Оберег Святого Лазаря - Тарасевич Ольга Ивановна (книги без регистрации полные версии txt) 📗
Неужели участники проекта «Ясновидящие» и правда смогут ответить на мои непростые вопросы?
И вот все готово для съемок.
По команде режиссера быстро излагаю суть задания и с любопытством наблюдаю за Сайяфом Раббани.
Улыбчивый, кареглазый – он вызывает к себе симпатию с первого взгляда. Поэтому в глубине души мне очень хочется, чтобы у парня получилось пройти испытание.
– Здесь лежит ребенок. Девочка, – глаза экстрасенса закрыты, ладони прижаты к ограде. – Не больше шести лет ей, а наверное, пять лет. Она умирать долго. Но это не болезнь, не несчастный случай.
– Как именно она умирала?
Задаю вопрос, а губы, несмотря на все предварительные тренировки, немеют.
Мне нравится этот парень, я болею за него. Но все-таки когда он вот так демонстрирует свои необычные способности – прямо мурашки по телу идут.
Как только у него получается делать такие точные предсказания?! Откуда к экстрасенсам приходят видения?
– Ей вырезать сердце. И другие органы. Выпускать кровь. Потом разрубить тело на куски. Вижу небольшую синюю сумку – туда сложить все, ноги, руки, голову.
Стараюсь, чтобы голос не дрогнул:
– Сайяф, а кто так жестоко расправился с девочкой?
Афганец разводит руками:
– Темные силы. Была нужна жертва, любой невинный ребенок. Они хотеть сделать ритуал. Они – это секта. Убили девочку, потом ее останки вернули. Разрубить тело на куски, чтобы скрыть черный ритуал.
– Зачем они вернули останки?
– Им было надо горе родителей.
– Но зачем?
– Они так брать энергию. Родители плакать – сатанистам хорошо, много сил.
От всего услышанного голова идет кругом. Хочется прерваться, поговорить с экстрасенсом поподробнее. Было бы любопытно услышать, что думает человек с такими способностями об убийстве Мариам.
Но режиссер предупредил: прогноз погоды обещал дождь на вторую половину дня. Участников проекта много, так что надо стараться работать без предварительных прогонов, дублей и перекуров и записать испытания всех экстрасенсов до того, как начнется ливень.
Поэтому стараюсь контролировать эмоции и воспроизвожу свою последнюю реплику:
– Хорошо, Сайяф, спасибо вам. Сейчас наш помощник снимет покрывало с памятника, и вы поймете, насколько успешно вы справились с нашим заданием.
По лицу отца девочки уже видно: мужчине очень больно, и все-таки он испытывает некоторое облегчение.
Только сейчас он осознал: с его ребенком произошел чудовищный несчастный случай. Чудовищный! Но все-таки непосредственной вины отца в этом нет. Никто не сводил именно с ним счеты, никто не пытался отомстить. Не было с его стороны ни единого неверного движения, спровоцировавшего схождение кровавой лавины.
Конечно, девчушку не вернешь.
Но ее уже нет, а отцу еще жить. И, возможно, теперь он будет жить с меньшей тяжестью на сердце.
– Сайяф, вы все правильно сказали. Это могила моей дочери, ее зверски убили год назад. И ей и правда было всего пять лет, – произносит мужчина, не отрывая восхищенных глаз от экстрасенса. – Скажите мне, найдут ли этих убийц?
Сайяф молча качает головой.
Камера выключается, оператор отходит от мужчин.
И у отца девочки вдруг белеет лицо.
Хватая ртом воздух, он вот-вот лишится чувств.
Увидев его состояние, экстрасенс берет мужчину за руку и начинает что-то бормотать себе под нос.
Невероятно, но в считаные секунды все меняется: цвет лица становится естественным, нормализуется и дыхание. Человек воскресает буквально на глазах!
– Простите, переволновался. Как представил, что эти подонки останутся безнаказанными – прямо в груди все перевернулось, – виновато улыбаясь, объясняет мужчина.
Все люди, присутствующие на площадке, начинают аплодировать афганцу.
Все, кроме меня.
Пока экстрасенс спасал отца девочки, у него из-за рубашки выскользнул амулет.
На круглой серебристой пластинке выгравирована козлиная голова, с бородкой и крутыми рогами.
