Отдел дознания (СИ) - Путилов Роман Феликсович (бесплатные версии книг .txt, .fb2) 📗
— А какие купюры были, вы не помните?
— Ну я ей крупные, точно дала, по пять тысяч, чтобы мне сдачу было чем сдавать…
— То есть вы ей передали, как вы помните, десять тысяч рублей, двумя купюрами.
— Ну да, я вам это уже третий раз говорю.
— Подскажите, Дорошенко у вас именно десять тысяч просила?
— Нет, она тридцать тысяч просила, сказала, что хозяин, ну, то есть, Борис Константинович ей больше должен, но я ей не дала, сказала, что выручка была слабая в мою смену, мне только на сдачу осталось.
— Понятно. Так, а теперь подпишите здесь, здесь и здесь. Хорошо! И вот вам памятка, какие документы нужны, и нужны мне срочно.
— Так вы хозяину этот список отдайте, или самой Дорошенко, я то зачем буду ее бумажки носить?
— Так это ваши бумажки, уважаемая Лариса Демидовна! Мне завтра-послезавтра надо материалы отправлять прокурору, чтобы тот в суд их переправил, а от вас этих справок нет.
— Вы, товарищ следователь, выпили уже с утра, что ли? — дама зашмыгала носиком: — Или вы шутите так неудачно?
— Да какие шутки, Лариса Демидовна? Вы допустили растрату, ваш хозяин написал заявление, попросил органы разобраться, мы и разобрались…
— Но как я допустила? Она же сказала дать ей денег…
— Да мало ли, что она сказала? Она снаружи стояла, а вы внутри сидели, и денег она самостоятельно взять не могла. Вы ей эти деньги передали, она их из кассы не брала. Понятно вам? Я не могу привлечь к ответственности Дорошенко, а вот вас просто обязан.
В это время в дверь заглянул мужчина лет сорока пяти, одетый в кожаные брюки и пиджак из такого же материала.
— Лариса? А ты что здесь делаешь? — мужчина замер на пороге.
— Козел! — Лариса Демидовна вскочила, подхватила свою сумку и бросилась на выход, сметя мужчину в сторону движением могучего бедра.
— Лариса⁈ — «кожаный» морщился, потирая отбитый о косяк локоть,
— Лариса Демидовна! Вы список документов забыли, который вам послезавтра надо будет принести.
Бешенная фурия влетела обратно в кабинет, схватила со стола бумажку и показала «кожаному» средний палец: — А тебе, Борюсик, пусть жена теперь отсасывает…
Дождавшись, когда звук каблучков разъяренной «львицы» затихнет, я улыбнулся посетителю: — Как я понимаю, я вижу Бориса Константиновича? Присаживайтесь, у нас с вами будет интересный разговор.
Локация — там же, за час до окончания рабочего дня.
Лемешев появился под вечер, очевидно, узнав от своего приятеля Бориса Константиновича, что что-то пошло не по плану, он прибежал на работу, еле-еле опохмелившись и не закрыв «больничный».
— Дела давай! — судя по всему, Якову Рувимовичу было очень плохо, так как он боялся оторваться от косяка.
— Какие дела?
— Дела мои давай! — Лемешев попытался грозно зарычать и угрожающе шагнуть ко мне, но получалось это у него очень-очень плохо — ноги не слушались, голову мотала, как у младенца. Но он все же преодолел себя, сделал этот шаг и попытался ударить меня. Замах был на рубль, рука, которой дознаватель пытался опереться на сто, подломилась и Яшу повело вперед, в результате он не удержался на ногах и с деревянным стуком ударился головой о столешницу.
Мне эти игры пьяного дурака надоели, я поднял старшего товарища за шиворот, вывел на лестницу, ведущую вверх и легким пинком коленом под зад, придал Лемешеву ускорение, чтобы он мог преодолеть подъем, после чего, подумав пару минут, собрал все дела, запер кабинет и, с деловым видом двинулся на выход.
Яков Рувимович сидел на стуле напротив начальника отдела дознания, закрыв лицо ладонью и что-то негромко бубнил.
— Павел! Павел! Громов! — увидев меня, закричала Ольга Борисовна, но я сделав вид, что не услышал, пробежал мимо ее кабинета на улицу.
Я сел в машину, выехал со стоянки, и помчался по улице Полярников, стараясь побыстрее уехать. На светофоре на бросил взгляд в зеркало заднего вида — вдалеке, на тротуаре, напротив отдела, виднелась стройная женская фигура в голубой форменной рубашке и узкой юбке.
