Человек в западне (Сборник) - Квентин Патрик (читаем книги онлайн .TXT, .FB2) 📗
Его горячность словно разбудила меня. Я позвонил Магги. Да, она встретила Лейгтоиов у входа в театр и разговаривала с ними в антракте.
— Жак, ты придешь сегодня? — спросила она.— Очень нужно, чтобы ты пришел.
— У тебя есть что-то, что может мне помочь?
— Сама не знаю. Но ты должен знать. По телефону говорить об этом неудобно.
— Я сейчас приду.
Я рассказал Питеру о Лейгтонах и о билетах. Он ответил, что это тоже надо проверить. Теперь уже даже Ирис приободрилась. Мы составил план. Ирис должна была заняться Джонсоном, Питер с фотографией Билла обойдет кинотеатры. Во мне забурлила энергия. Я вспомнил о ключе Жанны. Билл мне не лгал, я был в этом уверен. Кто мог иметь доступ к этой сумке? На Файр-Айленд вытащить ключ было некому. Потом Билл поставил мою машину в гараж, а сам на подземке поехал к Сильвии Ример. И только после Сильвии он пошел на 58-ю улицу. Значит, ключ могла взять Сильвия. Она — один из развенчанных гениев Ронни, она так же сильно ненавидела Ронни, как и Билл, и на этом крепла их дружба. Кроме того, она любила Билла и ненавидела Жанну.
— А что ты будешь делать? — внезапно прервал мои мысли Питер. -
Я решил пока скрыть историю с ключом от Питера и Ирис, чтобы они снова не усомнились в Билле, и ответил:
— Я поеду к Сильвии Ример.
— Зачем? — спросил Питер.
— Она — близкая приятельница Билла. Может быть, она что-нибудь знает. А потом — к Магги,
План действий был намечен.
Собираясь уходить, Ирис сказала:
— Жак, я виновата перед тобой. Как я могла хоть на минутку усомниться в Билле! Это все адвокат виноват. Мы спасем его, Жак!
Глава 19
На Перри-стрит я нанял, такси, так как не был уверен, могу ли вести машину сам. Никто до сих пор не подумал о Сильвии Ример как о подозреваемой. Ведь Трант не проверил ее алиби. Но она хотела помочь Биллу и ненавидела Ронни. В голове моей началась путаница.
Дверь открылась сразу. Сильвия долго смотрела перед собой близорукими глазами и, наконец узнав меня, нервно спросила:
— Есть новости?
— Нет.
— Прошу вас, войдите.
Мы вошли в комнату. На топчане все еще лежала неубранная постель. Сильвия закурила, руки у нее дрожали.
— Вы его видели?
— Видел.
— В самом деле? А я думала, вы провели день, стеная над трупом Ронни.
Я сел на топчан.
— Скажите, за что вы меня так ненавидите?
— Это нетрудно отгадать. Я дружу с Биллом.
— И каждый, кто дружит с Биллом, должен меня ненавидеть?
— Иначе не может быть. Ему только девятнадцать лет. А что он видел дома? Сочувствие, понимание? Он должен уважать отца, если видит в нем опору.
— А меня он не уважал?
— Как он мог уважать вас, если целью вашей жизни было лизать сапоги Ронни Шелдона? Вы же этому чудовищу продали свою душу!
Меня взорвало.
— К чему эта болтовня о чудовищах? Вы что, считаете, что мой сын был нежной лилией, требующей ухода двадцать четыре часа в сутки? Папа тебя любит! Папе не нужны друзья!
— Друг! Ронни Шелдон — друг?
— В чем вы можете его упрекнуть?
— Вы хотите знать, в чем я могу его упрекнуть? Вашего Великого Ронни? Хотите послушать, кад он посту-пил со мной?
Это было несколько лет тому назад. Мне тогда шел двадцать первый год и я только приехала из штата Айдахо. Жаль, что вы не видели меня в то время. Я уже написала повесть в стихах, она, наверное, гроша ломаного не стоила, но тогда я думала, что это самое большое достижение со времен Фауста. Я посылала рукопись разным издателям, и мне всегда ее возвращали. Наконец она попала в фирму «Шелдон и Дулитч». В ответ я получила письмо, что мистер Шелдон очень заинтересован в повести и просит меня прийти в издательство. Это был великий день. Известный издатель, известный покровитель гениев, известный миллионер... Было от чего закружиться голове. Я нарядилась с ног до головы. Очки оставила дома, хотя без них не увижу и коровы в трех шагах. Я отправилась в издательство, готовая увидеть и победить.
