдельно стоящие бунгало на сваях, они даровали гостям чувство полного уединения.

Клиентов привлекало отменное обслуживание, а главное – предельная потаенность заведения. Ибо на Харбор Айленд никто не приезжал в одиночку. Меня со всех сторон окружали парочки: тайные любовники, горячие прелюбодеи, пары старые, довольные жизнью, и пары новорожденные, которые целовались в ресторане, жестоко испытывая терпение официанта, ожидавшего, пока они расплетут языки и будут в состоянии сделать заказ. Я приметил даже шведскую семью без всяких комплексов. И посреди всего этого мирка – я, сидящий за столиком один. Наверное, я был первым кретином в истории отеля, который явился туда без пары.

Можно было немедленно сложить вещи в чемодан и вернуться в Нью-Йорк, но я не устоял и решил, что пальмы и море пойдут мне на пользу. Но когда перед вами любовное разочарование, то, развались оно хоть на диване, хоть на шезлонге, результат один: вы впадаете в уныние. В довершение всего, отдых на море – это безделье. На пляже я все время думал о Реган. В моей голове все смешалось. Мне нужен был собеседник, и я стал искать, кто бы меня выслушал и посочувствовал. Вернулся в гостиничный бар, но бармену было некогда, а его коллега меня избегала – думала, я собираюсь к ней приставать. Сидя за стойкой в обществе пивной кружки, я представлял себе, как рядом садится Гарри Квеберт в цветастой рубашке. Он бы хлопнул меня по плечу и шепнул: “Маркус… Маркус… Маркус…” – что означало: сейчас он преподаст мне небольшой урок жизни, который у него был всегда наготове и в котором я теперь очень нуждался. Что бы он мне сказал? Что-нибудь вроде: “Маркус, какого черта вы расселись тут в баре и маетесь? Если вы оказались один на острове, это не значит, что у вас нет собеседника. Знайте же, что предмет, который лежит у вас в кармане, называется телефон, он позволяет общаться с людьми на расстоянии. С друзьями, например. Друг, Маркус, – это не психолог и не ваша матушка. Оставьте уже в покое бармена, ради бога, и позвоните другу, вам полегчает”.