В РОВД я вернулся через полтора часа. Это время я… я просто ничего не делал, машину отогнал на улицу Первой революции, припарковал машину и просто сидел на скамейке в парке, глядя на деловитых белок и нахальных воробьев, что скакали вокруг скамейки в поисках вкусных крошек.
— Громов, ты где был? — Ольга Борисовна перегородила своим телом коридор, поэтому я просто был вынужден зайти в ее кабинет: — Я тебе кричала, ты мимо меня пробежал…
— Простите, задумался.
— Так сильно задумался? — ирония, не требующая ответа: — И куда ты так спешил?
— Встреча была с адвокатом.
— Понятно. А Лемешев на тебя рапорт написал, на имя начальника УВД…- и глаза с меня не сводит, отслеживая реакцию: — Что ты его избил. И в больницу поехал, «побои снимать».
— Хорошо. — я пожал плечами: — Можно, я пойду.
— Паша, ты слышала, что я сказала? Ты себя хорошо чувствуешь? — а теперь в глазах начальницы видно настоящее волнение. Все-таки, женщина она хорошая. Если бы не периодическое желание посадить меня на соответствующий шесток, цены бы ей не было.
— Ольга Борисовна, мне, извините за выражение, глубоко насрать, куда поехал ваш подчиненный Лемешев. — я наклонился вперед и глядел в глаза капитану милиции: — Меня больше заботит ваша судьба, уважаемая Ольга Борисовна, потому как вы мне очень нравитесь, и как девушка, и как руководитель. Но я очень надеюсь, что завтра Яков Рувимович уже напишет рапорт на увольнение, причем это нужно в первую очередь вам…
— Паша, мне рассказывали, что у тебя с головой не все в порядке…
— Да это у вас с головой не все в порядке, если вы такое допустили…
— Что? Что я допустила? — вот тут Ольга немного забеспокоилась, и я подлил огоньку.
— Два года ваш подчиненный Лемешев по сговору с хозяином киосков Ореховым Борисом Константиновичем незаконно привлекает людей к уголовной ответственности. Находят молодых дурех, заключают с ними трудовые договора, все честь по чести. Только там два пунктика есть в особых условиях, что первые два месяца договора у них ученические, без оплаты, типа — профессией продавца киоска овладевают. Эти дурехи работают, работают, хочется самим что-то покушать, видят тетрадка в киоске лежит, там сменщицы пишут, что деньги из кассы взяли в счет зарплаты. Ну она и берет, тоже в тетрадке записывается, и еще при сдаче смены пишет, что взяла из кассы столько-то рублей. В результате ей говорят — больше не выходи на смену, а Орехов Борис Константинович пишет заявление о растрате, прикладывает показания сменщицы, их там две у него работают, о том, что при приеме смены была недостача, что отражено в передаточной накладной и дальше заявление попадает к Лопатину, который начинает девку грузить и кошмарить. Подозреваю, что те из подозреваемых, кто нашел деньги и откупился, то в отношении их отказной материал возникает, а те упрямицы, что по-хорошему не желает — те под суд идут. Вот и считайте — девчонка отрабатывает месяц, берет деньги из кассы, свою, как она понимает зарплату. После этого ей говорят, что это растрата, что до окончания второго месяца, так сказать ученичества, ей деньги не положены, а чтобы дело прекратить, надо деньги вернуть, ущерб погасить, ну и маленько денег дать сверх этого. То есть у Орехова человек бесплатно работает, потом он его выкидывает, получает деньги обратно, Лемешев получает показатели в работе, и эти два друга сверх этого что-то имеют…
— Громов, да это бред, лютый бред! Ты это сейчас, только что, придумал, чтобы тебе за мордобитие не прилетело. Тебя за драку с коллегой просто выгонят со службы и все. Ты…
— Ольга Борисовна, я же вам сказал, что ездил к знакомому адвокату? Так вот, я ему оставил данные всех судебных дел и «отказных», что Лемешев оформлял за два года и где потерпевшим значится Орехов. Если Лемешев не напишет завтра рапорт на увольнение, и ко мне будут применены малейшие репрессии, мой приятель всех фигуранток этих дел найдет и пообещает им пересмотр дел и денежную компенсацию от государства. Представляете, что будет? Лемешев точно сядет, вас сто процентов, в лучшем случае, уволят…