Самое смешное — я не проиграла.
Он осыпал меня похвалами: моя повесть — гордость человечества! Похвалы лились, как теплое пиво из бутылки. «Он ее издаст, создаст вокруг нее шум. Ведь я новая Гвендолен Снейгли!» Я видела, что его привлекала моя женственность. Он пригласил меня завтракать. Оказывается, мы прямо-таки созданы друг для друга. Он, видите ли, никогда не встречал ничего подобного! Когда я добралась домой после нескольких рюмок мартини, то вспомнила, что. приглашена на ужин — только вдвоем. Я была в восторге! Подошла к разбитому зеркалу и повторяла: «Он меня любит! Меня любит великий Ронни!»
Я слушал внимательно. Для Ронни это было обычным делом. Попалась еще одна провинциалка, вот и все.
— Я отправилась на это свидание, одолжив у знакомых черное вечернее платье. Ресторанный шик меня поразил. Такой ужин, такие вина и, наконец, финал: пойдем ко мне на рюмочку? Конечно, я согласилась, ведь я была на седьмом небе! Мы поехали на квартиру Ронни.
— Какую квартиру? Ведь у Ронни был дом.
— Конечно, был дом, но была и квартира для свиданий. В доме — сестра и слуги, а здесь... Затемненный свет, музыка, шампанское. Вдруг Ронни посмотрел на часы. Я подумала, неужели он кого-то ждет? Но Ронни подсел ко мне, подбирая слова любви. Пробило одиннадцать. В холле послышались шаги. Я отодвинулась и сказала: «Там кто-то есть...», но он прижал меня сильнее.
В этот момент, я услышала женский голос, он повторял только одно слово — Ронни... Ронни... Ронни... Голос был так страшен, что я не забыла его до сих пор.
Он сделал движение, словно был застигнут врасплох. Я продолжала сидеть. Голос этой женщины звучал у меня в ушах как траурный звон.
«Добрый вечер, дорогая, я забыл, что сегодня наша ночь...»
«Ронни»,— застонала она.
«Моя дорогая, я понимаю, что это не совсем красиво, но ты сама, как светская женщина, должна понимать, что мужчине время от времени требуется перемена».
Так сказать, свежесть молодости...
Женщина ушла, и я слышала, как захлопнулась за ней дверь. А Ронни снова упал на диван и сказал: «Это будет для нее хорошим уроком. Как мимолетная любовь она неплоха, но она начала много требовать как жена».
Он снова попытался обнять меня, но я в ужасе вскочила:
«Вы знали, что она придет, и поэтому зазвали меня сюда!»
«Это только одна из причин, моя дорогая, ты ведь тоже лакомый кусочек из штата Айдахо!»
Я удрала оттуда. Я бежала, путаясь в моем черном платье, и ревела, как дура.
Как новому гению Ронни мне был конец. На следующий день я получила мою рукопись с отказом.
Теперь вы поняли, почему я считала Ронни злым?
Я слушал, содрогаясь. Дорого бы я заплатил, чтобы все это оказалось ложью. Но в каждом ее слове звучала правда. Если был такой факт в его жизни, должны быть и другие. Неужели я был настолько туп и легковерен? Я считался самым близким другом Ронни. Мне даже и не снилось, что -у него имеется специальная квартира для любви. А я, дурак,, думал, что женщины не играют никакой роли в его жизни. Я всегда считал, что людям свойственны слабости и никогда особо не идеализировал их. Но сейчас? Жизнь показалась мне лишенной смысла. Меня считали хорошим человеком, но разве ослепленный дурак, шут может быть хорошим человеком? Сильвия Ример вправе пренебрегать мною. Теперь мне понятно и отношение ко мне сына.
— Билл знал об этом?
— Да, он давно знал, что за птица Ронни. Эту историю он тоже знал.
— Как вы думаете, это Билл стрелял в него?
— Об этом меня не спрашивайте, разве я знаю?
У меня снова отчаянно заболела голова.
— Все эти дни он знал, каков Ронни, и думал о Жанне...
— Да. А отец сидел дома и чуть ли не. штопал носки своему благодетелю. Это была одна из причин моей люб-. ви к Биллу. Кто-то должен был интересоваться мальчиком. Я любила его не для себя. Для него я — старая баба. А отец в его жизни — ноль.
— Почему он мне никогда не говорил?
