Лицо в тени - Малышева Анна Витальевна (читать книги TXT) 📗
– Знаете, а я совсем не уверена, что муж моей сестры не заглядывал в сарай тем утром, – взволнованно призналась она. – Дело в том, что он должен был отвезти меня в Москву, а я была не одета… Я поднялась наверх и переоделась, потом еще раз осмотрела дом – думала, что сестра все-таки оставила записку… Словом, минут пятнадцать я его не видела, так что не знаю, чем он занимался. Я не говорю, что он ходил в сарай, может, просто ждал меня в машине…
Это было принято к сведению, и машина наконец уехала, увозя с собой труп неизвестного мужчины. Алина своими глазами видела, как попросту, без церемоний, его загрузили в кузов потрепанной милицейской машины. Она представляла себе это как-то по-другому и была просто поражена, увидев, что с телом обращаются не лучше, чем с мешком тряпья.
Девушка стояла за калиткой, пока машина не тронулась с места. А когда габаритные огни исчезли в конце переулка, Алина тщательно заперла калитку, хотя расшатанная щеколда, конечно, никакой защиты оказать не могла.
Девушка вернулась в дом и так же тщательно заперла входную дверь. Еще раз проверила, тщательно ли задернуты все занавески. Ее бил озноб, но она списывала его на прохладную ночь. В углу по-прежнему лежал непогребенный Дольфик.
«Я так и не взяла лопату, – подумала она. – Нет, я не решусь сейчас выйти из дома. Как-нибудь досижу до утра. Хорошо, что есть телефон. По крайней мере, если что…»
Сейчас она бы не отказалась выпить водки – пусть даже в такой компании, как неприятная соседская чета. Ей было уже все равно. Она обрадовалась бы даже их обществу и некоторое время после отъезда милиции от души надеялась, что они зайдут «на огонек»… Но они не пришли.
Алина всю ночь промаялась без сна. Она бродила по дому, в сотый раз осматривая комнаты, повсюду включая свет, заглядывая во все углы. Открывала окно в мансарде, прислушивалась. Поселок спал – нерушимая тишина, ни единого фонаря, погасшие окна. Незадолго до рассвета снова пошел дождь, так что утром так и не рассвело. Алина едва дождалась шести часов, когда можно было садиться в первую электричку, которая здесь останавливалась.
Она поехала прямо в магазин – туда, где ей отныне предстояло работать. Он располагался не совсем в центре, как ей когда-то расписывала Вероника, но девушка не могла не согласиться с тем, что место выбрано удачно. Неподалеку от Садового кольца, на оживленной, хотя и не слишком живописной улице с шумным движением. До ближайшей станции метро было всего десять минут ходьбы, а так как магазин был в основном рассчитан на молодежь, это имело немаловажное значение. Многие будущие клиенты могли и не иметь собственных автомобилей.
Алина остановилась перед испачканной краской витриной, заглянула вовнутрь. Когда-то там была парикмахерская – так сказала Вероника. Но ее закрыли несколько лет назад, по неизвестным причинам, а потом город отдал помещение внаем. Однако, чтобы переделать все под ателье, пришлось вложить немалые деньги – и Алина прекрасно сознавала, что ее девять тысяч были тут просто каплей в море. Сейчас она даже рада была, что у нее согласились взять эти деньги – ведь могли бы найти на то же место кого-нибудь побогаче…
«Неужели мне наконец повезет? – подумала она, разглядывая в мутном стекле свое лицо. – По всем законам, мне когда-нибудь должно было повезти. Почему не сейчас?»
Она долго стучалась, пока ей не открыл один из рабочих – молодой парень, с ног до головы испачканный сиреневой краской. В глубине зала она заметила Веронику – та беседовала с двумя мужчинами в скромных деловых костюмах, видимо, поставщиками. Когда Алина приблизилась, до ее слуха донеслись какие-то подробности насчет параметров торгового оборудования.
– А, это ты? – Совершенно замороченная, Вероника едва обернулась. – Тут такой бедлам, с самого утра началось. Иди в ателье и осваивайся! Завидую, там так тихо!
