Даже ведьмы умеют плакать - Литвиновы Анна и Сергей (прочитать книгу .TXT) 📗
– А от вас, Михаил, я жду макета по Усачевой. Сегодня, к пятнадцати ноль-ноль.
– Это вы, Антонин-Кирилн, сами додумались? – ехидно спросил Мишка.
– Что-что? – грозно нахохлилась Дроздова.
– В смысле, свои собственные указания раздаете или являетесь рупором?
– Каким еще рупором?!
«Тупая ты, Кирилловна», – явственно расслышала Лиза. Комментарий донесся из уголка, где сидели юные менеджерши.
– Я имею в виду, как там наш шеф поживает? В сознании он? Способен ли руководить процессом?
Лиза бросила на Берга предостерегающий взгляд: пожалуй, Мишка перебарщивает. Но Дроздова не заметила иронии в его голосе. Она серьезно заявила:
– Аркадий Семенович чувствует себя удовлетворительно, находится в полном сознании, но он очень переживает.
– Что, кормят плохо? – теперь не удержалась Лиза.
Перед глазами мелькнула картинка: пухленький Ряха, с отвращением взирающий на больничную тарелку с жидкой манной кашей.
– Это больница Управления делами президента, Кузьмина, – снисходительно ответила Дроздова. – И питание там организовано по высшему разряду. А волнуется Аркадий Семенович потому, что по Усачевой поджимают все сроки, а концепция (уничтожающий взгляд в сторону Лизы) до сих пор в зачаточном состоянии.
– Нет, Антонина Кирилловна. Теперь концепция – в ваших опытных, чутких руках, и, значит, волноваться Ряхину незачем. – Лиза изо всех сил разыгрывала подобострастие.
А Мишка Берг от своего компьютера показывал пантомиму: что именно Дроздова делает своими руками, когда находится наедине с Ряхиным.
Бабушка всегда учила Лизу не смеяться над пошлыми шутками, но тут уж удержаться было никак невозможно. Лиза хихикнула, молодые менеджерши ее поддержали, Дроздова насторожилась… и тут распахнулась дверь, и на пороге возник Красавчик. Николай. Ник.
– А у вас тут весело, – оценил он.
– Вы что-то хотели, молодой человек? – прозудела Дроздова.
Красавчик окинул ее насмешливым взглядом.
– От вас – ничего.
Менеджерши опять зафыркали, а Лиза Дроздову даже пожалела. Право слово, несчастная тетка. Ни лица, ни фигуры, ни мозгов, вот и смеются над ней все кому не лень…
А Ник подошел к Лизиному столу:
– Привет, Лизочка! Ну что, ту-ти ту-ту-ту?
Юные, только после школы менеджерши недоуменно переглянулись, но Елизавета Ника поняла. «Ту-ти ту-ту-ту» – это из старого анекдота. Когда «малиновый пиджак» в лондонской гостинице просит на ломаном английском подать два чая в двадцать второй номер. Значит, Ник ее опять чаевничать зовет… Что ж, приятно!
Лиза встала:
– С удовольствием. Только я бы лучше кофейку…
Ник тут же скользнул взглядом по ее лицу и сочувственно спросил:
– Не выспалась?
«Господи, неужели я так ужасно выгляжу?»
Рука автоматически потянулась в нишу стола, к пудренице с зеркальцем. Ник заметил ее движение и тут же поправился:
– Нет, выглядишь ты прекрасно. Просто мне показалось, что у тебя глаза грустные…
«Вот умник! – оценила Лиза. – На лету все схватывает!»
– Глаза у меня не грустные, а сонные, – поправила она Ника. И зачем-то соврала: – Всю ночь под окном коты вопили, уснуть вообще невозможно, я уже и окно закрыла, и под подушку спряталась – а все равно не скроешься…
– Что поделаешь, у них сейчас любовный сезон, – со знанием дела ответил Ник и пообещал: – Я буфетную девушку попрошу, чтобы она тройной кофе сварила. И веселить тебя буду, чтобы ты поскорее проснулась.
– Кузьмина! – рявкнула со своего места Дроздова. – Хватит! – И досадливо добавила: – В коридор выходите и там воркуйте!
ЛИЗА. ПОБЕГ
С кофепития Лиза вернулась окрыленной.
Во-первых, Красавчик назначил ей самое настоящее свидание. На завтра пригласил ее в ресторанчик – в какой-то «Шафран». Ни про какой «Шафран» Лиза сроду не слышала, но авансом надеялась, что там окажется покруче, чем в «Макдоналдсе».
