Скульпторша - Уолтерс Майнет (читаем книги онлайн бесплатно без регистрации TXT) 📗
— Вряд ли я могу быть вам полезна, извините.
И она приготовилась закрыть дверь. Джеральдина говорила таким тоном, словно перед ней стояла представительница Свидетелей Иеговы.
Роз успела рукой задержать дверь.
— Можно мне спросить, почему вы так считаете? — поинтересовалась она.
— Я не хочу ввязываться в это дело.
— Мне совсем не обязательно упоминать ваше имя и фамилию в книге. — Роз попыталась ободряюще улыбнуться. — Прошу вас, миссис Райт. Я не собираюсь смущать вас своими вопросами. У меня совсем другие методы работы. Мне нужна информация, и я не намерена раскрывать чьи-то секреты и выставлять их напоказ. Никто никогда не узнает, что вы вообще когда-то знали ее, во всяком случае, не из моей книги. — Заметив сомнение в глазах миссис Райт, Роз поспешно добавила: — Позвоните сестре Бриджит. Я уверена, что она сможет поручиться за меня.
— Ну, что вы, все в порядке. Но я смогу уделить вам всего полчаса. В половине четвертого мне нужно будет забирать детей. — Она открыла дверь шире и увела собаку за собой. — Проходите. Гостиная налево. Я запру Бумера на кухне, иначе он не даст нам спокойно поговорить.
Роз прошла в комнату, просторную и симпатичную, с высокими стеклянными дверьми, ведущими на небольшую террасу. За ней раскинулся ухоженный сад, гармонично сливающийся с зеленеющими полями, на которых где-то вдали виднелись пасущиеся коровы.
— Какой прекрасный вид, — заметила журналистка, когда к ней, наконец, присоединилась миссис Райт.
— Нам здорово повезло с этим домом, — с гордостью заявила хозяйка. — Поначалу за него заломили немыслимую цену, но потом вышло так, что предыдущий владелец получил выгодный заем как раз перед тем, как поднялись цены на недвижимость. Он не хотел упустить выгоду, и в итоге продал этот дом на двадцать пять тысяч дешевле, чем просил в начале. И мы здесь чувствуем себя превосходно.
— Это не удивительно, — отозвалась Роз. — Среди такой красоты.
— Давайте присядем. — Хозяйка опустилась в кресло. — Я ничуть не стыжусь своей дружбы с Олив, — словно извиняясь, начала она. — Просто мне не нравится говорить на эту тему. Но некоторые люди могут проявлять удивительную настойчивость. Они даже не хотят верить в то, что мне практически ничего не известно относительно убийств. — Миссис Райт принялась изучать свои ногти. — Понимаете, мы не виделись с Олив года три до того, как все это случилось, и, разумеется, никогда не встречались после. В самом деле, мне трудно представить себе, как я смогу хоть чем-то помочь вам.
Роз даже не попыталась записать этот разговор. Она боялась напугать миссис Райт.
— Расскажите мне, какой она была в школе, — попросила журналистка, вынимая из сумочки блокнот и карандаш. — Вы, наверное, учились в одном классе?
— Да, и при этом получали только хорошие оценки.
— Она вам нравилась?
— Не очень. — Джеральдина вздохнула. — Это звучит довольно нелестно с моей стороны, да? Послушайте. Вы ведь действительно не упомянете меня в своей книге, верно? Просто, если это не точно, то я больше вам ничего не скажу. Мне бы очень не хотелось, чтобы Олив узнала, как я к ней отношусь. Ей, наверное, было бы больно.
«Еще бы! — подумала Роз. — Только почему тебя это так беспокоит?» Она достала из кейса пустой бланк, быстро что-то написала на бумаге и поставила свою подпись.
— «Я, Розалинда Лей, проживающая по адресу, указанному выше, согласилась считать всю информацию, переданную мне миссис Джеральдиной Райт, проживающей в доме Оуктриз в Вулинге, строго конфиденциальной. Я не буду разглашать ее имя устно или письменно, ни сейчас, ни в дальнейшем», — зачитала Роз свою расписку. — Так подойдет? — Она вымученно улыбнулась. — Так что теперь, если я нарушу свое слово, вы сможете подать на меня в суд и выиграть целое состояние.
— Милочка, она ведь обязательно догадается, что это была я. Ведь она ни с кем, кроме меня, не разговаривала. Во всяком случае, в школе. — Она взяла протянутый ей листок бумаги. — Даже не знаю, что делать…
Господи, сколько смущения! Роз почему-то подумала сейчас о том, что для Олив такая дружба, наверное, уже давно казалась не слишком искренней.
