Безмолвный пациент Клинической Больницы (СИ) - Белова Наталина "Белова Наталина" (читать книги онлайн .txt, .fb2) 📗

— Элисон восстанавливалась дома. За ней ухаживал мой старший брат.

— Но… Её наверняка осматривал врач? В своём разговоре вы упоминали, что Элисон наглоталась таблеток.

— Естественно, Бренд пригласил врача. И тот… Согласился не передавать инцидент огласке.

— Нет припомните, как его звали?

В трубке на несколько мгновений повисла тишина.

— Прошу прощения, я вам этого не могу сказать… Не помню.

— Наверное, Бренд вызвал обычного терапевта?

— Нет. Терапевт у нас с ним общий. Брат особо просил меня не говорить об этом приглашенному врачу.

— Вы точно не помните его фамилию?

— Прошу прощения, нет. Это всё? Я должен идти.

— Последний вопрос! Я бы хотел уточнить завещания Бренда.

— А при чём тут его завещание? — неожиданно ощетинился Майкл.

Глава 48

— Основной наследницей дворянского престола становилась Элисон?

— Милейший вы интересуетесь довольно странными вещами.

— Да я просто пытаюсь понять…

— Что именно вы пытаетесь понять? — раздражённо перебил меня Майкл. — Основным наследством дворянского рода указан я. После смерти отца Элисон я получил кучу денег, и Бренд счёл её и так достаточно обеспеченной. А потому отписал свой особняк мне. Несомненно, старший брат и вообразить не мог, насколько после его гибели взлетит сумасшедшая стоимость дома. Мы на этом закончили?

— А завещание Элисон? Кого она указала наследником в случае своей смерти?

— А вот эта информация строго-настрого конфиденциальна. Очень надеюсь, что вы меня больше не потревожите, — отчеканил Майкл и после последнего сказанного слова повесил трубку.

Однако интуиция мне, подсказывала что наш разговор ещё до конца не завершён. И мне не пришлось ждать слишком долго.

Глава 49

* * *

После обеда меня вызвал к себе Диомидикс. Войдя в кабинет, я увидел его суровое без тени улыбки лицо.

— Что с вами такое творится? — жёстко проговорил профессор.

— Со мной? — непонимающе переспросил я.

— Бренд не прикидывайтесь дураком. Догадайтесь, кто мне звонил с самого утра? Майкл Бэроонс! Он сообщил, что вы дважды связывались с нм и задавали очень много вопросов несущие ответственности личного характера.

— Я задал Бэроонсу всего-лишь несколько уточняющих вопросов об Элисон. По-моему, он нисколько не возражал.

— Зато сейчас Бренд Бэроонс очень даже сильно возражает! И квалифицирует ваши действия как преследование!

— Ну вы же взрослый человек сами должны понимать…

— Нам сейчас только судебного иска от Майкла Бэроонса ещё не хватало! Больше никакого превышения полномочий! Каждый шаг будете согласовывать со мной! Вам ясно?

Внутри меня всё кипело, но я молча кивнул, мрачно глядя в пол, словно провинившийся пятнадцатилетний подросток. Профессор верно оценил мою реакцию и несколько смягчился.

— Бренд, послушайте мудрого старика. — Он по-отечески потерпел меня по плечу. — Вы идёте неверной дорогой. Задаёте вопросы, ищете зацепки, как будто это какая-то детективная история… — Диомидикс рассмеялся как обезумевшей и покачал головой. — Так вы до этого никогда не доберётесь.

— А до чего я должен добраться?

— Др истины! Помните, как у Бильборосса: «Никаких воспоминаний, никаких желаний». И никакой повестки дня на сеансе. Задача психотерапевта — находится рядом с пациентом и внимательно следить за своими внутренними ощущениями. Это всё, что вам нужно сделать Бренд. Остальное решиться само собой.

— Да. Профессор вы правы, — пробормотал я.

— Конечно, я прав. И давайте договоримся Бренд: я больше не желаю слышать, что вы снова побеспокоили кого-нибудь из родственников Элисон Бэроонс. Хорошо?

— Даю вам честное адмиральское слово профессор Диомидикс.