Во-вторых, Ник, как и обещал, без устали ее веселил. Анекдоты из него так и сыпались. Смешными, правда, оказались не все, но ведь и ее Красавчик – не Жванецкий. Хотя бы потому, что куда симпатичней, чем пожилой сатирик. Ну, и, в-третьих, то есть в главных, – Ник три раза касался ее руки, а один раз даже дотронулся до коленки. И касания его получались абсолютно волшебными, каждый раз будто… будто глоток хорошего шампанского выпиваешь.
Одна беда: в отделе ее встретили совсем неласково. Мишка Берг явно взревновал, даже не поднял головы от своего монитора, менеджерши наградили завистливыми взглядами, а Дроздова проговорила:
– Собирай вещички, Кузьмина.
– По какой статье увольняете? – беззаботно спросила Лиза.
Она прекрасно понимала: покуда генеральный не даст «добро», уволить ее не посмеют. Ни Ряха, ни тем более Дроздова.
– Уволим, все еще впереди, – заверила Кирилловна. – А пока тебе другое задание. Аркадий Семенович передал, раз уж ты с концепцией не справляешься. Нужно съездить в Центр изучения общественного мнения. Забрать методическую разработку по фокус-группам.
Лиза скривилась. Ехать в центр, какая тоска!
Затея с опросами общественного мнения была полностью ряхинской. Обучили его где-то, что каждый новый товар нужно обязательно тестировать на потребителях. Редкостная, на Лизин взгляд, чушь, тем более что репрезентативной выборки у них сроду не получалось, новые товары проверяли на «людях с улицы» – кто согласится потратить время, тот и приходит. Вот и получается: соберут полную комнату пенсионеров, выставят перед ними новейшую модель сапог и просят высказаться.
– Нос слишком острый, – со знанием дела изрекает древняя бабка.
– И каблук неустойчивый, – вторит ей какой-нибудь старикан.
– И кожа слишком мягкая, мигом солью разъест, – поступает следующий комментарий.
А менеджерши все слушают и записывают… А потом данные обрабатывают, и рождаются «рекомендации»: каблук уменьшить, носок округлить, кожу огрубить… Вот и получаются вместо стильной обувки сапоги «Прощай, молодость!».
И знает ведь Ряха, что Лиза эти опросы на дух не переносит – а все равно, явно специально, ее в это дело втягивает. И в опросах заставляет участвовать, а теперь – еще хлеще. Словно какого-то курьера, посылает в центр – просто привезти очередную методичку.
«И на смертном одре – ни одного дельного указания», – пробурчала Лиза. И мигом составила «план мести»: она быстренько съездит за разработкой, а на обратном пути позвонит Сашхен. Время будет как раз обеденное, вот она и вытянет подругу на бизнес-ланч. Причем заланчуют они как следует, часика на два: есть, слава богу, что обсудить.
ЛИЗА. ДНЕВНИК
14 апреля 20** года.
Что-то очень странное происходит в моей жизни. Хотя Сашка и говорит, что я должна ликовать.
Мы с ней встречались сегодня. Договорились пойти в «Патио-пиццу» – там дешевые бизнес-ланчи. Обычно, когда мы встречаемся, разговор у нас начинается по традиционному сценарию: «Прикольный у тебя маникюр!» – «А у тебя – кофточка классная!» И только потом мы делаем заказ и переходим к делу: обсуждаем амурные и служебные дела. Но сегодня Сашка – вот уж психолог! – тут же почувствовала, что у меня что-то случилось. Она быстро потребовала у официанта два ланча и два дополнительных кофе и велела:
– Ну, выкладывай.
Первоначально я планировала рассказать подруге лишь кое-что, да и то намеками, но, конечно, не удержалась. Рассекретилась полностью, от «а» до «я». Пока я повествовала про колдуна, Сашхен позевывала, стреляла глазками в симпатичного официанта и ухмылялась:
– Исключительные способности, говоришь, в тебе признал? А ты дай мне сто баксов, я и не такого тебе напою!
Вот язва!
Я пожала плечами и поведала ей про свой перевод – с хинди-суахили. Сашхен только фыркнула:
– А помнишь, мы с тобой в «Вермеле» с каким-то вождем танцевали? На каком он языке говорил, на дивехи, кажется? Шукрия, мароба, вара рангалю, —передразнила она. – Но понимали мы его прекрасно!
