Последний барьер - Френсис Дик (книги онлайн бесплатно без регистрации полностью TXT) 📗
Он, рисуясь, пожал плечами.
– У меня на таких, как ты, нюх. А вот Инскип сплоховал. Первый раз вижу, чтобы он взял товар с гнильцой.
– Да, башка у тебя работает, – похвалил я.
Он самодовольно ухмыльнулся. Согласен, согласен. На обратном пути я думал о том, с какой радостью подложу запал под ТНТ, этого взрывоопасного субчика.
* * *
В свете предложения черноусого типа я решил прочитать фолиант Бекетта еще раз: а что, если одиннадцать случаев допинга – это результат систематического шпионажа? Может, если буду читать под другим углом зрения, появится что-то новое? К тому же мне надо определяться – идти в шпионы или же, как намечалось ранее, пытаться попасть в конюшню, где находится одна из одиннадцати лошадей?
Я снова заперся в туалете и снова начал с первой страницы. На шестьдесят седьмой странице, в разделе о пятой лошади, я прочитал: «Куплен на аукционе в Аскоте эсквайром Д.Л.Ментиффом, живущим в Йорке, за четыреста двадцать гиней, перепродан за пятьсот фунтов Х.Хамберу из Поссета, графство Дарем, у которого находился три месяца, дважды участвовал в скачках с препятствиями для новичков и оба раза не попал в тройку. После чего был снова продан в Донкастере за шестьсот гиней эсквайру из Лидса Н.В.Дэвису». Три месяца у Хамбера. Я улыбнулся. Похоже, лошади держались у него не дольше конюхов.
На девяносто четвертой странице я наткнулся на следующее: «Затем было решено продать Аламо с аукциона в Келсо, и некий мистер Джон Эрбатнот из Бервикшира заплатил за него триста гиней. Он отослал его на подготовку в конюшню Х.Хамбера в Поссете, графство Дарем, но на скачки Аламо записан не был, и мистер Эрбатнот продал его Хамберу за ту же сумму. Через несколько недель он был снова отправлен на аукцион в Келсо, где был куплен за триста семьдесят пять гиней неким мистером Клементом Смитсоном из Нантуича, графство Чешир».
Я помассировал затекшую шею. Снова Хамбер.
На странице сто восемьдесят я прочитал: «Потом мистер Тэплоу частным путем продал Поднебесного фермеру Альберту Джорджу из Бридж Льюиса, графство Гропшир, который хотел тренировать его сам, но позднее выяснилось, что у него не хватает времени, поэтому он по рекомендации своего двоюродного брата продал Поднебесного тренеру из Дарема Хедли Хамберу. Хамбер, по-видимому, решил, что Поднебесный не сможет добиться успеха, и в ноябре продал его с аукциона в Ньюмаркете за двести девяносто гиней. Новым хозяином Поднебесного стал мистер П.Дж.Брюэр, живущий в Мэноре, графство Ланкашир...».
Я прочитал весь текст до самого конца, путаясь в зарослях имен, однако Хамбер нигде больше не появился.
Три лошади из одиннадцати провели какой-то отрезок времени (довольно давно) в конюшне у Хамбера. И что из того?
Я потер глаза – досталось им бедным в эту ночь, – и тут же тишину коттеджа разорвал перезвон будильника. Я с удивлением посмотрел на часы – половина седьмого. Я встал, потянулся, попользовался туалетом по прямому назначению, запихнул рукопись под куртку пижамы и свитер, который носил сверху, и, позевывая, поплелся в спальную комнату, где полусонные, с опухшими глазами конюхи уже натягивали на себя одежду.
Почти весь день я думал об одном: случайность ли, что фамилия Хамбер упоминалась в тексте три раза? Стоит ли за этим что-нибудь? Есть же и другие совпадения. Например, четырем лошадям из одиннадцати в «допинговый» период давали один и тот же брикетированный корм – ну и что? Беспокоило меня другое: как я мог пропустить такую информацию в два первых присеста? Хамбера я выделил потому, что разговаривал на скачках с его конюхом. Наверное, надо сделать полный список имен, попадающихся в тексте, и выяснить – а не имел ли кто-то еще отношение к нескольким лошадям? Электронная машина сделала бы такую работу за считанные секунды. А мне, похоже, предстоит провести еще одну бессонную ночь в туалете.
В тексте оказалось больше тысячи имен. Половину из них я выписал в ночь на четверг и еще урвал капельку сна, в ночь на пятницу я список закончил и сумел поспать побольше.
В пятницу наконец-то прорвалось солнце, и утро у вересковых холмов было прекрасным. Я рысью вел Искрометного – мы были в середине группы – размышлял о том, что узнал. Кроме Хамбера был еще только один человек, упоминавшийся в тексте более чем дважды. Но этот один – некий Поль Дж. Эдамс – в разное время был владельцем шести лошадей. Шести из одиннадцати. Это не могло быть совпадением. Я чувствовал, что сделал по-настоящему важное открытие, однако никак не мог уразуметь, какая тут может быть связь. Почему лошадь, которой несколько месяцев владел эсквайр П.Дж.Эдамс, спустя год, а то и два вдруг становилась объектом допинга?
Поскольку день был ясный и солнечный, Уолли сказал, что самое время мне освежить попоны. Это означало, что попоны, которыми лошадей накрывали от холода в их денниках, нужно было расстелить на бетонных плитах конюшни, намочить из шланга водой, посыпать стиральным порошком и как следует поскрести щеткой с длинной ручкой, сполоснуть из шланга, повесить на забор, чтобы стекла вода, и отнести в сушилку для окончательной просушки. Работу эту никто не любил, я же после позорного провала Искрометного впал у Уолли в еще большую немилость (хотя до прямых обвинений дело не доходило), и когда он сказал, что сегодня – моя очередь, в голосе его слышалась неприязнь.
В три часа, когда почти все парни, как и лошади, подремывали, а остальные после получки рванули на пару часов в Харрогит, когда в конюшне наступил «мертвый час» и только я со щеткой в руках подавал какие-то признаки жизни, в ворота вошла Пэтти Таррен, сделала несколько шагов по бетонным плитам и остановилась около меня.
На ней было прямое зеленое платье из мягкого рельефного твида, от горла до самого низа шел ряд серебряных пуговиц. Каштановые волосы блестящей волной скатывались на плечи, а на лбу их подхватывала широкая зеленая лента. Пушистые ресницы и бледно-розовый рот довершали картину – трудяга конюх не мог и мечтать о таком соблазнительном вторжении в его монотонную жизнь.
– Привет, крошка Дэнни, – сказала она.