Не чувствуя беды (Выскочка и обезьяна) - Стаут Рекс (книга регистрации .txt) 📗
- Приношу свои извинения, - вежливо промурлыкал он, - но это было срочно. Ну что ж, начнем, например, - он посмотрел на Ковена, - с вашего предположения, что Гудвин случайно выстрелил в Гетца во время драки. Это ведь чушь. Гетц был убит патроном, который был вставлен в револьвер Гудвина из вашего револьвера. Гудвин не мог переложить патрон, так как к моменту, когда он впервые увидел ваш револьвер, Гетц был уже мертв. Следовательно...
- Неправда! - оборвал его Ковен . - Он видел его раньше, когда заходил в мой кабинет. Он мог туда зайти и позже и вынуть патроны.
Вольф посмотрел на него очень удивленно.
- Сэр, вы всерьез осмеливаетесь рассказывать мне эти фантастические байки, годные только для полиции?! Этот пустой вздор?!
- Да, черт бы вас побрал!
- Пфуй, - произнес Вольф с омерзением. - Я думал, мы собрались, чтобы обсудить действительное положение вещей. Мне надо было сразу позвонить в полицию. Может...
- Я вам не предлагал звонить в полицию!
- Мистер Ковен, пятнадцать минут назад в этой комнате...
- Нет!
Вольф скорчил рожу.
Понимаю, - тихо сказал он. - С вами невозможно разговаривать, но я все-таки попытаюсь. Арчи, принеси из кухни запись, пожалуйста.
Я вышел. Мне все это не нравилось. По-моему, он слишком торопился. Конечно, его сбил приход Крамера, и он был не в форме, а ситуация требовала предельной осторожности. Я прошел мимо Крамера, даже не посмотрев на него, и попросил Фритца остановить запись и отмотать пленку. Потом забрал бобину и вернулся в кабинет.
- Мы ждем, - отрывисто буркнул Вольф. Это подстегнуло меня - я начал суетиться и свалил стопку кассет со стола на пол. Все уставились на меня, что было не очень приятно. Я метнулся к шкафу за магнитофоном, ответив присутствовавшим презрительным взглядом. Наконец мне удалось расчистить стол, установить аппаратуру и вставить пленку.
- Можно начинать?- спросил я Вольфа.
- Вперед.
Я повернул тумблер. Раздался щелчок, легкое шипение и затем голос Вольфа: "Дело не в этом, мистер Ковен, просто я сомневаюсь, имеет ли вам смысл нанимать меня, учитывая минимальные размеры моих расценок, для такого простого дела, как розыск револьвера или даже установление вора. Я думаю:"
- Нет!- закричал Вольф. Я выключил.
- Простите! Не то.
- Может, я собственноручно должен заниматься этим?- саркастически осведомился Вольф.
Я пробормотал что-то нечленораздельное и поставил кассету на перемотку. Потом нашел нужную, заменил кассеты и снова повернул тумблер. Теперь раздался голос Ковена - громкий и отчетливый: "На этот раз вам с Гудвином не удастся сфабриковать очередную ложь. Слишком много свидетелей".
Потом голос Вольфа: "Ну, так мы ничего не выясним, мистер Ковен. Мы все завязаны в этом деле, и болтовня нам не поможет. Вы не хотите платить мне миллион долларов. Я не хочу терять свою лицензию. Полиция не хочет присовокуплять к длинному списку еще одно нераскрытое убийство. Стало быть, центральным и основным событием является насильственная смерть мистера Гетца. Вот я и предлагаю рассмотреть этот сюжет. Если мы установим..."
Голос Ковена: "Вы сказали мисс Лоуэлл, что знаете, кто убил Гетца. Что же вы не сообщаете полиции? Сразу все и разрешится".
Вольф: "Что вы имеете в виду, мистер Ковен?" Ковен: "Вы прекрасно понимаете, что я имею в виду". Вольф: "Ну значит, мы просто недопоняли друг друга. Я слышал ваш разговор с мисс Лоуэлл по телефону. У меня создалось впечатление, что на вас подействовала моя угроза заявить в полицию..."
- Достаточно!- сказал Вольф. Я выключил магнитофон.
Вольф посмотрел на Ковена. - По-моему, это называется
предложением поставить в известность полицию. А как по-вашему?
Ковен молчал. Вольф перевел взгляд:
- А как вам кажется, мисс Лоуэлл? Она покачала головой:
- Я неспециалист в этих вопросах.
- Давайте не будем спорить по поводу слов, мистер Ковен. Вы все слышали. А благодаря неловкости мистера Гудвина вам удалось послушать и еще одну запись. Вас может удивить то, что я не передал ее полиции и не поставил все точки над "i". Дело в том, что в понедельник вечером, когда ко мне заходил инспектор Крамер, я еще считал вас своим клиентом и мне не хотелось дискредитировать вас. Да и мистер Крамер вел себя так возмутительно, что отбил у меня всякую охоту с ним разговаривать. Теперь вы уже не являетесь моим клиентом. Так что мы будем обсуждать наши дела с позиций реализма или вообще не будем обсуждать их. Я не собираюсь укорять вас за вранье полиции это ваши проблемы. Я настаиваю только на том, чтобы вы говорили правду. То есть...
- Постойте, - вмешалась Пат Лоуэлл. - Но в воскресенье утром револьвер был в ящике. Я видела его своими глазами.
- Я знаю, что вы видели. Это как раз один из интересующих меня моментов, сейчас мы его обсудим. - Вольф снова оглядел присутствующих. - Мы хотим знать, кто убил Адриана Гетца. Вот этим мы и займемся. Что нам известно об убийце? Довольно много:
во-первых, он или она взяли револьвер до прошлой пятницы и где-то его хранили. А потом, незадолго до убийства Гетца, подменили револьвер Гудвина, предварительно вынув патроны;
во-вторых, он настолько ненавидел Гетца, что больше не мог смириться с его существованием;
в-третьих, он знал о субботнем визите Ковена и о цели прихода Гудвина, а также ему были известны подробности планируемой Ковеном процедуры. Только...
- Я и сейчас о них ничего не знаю, - пропищал Хильдебранд.
- Я тоже, - подхватил Пит Жордан.
- Невинность может позволить себе роскошь неведения, - сообщил им Вольф. - Наслаждайтесь ею, если можете. Короче, только зная обо всем вышесказанном, убийца мог осуществить свой остроумный замысел.
В-четвертых, его замысел достаточно оригинален, но, к несчастью, страдает некоторыми недостатками. Идея приписать убийство Гетца Гудвину в некотором смысле довольно изобретательна, но и безрассудна одновременно. Подменить револьверы, переложить патроны, спуститься к спящему Гетцу и застрелить его, используя подушку в качестве глушителя, - все это хорошо продумано и исполнено, - но потом? Бросить револьвер в клетку к обезьяне, чтобы его как можно быстрее обнаружили. Это, конечно, импровизация, и притом глупая. Мистер Гудвин не мог оказаться таким вопиющим болваном.
