Дилетант - Гилберт Майкл (читать хорошую книгу txt) 📗

Теперь же мистер Коллет обратился к нему за помощью; юный Стивенс внимательно его выслушал и обещал самое полное содействие от имени всей своей команды и от себя лично, что достаточно полно характеризует взаимоотношения сторон.

— Никакой киношной романтики, — подчеркнул мистер Коллет. — Эти люди — профессиональные жулики. Очень опасные и чрезвычайно бдительные. Они ожидают слежки. Свою задачу мы должны решать по-деловому.

Этот разговор состоялся в среду. В четверг, в четыре часа дня, инспектор Хэзлригг опять появился на Аркейнджел-стрит, с теми же мерами предосторожности. Мистер Коллет сидел за своим столом.

— У вас есть для меня информация… — Слова инспектора звучали не вопросом, а утверждением.

— Прежде чем ответить, я хотел бы услышать от вас обещание, что вы не станете действовать на основе моей информации без моего разрешения.

— Идет, — кивнул Хэзлригг. — Не обещаю отказаться от шагов, которые я уже предпринимаю. Но обещаю не использовать вашу информацию, пока вы не дадите свое «добро». Итак, что вы знаете?

— Я знаю имена большинства людей, замешанных в этом деле. Знаю, где находится мой сын и где скрываются эти люди.

Когда к Хэзлриггу вернулся дар речи, он произнес:

— Может, вы объясните…

— Я обдумал то, что вы мне сообщили о людях, с которыми мы имеем дело, — сказал мистер Коллет. — В частности, о тех, кто войдет со мной в контакт и возьмет у меня деньги. Очевидно, они не боятся физической опасности. В принципе они не боятся и ареста. Это часть их риска. Убедить их тоже никак не удастся. Если они станут следовать правилам, которые им, конечно же, объяснили во всех подробностях, они возьмут у меня деньги и вернутся к своим заказчикам, не дав нам возможности выследить их. Позиция их выглядит практически неуязвимой… Вы играете в бридж, инспектор?

— Плохо, — признался Хэзлригг, — но с большим удовольствием.

— Тогда вы знаете, что такое «венская комбинация».

— Только теоретически. Это разновидность ловушки. Начинается со сбрасывания одного из ваших выигрышных тузов, не так ли?

— Совершенно верно. Вы делаете своим противникам неожиданный подарок. И это сбивает их с толку и расстраивает их защиту. Я решил сделать то же самое: дал им на пять тысяч фунтов больше, чем они потребовали. Я встретился с ними, как было условлено, в Грин-парке, их было двое. Я просто открыл свой портфель и протянул им сверток в оберточной бумаге. Они сразу развернули его, и тут я сказал им: «Десять тысяч фунтов однофунтовыми банкнотами — надеюсь, все правильно?» Нетрудно было заметить, что это их ошарашило. Чтобы дать им время прийти в себя, я спросил: «Когда я увижу моего мальчика?» Старший из них сказал: «Скоро вы его увидите. Мы позвоним завтра». И они отбыли. Я видел, что у них сразу же начался спор.

Мистер Коллет умолк. Молчал и Хэзлригг — он напряженно переваривал услышанное.

— Я предполагал, — сказал мистер Коллет, — что у них есть точно рассчитанный план передачи пяти тысяч фунтов заказчикам. Поэтому я дал им десять тысяч. Для них это означало возможность прикарманить пять тысяч, если они не проболтаются и обставят все как надо. Но я ведь положил все банкноты в один пакет. Значит, им нужно было отделить излишек. А потом разделить его между собой. Но прежде всего им нужно было добраться до какого-то безопасного места, чтобы все обсудить, составить новый план и сделать это как можно быстрее. Скажем, отправиться домой к кому-то из них или к какому-то надежному другу — желательно с телефоном. Это было бы проще всего. Им нужно сочинить правдоподобную историю для хозяев, чтобы объяснить, почему они отказались от первоначального плана. Последнее — всего лишь мое предположение, но вполне допустимое с деловой точки зрения.

— Да, — согласился Хэзлригг, — понимаю. Но вам ведь нужно было следить за ними.

— Этим уже занимался не я, — сказал мистер Коллет, — а мальчишки. Они заполонили все улицы вокруг парка. У них что-то вроде клуба коллекционеров — если присмотреться, они околачиваются на каждой лондонской улице, коллекционируют автомобильные номера. Один из моих парней, Стивенс, руководил всей операцией. А я пошел прямиком в свой офис. Через пятнадцать минут мне позвонили и назвали адрес.

Я сообщил его одному моему приятелю — очень высокопоставленному чиновнику. Меньше чем через пять минут телефон этого дома стали прослушивать, как раз вовремя, чтобы перехватить разговор. Это и было нужно. Говорили с одним из домов в Эссексе. Вот адрес. — Он придвинул к инспектору листок бумаги.

— Только и всего, — сказал Хэзлригг. — Проще пареной репы. Скотленд-Ярд над этим бился полгода.

— У меня на карту поставлено больше, чем у вас.

— Это верно, — сказал Хэзлригг. — А теперь что будем делать?

— Теперь будем сидеть и ждать.

Продолжая свой рассказ, Хэзлригг заметил:

— Никогда еще я не видел, чтобы человек держал себя так бесстрашно и хладнокровно в подобной ситуации. И, конечно, он был прав. Люди, с которыми мы имели дело, действовали, повинуясь убийственно верному инстинкту. Когда их курьеры сообщили об изменении плана — уж не знаю, какую отговорку придумали, — они, должно быть, насторожились. Люди этой породы чуют нутром, когда что-нибудь не так. Если бы мы тогда их спугнули, то больше не увидели бы мальчика живым. Итак, мы стали ждать. За домом наблюдал наш человек; это был большой дом в довольно пустынной местности к северу от Темзы.

А мистер Коллет между тем сидел в своем офисе и вел дела своей фирмы. На четвертый день утром он получил письмо, написанное старательным ученическим почерком.

Мистер Эндрюс, старший совладелец риэлтерской фирмы «Эндрюс и Маккей» в Питси, с первого взгляда оценил посетителя по достоинству — шелковый галстук, портфель свиной кожи, шофер в униформе за рулем «даймлера», стоящего перед офисом: