Девять карет ожидают тебя - Стюарт Мэри (читать книги регистрация txt) 📗
— Он, говорят, внимательный землевладелец, — сказала я торопливо.
— Ничего не скажешь, он в Бельвине нормально все устроил, слишком на папу похож, чтобы не так, ты меня понимаешь, но говорят, он там много гудит в промежутках. Были случаи…
— Нельзя верить всему, что слышишь.
— Да это конечно, особенно про мистера Рауля, он бы в монастыре жил, про него и то бы языки чесали, если ты понимаешь меня, мисс.
— Наверняка, это так.
— А где ему брать деньги, я тебя спрошу? — Чего-то она уж очень возбудилась. — Где он взял машину, на которой примчался последний раз? Длинная, как кит, гудит, как трубы Страшного Суда, и я тебя спрашиваю где?
— Ну, — сказала я мягко, — где?
— А, — сказала миссис Седдон загадочно, — имеешь все основания спросить. Слышала я как его Хозяин спрашивал, в последний раз, как акула его терзал, а он и не раскололся. Отвертелся, говорит, удачная ночь и удачное число.
Я засмеялась:
— Похоже, он выиграл его в рулетку. Удачи ему.
Шокировала я ее.
— Ну, мисс! Не скажу, что вредно немножко рискнуть, сама неравнодушна к хорошей игре в вист, но… Много, много раз размышляла я, что бы сказала мисс Дебби! Много раз говорила она мне: «Мери!» — говорила она…
— Простите, — выпалила я, — Филиппу пора давать шоколад. Он читает в кровати, надо ему выключить свет.
— Ну? Ой, как время летит, скажи? Давно уже пора посмотреть, как Берта с Мариеттой довели ту комнату до ума…
Она взгромоздилась на ноги и побрела к двери, которую я перед ней открыла.
— Они не забыли про молоко?
— Оно было на подносе.
— Ну да. Кстати о Берте. Она нормально работает, мисс? Если что будет не так, ты уж мне скажи.
— Все в порядке. Мне очень нравится Берта, она все делает хорошо. Вот загляните в буфетную.
Мы зашли в маленькую комнатку, свет отражался от безупречной плиты, все для меня было приготовлено. Я налила молока в кастрюльку, поставила на плиту и включила. Миссис Седдон обвела комнатку опытным взглядом, провела пальцем по полке, где стояли баночки с шоколадом, сахаром и чаем, и удовлетворенно кивнула.
— Да, Берта совсем была бы хорошей девушкой, если бы все время думала о работе, а не бегала за этим Бернаром… Вот сахар, мисс.
— Нет. Не это, Филиппу я делаю все с глюкозой, помните, вот его баночка, голубенькая. Ой, спасибо. Вы хотите сказать, что между Бертой и Бернаром что-то есть? Надеюсь, не серьезно? Очень было бы жалко. Он для нее слишком старый и, кроме того…
Я остановилась, но она поняла.
— Да мисс, лучше ты сказать не могла. Очень жалко. Если бы Альбертина не была его сестрой, она бы вот ему подошла, они одной породы — угрюмые, с дурными черными глазами. И из-за такого веселая девочка Берта теряет голову! Но натура есть натура, против нее не попрешь. А теперь что ищешь?
— Печенье. Кто-то его подвинул. Вот оно. — Я положила три штуки на блюдце. — Сегодня требуется побольше калорий. Время мы провели немного бурно.
— Ну и правильно. Его стоит немного побаловать, если кого-то интересует мое мнение. А теперь мне пора идти. Очень мне понравилась наша маленькая беседа, мисс. Могу сказать, что Седдон и я, мы думаем, что мальчику очень хорошо, что ты здесь. Ты ему нравишься, это ясно, а ему очень нужно, чтобы кто-нибудь рядом нравился.
Я сказала тихо, почти самой себе:
— Это всем, наверно.
— Вот ты и появилась. Не то, чтобы няня его не была хорошей женщиной, очень даже милая, но она с ним возилась, как с младенцем, что ни говори, это конечно естественно, потому что дитя произрастало у нее на ручках. Может, хозяин и прав, как ты сказала, что пожелал ему перемен, особенно после того, как он потерял папу с мамой, бедный малыш. И вы с ним обращаетесь просто великолепно, если позволите мне так сказать.
Я ответила с искренней благодарностью:
— Вы очень добры. Большое спасибо. — Потом подняла поднос и улыбнулась. — Надеюсь внизу все пройдет хорошо. По крайней мере есть один человек, который рад приезду Рауля.
Она остановилась в дверях и повернулась.
— Кто? Мистер Флоримон? Ну как сказать…
— Я имела в виду не его. Филиппа.
Она замотала головой:
— Да они, считай, не знакомы, мисс. Не забывай, Филипп приехал из Парижа прямо перед тобой, а мистер Рауль с тех пор еще тут не разу не был.
— Значит, они виделись в Париже или у другого дяди.
— Нет. Это я точно знаю. И готова поручиться, они не виделись в Пари. Пари! — Она трубно наслаждалась музыкой этого слова. — Пари! Не будет он в Пари занимать себе голову Филиппом. Он найдет какие котелочки парить в Пари!
— Но когда мы сегодня услышали, как машина едет вверх по зигзагу, мальчик вылетел на балкон, как ракета… И ждал он точно не месье Флоримона. Он выглядел очень разочарованным, даже более того, сюда подходит слово «крах»… Кого же он еще мог ждать, если не своего двоюродного брата?
Я посмотрела на нее и поразилась, глаза ее наполнили легкие неожиданные слезы. Она кивнула и вытерла щеки тыльной стороной пухлой руки.
— Бедный малыш, бедный малыш, — все, что она говорила, но после нескольких всхлипов и каких-то действий с платком объяснила. Просто, очевидно и ужасно.
— Он никогда не видел их мертвыми. И ему не разрешили пойти на похороны. И мы с Седдоном думаем, он не верит, что их больше нет. Они должны были приехать из аэропорта, он ждал, а они так и не появились. Больше их не видел. И все еще ждет.
— Это ужасно. Это… ужасно, миссис Седдон.
— Да. Как только поднимается машина, он уже летит туда. Я видела как. Счастье, что здесь мало ездят туда-сюда, если бы он это делал слишком часто, все бы закончилось ударом головой об гравий, или он упал бы прямо на эти острые пики, как жук на булавку.
Мне даже холодно стало.
— Я буду следить за ним.
— Следи уж.
7
Четвертая карета
Филипп уже спал, свернувшись под одеялом в неправдоподобно маленький комок. Горел свет, книга лежала на полу. Он что-то зажал в кулаке, я откинула простыню, чтобы посмотреть — один из солдат королевы в меховой шапке. Я подняла книгу, поправила постель и тихо удалилась, унося ненужный шоколад.
У себя в комнате я сразу вышла на балкон. Занавес упал и отсек меня от света. Мягкая, неожиданно теплая ночь. Ни малейшего признака тумана, но внизу, в долине темнота немного бледнее. Запах весны в воздухе. В лесу два раза крикнула сова. Я чувствовала усталость и депрессию. Слишком много для одного дня. Но почему-то приятные вещи — утреннее знакомство с Вильямом Блейком, веселый легкий флирт с Флоримоном — не вспоминались, ощущение полной растоптанности. Да понятно, знакомо все это. Одиночество со мной давно, всегда, можно не обращать на него внимания и даже получать от него удовольствие… Но иногда отчаянной самодостаточности каким-то образом не хватает, начинаешь искать болеутоляющие средства — радио, собаки, шампунь, чулки постирать, маленький солдатик…
Я прикусила губу и сосредоточилась. Два приятных события в день и занимательный разговор с домоправительницей — недостаточная причина, чтобы одиноким вечером чувствовать себя всеми покинутой. Нечего стоять тут и жалеть себя. Чего мне ради бога надо? Уцепиться за иллюзию, созданную учтивостью Флоримона, что он, я и мадам Валми могли бы общаться у огня на равных условиях? Находиться с ними в одной комнате, что было бы естественным, не произойди того события десять лет назад? Та жизнь кончилась, чем скорее я это усвою, тем реже мне будут допекать перепады настроения и памяти. Заставив себя повернуться, я прошла к северному концу балкона и остановилась над высокими окнами салона.
Свет, смягченный золотыми занавесками, мягко струился на террасу. К нему простирались шипы и ветки обнаженных розовых кустов из свежевскопанной земли. Из единственного открытого окна вылетали разговоры и смех. Легко представлялись огонь камина, запах кофе, бренди и сигар… «Спокойной ночи, мисс Эйр…» Мне стало смешно, я вернулась в разум и направилась к собственному окну. Если я собираюсь провести остаток жизни в углу чужой гостиной, одетая в черный бомбазин, что бы это такое не было, то пусть это будет самый лучший бомбазин из всех имеющихся. Игнорируя книги, радио и стирку чулок, я одела пальто и вышла.