— Давайте, я поясню, как буду использовать ваши слова в своей книге, и тогда, наверное, вы поймете, что вам не о чем беспокоиться, — предложила журналистка. — Вот вы только что сказали, что Олив вам не слишком нравилась. В книге это может прозвучать примерно так: «Олив никогда не пользовалась популярностью среди одноклассников». Так вас устроит?
Лицо женщины просветлело.
— Да, конечно. И то, что вы сказали, совершенно правильно.
— Отлично. Но почему она была так непопулярна?
— Она слишком выделялась среди всех остальных. Наверное, поэтому.
— Чем же?
— Ну, понимаете. — Джеральдина раздраженно пожала плечами. — Наверное из-за своей толщины.
Роз поняла, что беседа будет напоминать удаление больного зуба: болезненно и медленно.
— Скажите, она пыталась завязать дружбу с другими школьниками, или ее это не волновало?
— По-моему, ей это было безразлично. Она вообще почти ни с кем не разговаривала, а просто стояла и пялилась на тех, кто беседовал. А людям это очень не нравится. Сказать по правде, мы все ее немного побаивались. Она была гораздо выше всех остальных.
— И вас пугало только это? Ее рост?
Джеральдина задумалась.
— Я думаю, это проявлялось во всем. Мне даже трудно описать свои ощущения. Олив всегда отличалась своим спокойствием. Бывало так, что ты стоишь и с кем-нибудь разговариваешь, а потом резко оборачиваешься и видишь, что она стоит у тебя за спиной и молча смотрит на тебя.
— Она никогда не задиралась с другими школьниками?
— Только в тех случаях, если кто-то обижал Эмбер.
— А это происходило часто?
— Нет. Как раз Эмбер пользовалась большим успехом у ребят. Ее любили все.
— Понятно. — Роз в задумчивости постучала карандашом по зубам.
— Вы говорите, что с Олив, кроме вас, никто никогда не беседовал. А что вы с ней обсуждали?
Джеральдина потянула юбку.
— Ну, разные вещи, неопределенно заметила она. — Теперь уже и не вспомнить.
— Наверное, всякие мелочи, о которых обычно говорят девочки в школе?
— Ну, да, наверное.
Роз чуть не скрипнула зубами.
— Значит, вы обсуждали проблемы секса, говорили о мальчиках, нарядах и косметике?
— Ну да, — снова подтвердила хозяйка дома.
— Мне в это верится с трудом, миссис Райт. Ну, только если предположить, что Олив сильно изменилась за последние десять лет. Видите ли, дело в том, что я навещала ее. Она совершенно не интересуется различными мелочами и почти ничего не рассказывает о себе. Наоборот, ей хотелось больше разузнать обо мне: кто я такая, чем дышу и так далее.
— Наверное, это только оттого, что она находится в тюрьме, а вы — ее единственная посетительница.
— Это не так. К тому же, как я выяснила, большинство заключенных ведут себя совсем по-другому. Во время посещения они только и делают, что говорят о себе, поскольку знают, что это единственный шанс вызвать у постороннего человека симпатию к своей личности. — Она загадочно приподняла одну бровь. — Я думаю, что у Олив имеется привычка выспрашивать у собеседника все о нем самом. Более того, она постоянно доставала вас своими вопросами, потому вы ее и недолюбливали. Скорее всего, вы считали ее чересчур любопытной. — «Теперь надо молить Бога, чтобы все это оказалось правдой, — размышляла Роз. — Иначе эта особа сочтет, что я недостойна ее внимания».
— Как забавно! — встрепенулась Джеральдина. — Только теперь, когда вы об этом упомянули, я вспомнила: де, действительно, Олив все время задавала кучу вопросов. Ей постоянно хотелось узнать о моих родителях интимные подробности: держатся ли они за руки, как часто целуются, и, кроме того, слышу ли я какие-нибудь звуки, когда они занимаются любовью. — Уголки ее рта опустились. — Да, теперь я вспомнила это. Вот почему она мне не нравилась. Ей все время хотелось допросить меня о том, как мои родители занимались любовью. Она приближала ко мне свое лицо и пристально смотрела мне прямо в глаза. — Ее передернуло. — Я просто ненавидела ее в такие минуты. У нее были такие завистливые глаза!