Глава 50

В тот же день после разговора с профессором Диомидиксом я отправился к Польскому, троюродному брату Элисон. В окне поезда показались окрестности Каменского — от края до края раскинулись цветочные поля, над которыми висело игривое весёлое льдисто-голубое небо. Как же хорошо выбраться из Франции! Небо не такое угнетающее, и дышится легко…

Выйдя из вагончика с кучкой студентов и несколькими туристами, я пошёл вперёд, ориентируясь по навигатору в телефоне. На улицах, окутанных мёртвой тишиной, мои шаги по асфальту разносились гулким эхом.

Неожиданно для меня дорога закончилась. Дальше начиналась грязная лужа с редкими островами прорастающей травы, а чуть пониже текла чистая прозрачная речка. На берегу реки стояла ветхая низкая хижина, неуместная, словно какая-то выпуклость из огромных красных кирпичей прямо посреди голубого моря грязи. Жутко уродливый дом в старославянском стиле с заросшими плющом стенами и запущенным садом, в котором царствовали сорняки. Казалось, природа властно возвращает то, что человек у неё когда-то отобрал. В этом ветхом доме Элисон родилась и провела первые семнадцать лет её жизни. Здесь сформировалась её личность. Здесь находятся корни всего того, что произошло с ней в её взрослой жизни, — причины всех принятых в последствий решений. Всё это происходило здесь.

Иногда мне трудно понять, почему ответы на то, что случается с нами в настоящем, необходимо искать в нашем прошлом. Приведу простой пример. Моя коллега-психиатр, крупнейший специалист в области лечения пациентов, склонных к сексуальному насилию, как-то раз сказала она мне, что за три десятка лет работы с педофилами она обнаружила, что её подопечные все до единого в детстве сами стали жертвами подобного сексуального преступления. Это вовсе не означает, что каждый подвергшийся насилию ребёнок неизбежно превратится в педофила. Зато если в детстве половая неприкосновенность ребёнка не была нарушена, во взрослом возрасте он не станет насильником. Плохими не рождаются ими, становятся. Как заметил Винсент, «младенец может возненавидеть мать только в том случае — если та прежде возненавидят своё собственное дитя».

Глава 51

Новорождённый невинен, всего-лишь чистый лист. У младенца имеются лишь базовые потребности: есть, пить, испражняться, а также любить и быть любимым. Но что-то может пойти нк так в зависимости от сложившихся обстоятельств и конкретной семьи, где родился малыш. Ребёнок, который подвергался мучениям и насилию, не в состоянии отомстить обидчикам в реальной жизни, потому что он посути беззащитен и слаб, но он может — и, скорее всего, будет — плодить в своём воображение фантазии об отмщении. Ярость, как и страх, никогда не возникает без какой-либо причины.

Что-то случилось с Элисон — возможно, в раннем детстве. Именно это спровоцировало её склонность к убийству, мужа которая регулярно появлялась на протяжении всех последующих лет её жизни. Чтобы ни подтолкнуло её, далеко не каждый решится схватиться за оружие и выстрелить собственному мужу в лоб практически в упор. У большинства людей не хватило бы на такое духу. Поступок Элисон свидетельствует о глубоком разладе в её внутреннем мире. Вот почему я жаждал выяснить, как жилось Элисон в этом доме; я искал то, что деформировало её и что превратило в того, кем она стала, — в человека, который способен пойти на убийство ради отмщения детской обиды.

Я брел по саду среди буйной травы и диких вьюнков. Мой путь пролегал вдоль одной из высоких стен дома. За углом я обнаружил огромную плакучую иву — необыкновенно красивое величественное дерево. Его длинные голые ветви склонялись до самой земли. Я представил, как маленькая Элисон играет возле дерева и оказывается в тайном, волшебном мире, прячась под пышной листвой. На моих губах заиграла невольная улыбка.

И вдруг моя лёгкость неожиданно испарилась: я ощутил на себе чей-то тяжёлый пристальный взгляд и, подняв голову, заметил в окне второго этажа уродливую старуху в белом платке. Я поежился от неприятных мурашек на теле и от необъяснимого страха.

К сожалению, я услышал шаги позади себя, когда было уже слишком поздно. Что-то тяжёлое обрушилось на мой затылок, разлилась страшная адская боль, и всё померкло…