Римское дело комиссара Сартори - Энна Франко (читать книги бесплатно полностью без регистрации сокращений .TXT) 📗

Почему она была убита в квартире таинственной англичанки? И существовала ли действительно Мэри Джойс, или это псевдоним Мари­ны Соларис?

Сартори постарался снять все отпечатки пальцев, которые только можно было найти в квартире на улице Маргутта. Однако оказалось, что типов отпечатков пальцев пять (столько же, сколько машинописных стра­ниц, на которых разместилось заключение), причем двое из них бесполез­ные. Что касается остальных, то не было никакой возможности определить личностей, которые их оставили. Правда, из них можно было исключить Катерину Машинелли — ее отпечатки были отчетливыми. Получалось, что девушка могла оказаться в квартире случайно или — гипотеза довольно неправдоподобная — была перевезена сюда мертвой.

В этот же день комиссар и бригадир Корона вернулись на улицу Мар­гутта и расспросили в соседних магазинчиках о доме под номером 115. Среди тех, кого они опросили, только продавщица лавочки вспомнила, что видела несколько раз красивую блондинку, которая выходила из такси и входила в этот подъезд.

Комиссар показал ей фотографию Марины Соларис.

— Нет, не эта! — уверенно заявила продавщица.

— Попробуйте представить ее без очков, — подсказал ей комиссар.

— Я же говорю, что нет. Девушка, которая приезжала на улицу Мар­гутта, — высокая и стройная. Эта ниже и полнее.

— В котором часу вы обычно закрываете магазин?

— В восемь.

— А когда приблизительно приезжала девушка, о которой вы го­ворите?

— Где-то около трех. Мы открываемся в три с половиной зимой и в четыре с половиной летом. Значит, я могла ее видеть только в это время. Она была всегда элегантной.

— Вы ее видели всегда одну?

— Да, всегда.

— А теперь попытайтесь вспомнить, синьора, вы никогда не замечали, чтобы сразу же после этой девушки приезжал мужчина?

— По правде говоря, нет. Или, может быть, у меня не было случая.

— И сколько раз вы ее видели здесь?

— Да часто. Она находилась там не более двух, трех часов.

Комиссар на секунду задумался, затем возобновил расспросы:

— Как вы думаете, девушка приезжала на квартиру для свидания с любовниками?

Продавщица рассмеялась.

— Конечно уж не молиться она ходила в эту квартиру, — проговорила она с лукавым видом. — То, что она не жила там, так это точно. Квар­тира, наверное, предназначалась для встреч и только. Своего рода. как сказать.

— Да, я понял. И девушка всегда приезжала на такси, вы говорите.

— Да, всегда.

— С какого времени вы работаете в этом магазине?

— Почти три года.

— Вспомните, когда впервые вы увидели эту девушку.

— Ну, не могу сказать с точностью!.. Полтора года назад, так мне кажется. Около года с половиной, вот!

— А уходила она пешком?

— Да.

Комиссар поблагодарил продавщицу и вышел из магазина в сопровож­дении бригадира.

— А не нанести ли нам визит наверх? — предложил он, когда они вышли на улицу. — Кто знает, не пропустил ли я чего.

Полицейские вошли в подъезд дома 115 и двинулись по извилистой лестнице. Вдруг Сартори резко остановился и повернулся к почтовым ящикам, линией протянувшимся вдоль стены. Их было пять. На втором прикреплена табличка с именем Мэри Джойс. Сквозь стеклянное окошечко виднелся краешек большого конверта.

Мужчины обменялись взглядами.

Корона взломал хрупкий запор, вытащил конверт и подал его комис­сару.

На конверте не было ни адреса, ни марки — признак того, что его при­несли в руках.

Внутри находилось пять цветных фотографий картины, на которой изображена женщина с преувеличено длинной шеей. Даже профану стало бы ясно, что автор картины не кто иной, как Модильяни.

Записка, написанная от руки, без особых эмоций гласила: «Дорогая синьора Джойс, моя последняя цена двадцать два миллиона. Ни сольдо больше. Я и так сильно рискую. Жду вашего ответа. До свидания».

Комиссар поднял глаза и встретил взгляд Короны.

— Это один из тех художников, которые стоят дорого, — буркнул бри­гадир.

— Да, это действительно Модильяни. И тот самый Модильяни, которо­го мы видели в доме Соларисов. Помните?