Алина бегло с ней поздоровалась и прошла в заднее помещение. Видимо, когда-то здесь был второй зал – мужской или женский. Это была довольно обширная комната с высокими потолками и множеством окон. Эти окна теперь были застеклены непрозрачным матовым стеклом, а под потолком горели длинные лампы искусственного света. Находясь в этой комнате, было невозможно определить – день на дворе или ночь. Алина тут уже бывала однажды – когда знакомилась с хозяйкой ателье. Тогда же ей показали, где будет ее рабочее место, где поставят кульман, где компьютер, где стол для раскроя. И теперь все это стало явью. Девушка, замирая от какого-то детского блаженства, перетрогала все эти новехонькие вещи, радуясь им, будто подаренным игрушкам. Алина была здесь одна, и на миг ей показалось, что все это в самом деле принадлежит ей. Она чуть не заплакала: «Работа! Настоящая работа, о которой я, можно сказать, полжизни мечтала! Только бы нам повезло, только бы повезло!»
Она включила компьютер, передвинула кульман ближе к окну, опробовала свой рабочий стул. Все было замечательно, просто великолепно! Оставалось только дождаться хозяйки и, получив указания, приступать к работе.
«А завтра я возьму такси и перевезу сюда все свои папки, все рисунки, – решила она. – И краски заберу, и альбомы, и все-все… Я буду здесь жить, я буквально тут поселюсь! И если магазину в конце концов не повезет, то что ж – стало быть, меня и впрямь кто-то сглазил!»
Но в этот день ей пришлось заниматься несколько другими вопросами, чем моделирование одежды. Вскоре приехала хозяйка – милая, ухоженная женщина неопределенного возраста, которая, как и Вероника, не любила слышать свое отчество. Надя немедленно заявила, что ей нужна помощь – нужно купить несколько профессиональных швейных машин, и Алина должна ехать с ней на склад, там сейчас как раз то, что нужно, она только что звонила. Они поехали на склад, долго выбирали, а затем оформляли машинки – настоящие чудеса техники, не способные разве что ткать и красить ткань. Затем, отправив закупленный товар в магазин, Надя сказала, что нужно узнать – не пришел ли груз из Италии – отрезы тканей, который она месяц назад закупала и паковала лично, чуть не своими руками. Звонить на склад было бесполезно, туда нужно было ехать. И они опять поехали вместе. Алина слегка устала от этих непрерывных разъездов по Москве и от сомнительного удовольствия дышать смогом в пробках, но все-таки была довольна тем, что именно ей оказывают такое доверие. Стало быть, она и в самом деле полноправный компаньон.
Ткани, как выяснилось, пришли несколько дней назад, хотя, как взбешенно заявила Надя, когда она сюда звонила, ей говорили, что придется подождать еще неделю. Потом, немедленно успокоившись, она шепнула Алине, что все это делается, чтобы начислить пени за аренду склада – груз-то большой, сумма набежит немалая.
– И так везде! – заметила она, оформив наконец все бумаги и договорившись о перевозке ткани на собственный склад ателье. – Везде и всегда. Тебя готовы ограбить, стоить голову повернуть не в ту сторону. Ты что такая бледная? Устала?
Алина бодро ответила, что совершенно не устала. Хозяйка заметила, что не всегда же будет продолжаться такая суматоха – в конце концов, когда они наладят дело, Алина еще устанет сидеть на одном месте. О своих денежных затруднениях девушка ей решила не рассказывать. В конце концов, они совершенно не касались Нади – ведь деньги в долг давала вовсе не она, а какой-то знакомый Вероники. О семейных сложностях Алина тоже не упоминала – она считала, что чем меньше об этом будут знать на работе, тем лучше. Ведь коллектив будет сплошь женский, так что не стоит сразу же давать всем почву для сплетен.
А сама она почти весь день только и думала о деньгах. Близился срок уплаты по долговой расписке, а заплатить все еще было нечем. И тут ей на ум все чаще стали приходить деньги, которые вчера по всему городу собирал отец. Сперва она подумала об этом мимолетно – просто подивилась, как это ему удалось так быстро собрать значительную сумму – около семи тысяч долларов, если верить словам матери! А потом эти семь тысяч стали как-то настойчиво перекликаться с суммой ее долга – девятью тысячами. У нее мелькала мысль: «Достать бы еще две, и все в порядке…» Когда Алина поймала себя на этом, то невольно качнула головой. Нечего было и думать, что отец согласится отдать ей эти деньги – ведь он уверен, что от них зависит жизнь старшей дочери. И все-таки она думала о них. Просить у родителей – это было далеко не то же самое, что торговаться со свояком. Который, к слову, вообще был неизвестно где.