Изображение как две капли воды похоже на карту «Дьявол» из колоды таро Кроули, на которой мне вчера гадала цыганка Евсения…
Я никогда не курила и никогда не буду курить.
Да, среди судмедэкспертов, которые каждый день видят, как выглядят легкие и сосуды курильщиков, полно тех, кто все-таки дымит. Дураков в любой профессии хватает. А вот я – не идиотка! Черные никотиновые смолы заполняют пористую ткань легких, как мед – соты. Делаешь надрез скальпелем для того, чтобы направить кусочек легкого на гистологию, – и по секционному столу течет густая черная субстанция, напоминающая расплавленный на солнце асфальт. Не знаю, как вообще могут дышать курящие люди; не понимаю, почему онкология не сжирает загаженную легочную ткань у каждого без исключения курильщика – может, брезгует?..
Я никогда не курю.
Но иногда об этом все-таки теоретически жалею.
Накуриться бы сейчас сигарет или чего-нибудь покрепче.
Накуриться – и стереть из памяти взволнованный Лёнин голос.
«Слушай, я сошел с ума! Бросил тебя одну, не помог. Когда ты не пришла домой и отключила телефон – я всех наших друзей перебудил, в больницы стал звонить. Прости меня, пожалуйста. Прости!»
Муж сыпал извинениями, а я не могла выдавить из себя ни слова. Я просто физически чувствовала, что моя измена разбила нашу любовь вдребезги; супруг казался мне чужим человеком; и как со всем этим быть дальше – совершенно непонятно.
Я слушала голос Лени – но слышала, как с треском рвутся нити, связывающие наши тела и души и все наши потроха.
«Наташа, что случилось? Я точно знаю – что-то произошло, мне так на душе неспокойно. Где ты? Я могу сейчас приехать?»
Отделаться от испытывающего чувство вины мужа просто.
Но как отделаться от себя самой?..
– Перерыв закончен, продолжаем съемки! – раздается голос режиссера.
Щелчком отправляю в мусорное ведро пустой пластиковый стаканчик, терпеливо жду, пока Нора Фридман прикрепит мне петличку микрофона.
– Платье у вас сегодня – просто чума. Все экстрасенсы на него пялятся и заваливают задания! – бормочет девушка, аккуратно заправляя за мой пояс проводки аппаратуры.
Странно услышать такой комплимент от девочки, не расстающейся с байками, бейсболками и джинсами. К моей памяти Нора уже прилипла в извечных кроссовках и кепке – должно быть, в другой одежде я просто ее не узнаю.
А в том, что участникам проекта сегодня не везет, администратор права. Мы записали уже шесть человек: афганца Сайяфа Раббани, белоруса Алеся Мацкевича, банкиршу из Питера Ирину Козлову, самую молоденькую Алису Катаеву, парня-вампира Эдвина и моего красавчика Дениса Муратова.
Никто, кроме Сайяфа, не смог не просто точно воспроизвести картину произошедшего, а хотя бы почувствовать, что находится на могиле ребенка.
Подозреваю, Козлова завалила это задание специально, маскируя имеющий место слив информации.
То, что Денис не прошел испытание, тоже объяснимо, мы с ним спали сегодня хорошо если часа полтора.
А вот неудачи остальных меня удивили, особенно беспомощность Алисы, которая накануне проходила испытание просто блестяще.
Невольно вздрагиваю.
На площадку приводят Петра Волкова. Черный маг облачен в совершенно демократичную одежду – светлые джинсы, темно-синий легкий свитерок. Еще даже не видно всех его жутких диких амулетов – козьей ножки, черных свечей и связки сушеных птенчиков. Но от одного взгляда этого человека у меня мороз проходит по коже.
– Давайте скорее приступим, – Волков вертит бритой головой по сторонам, и, отыскав глазами режиссера, машет рукой. – Я говорю – надо поторопиться.
«Зачем, к чему такая спешка?» – хочется спросить мне.
Но Быстров уже делает знак к началу записи. Делает… и через минуту (я даже не успеваю изложить Волкову суть задания) кричит в громкоговоритель:
– Остановите съемку! В «Авангарде» ЧП!
Во мне начинает булькать смех:
– В авангарде ЧП – это круто. Впереди планеты всей!