— Как же!

Комиссар положил конверт в карман.

— Кто знает, может быть, это след. Пройдем наверх?

— Я только подумал об этом, доктор, но у меня нет с собой ключа.

— Наверное, так будет лучше, — решил начальник. — Кроме того, у нас нет разрешения муниципалитета.

Они вышли на улицу и забрались в автомобиль. Пошел дождь, стало холодно.

Корона направил машину к площади Пополо.

После нескольких минут молчания комиссар произнес:

— Марина Соларис захотела продать Модильяни своего отца?

— Возможно. Но письмо этого неизвестного адресовано синьорине Джойс. И теперь мы знаем, что синьорина Джойс действительно суще­ствует.

— Ну, и что же получается? — раздраженно проворчал Сартори. — Что Марина поручила Джойс продать картину для нее?

Вопрос остался без ответа.

Они пересекли площадь Пополо и выехали на улицу Муро Тото.

— Куда едем? — поинтересовался Корона.

— К Соларисам, в Париоли.

Охота за тенями

Ворота были закрыты, и им пришлось вызывать портье, который, узнав комиссара, проявил почтительность и старание.

Наверх они поднялись скоростным лифтом. Очутившись опять среди ковров, растений в вазах, среди стен, обшитых дубом, Сартори снова испы­тал ощущение, что ступил на другую планету. Слуга-японец, маленький,заботливый и динамичный, встретил их жестом удивления, тут же подавил его и провел гостей в большой салон, где они впервые увидели Модильяни. Светильники в виде стеблей создавали обширную зону теней по комнате. Сквозь витражи окна виднелись огни города, которые линиями обводили контуры кварталов.

Бесполезно комиссар и бригадир озирались по сторонам, пока ждали хозяев дома. Модильяни, которым они восхищались однажды, больше не было. На его месте висел пейзаж неизвестного автора школы импрессио­нистов.

— Видели? — прошептал Корона.

Комиссар кивнул, потом подошел к витражу и стал смотреть на крыши с разбросанными тут и там освещенными мансардами и чердаками. Шел дождь.

Голос вошедшей синьоры Соларис заставил его обернуться.

— О, это вы, доктор Сартори! Как дела? Извините, что я вас так при­нимаю, — мы уже расположились по-домашнему и смотрели телевизор.

Она была в халате из легкой полупрозрачной ткани вишневого цвета. Длинные светлые волосы, распущенные по плечам, придавали ей вид под­ростка. Все в этой женщине было мягким и нежным, настраивало на непри­нужденность. Взгляд ее голубых глаз, немного блестящих, как в лихорадке или от возбуждающего напитка, избегал встречи с глазами полицейского.

— Прошу вас, присаживайтесь!.. И вы, синьор.

— Корона. Бригадир Корона, — подсказал комиссар.

— Прошу вас без церемоний. Не желаете ли виски? Ликер? Или водку? У нас есть превосходная текила. Ее прислал мой друг из Мекси­ки. — Женщина повернулась к бригадиру с улыбкой, полной чувствен­ности. — Знаете, текила — это особая водка, продукт перегонки агавы. В Мексике ее пьют глоточками с солью и лимонным соком.

Синьора Соларис улыбнулась. У нее были красивые зубы, белые и маленькие, немного похожие на кошачьи. Она прошла в комнату, подошла к бару, достала оттуда бутылки и рюмки, нарезанный лимон, порции соли и все это распределила перед каждым на тарелочках. Поставила на одну рюмку больше, для мужа, который опаздывал.

— Вот посмотрите, как пьют мексиканцы! — сказала Пирошка смеясь.

Она положила щепотку соли на тыльную сторону ладони, выдавила немного сока из ломтика лимона, потом поднесла к губам соль и выпила глоток текилы.

— Попробуйте, бригадир! И вы, доктор Сартори.

Немного сконфуженные мужчины попробовали и высказали согласие с ней в оценке экзотической водки. У Короны заблестели глаза, и не только из-за повышенных градусов напитка.

В этот момент дверь открылась и показался командор Соларис, в домашней куртке, но выбритый и причесанный. Он пожал руки гостям с показной сердечностью, выпил залпом рюмку текилы, проглотил ломтик лимона, обмакнув его в соль. После чего сел, закинув ногу на ногу, и заку­рил сигарету.