Зловещий человек - Уоллес Эдгар Ричард Горацио (чтение книг .TXT) 📗
Глава 24
— Вы решили уйти в субботу, мисс Марлоу?
— Да, майор Эмери.
Эмери стоял у окна, сунув руки в карманы и мрачно глядя на улицу.
— Вас будет довольно трудно заменить, — сказал он. — Не могли бы вы еще неделю побороть ваше жгучее нежелание работать со мной?
Эльза колебалась. Если бы он приказал ей остаться, у нее бы, может быть, не хватило смелости отказать ему.
— К сожалению, я не могу остаться дольше субботы, майор Эмери.
Если Эльза ожидала, зная его настойчивость, что он возобновит свою просьбу попозже, то она была разочарована, что было бы самым подходящим словом для обозначения ее чувств по мере того, как день клонился к вечеру, а вопрос не возбуждался. В половине пятого слуга принес два подноса с чаем. Один из них Эльза, как всегда, отнесла в кабинет Эмери. Она поставила поднос на стол. Он кивнул, поднял крышку чайника и понюхал чай. Раньше Эльза не замечала, чтобы он это делал. Он взглянул на нее прежде, чем легкая улыбка успела сойти с ее лица.
— Вас забавляет это, а? Я покажу вам что-то, что позабавит вас еще больше…
Эмери вытащил из кармана футляр, открыл его, оторвал узенькую полоску небесно-голубой бумаги и погрузил ее в молоко. Когда он вытащил ее, бумага была красная.
— Подождите, — сказал он, наливая в чашку чай и вытаскивая на этот раз розовую бумажку.
Взглянув, Эльза увидела, что в футляре не было ничего, кроме таких же голубых и розовых полосок. Розовую бумажку он погрузил в чай, подержал там несколько секунд и затем вытащил. Часть бумажки, опущенная в чай, была лимонно-желтого цвета.
— Грубая проба, но надежная. Мышьяк окрашивает молочную бумагу в зеленый цвет, а чайную — в лиловый. Стрихнин делает обе черными, точно так же, как аконит. Цианистый калий, тот отбеливает голубую бумажку, а розовую окрашивает в темно-красный цвет.
Эльза слушала с разинутым ртом.
— Вы… Вы пробовали, нет ли там яда? — спросила она, почти не в силах верить своим ушам.
— Что-то вроде этого, — сказал Эмери и, спрятав футляр, налил молоко и положил сахар в свой чай. — Кстати, это один из признаков сумасшествия — когда у человека появляется предположение, будто его собираются отравить или вообще покушаются на его жизнь.
— Но яд — здесь, у нас… — недоверчиво сказала Эльза.
— А почему бы нет? У меня много врагов, и, по крайней мере, один из них — медик по профессии.
Во всякое другое время Эльзе не понравилась бы эта ссылка на Ральфа Халлама, но теперь отношения этих людей и осознание ужасной профессии Ральфа заставили ее замолчать.
Мошенник против мошенника! Коса нашла на камень! Неужели он воображал, что Ральф способен сделать такую ужасную вещь? То, что он судит о других по себе, это обычная человеческая слабость. Может быть, он и в самом деле сумасшедший? Может быть, он заслуживал скорее жалости, чем презрения? В общем, Эльза была рада, что служба ее скоро кончалась…
После чая он получил несколько писем и посылку. Она положила письма на бювар (Эмери не было) и рядом на столе положила посылку. Она была доставлена с посыльным и адресована «Майору Эмери». После фамилии стояли три буквы, указывавшие, что Эмери имел орден за военное отличие. Эльза впервые узнала, что у него есть военный орден. Ей пришло в голову, что она постоянно узнает что-то новое о нем. Поглощенная своим открытием, она взяла ножницы и перерезала веревку, которой была перевязана посылка. Она неизменно делала это для старого мистера Эмери. Она только тогда осознала, что держит в руке ножницы, когда сердитый окрик заставил ее обернуться. Эмери стоял на пороге двери, ведущей в коридор.
— Что вы тут делаете, черт побери? — прорычал он. Эльза отступила под его сверкающим взглядом. В нем было что-то угрожающее, выражение лица было столь дикое, голос столь резкий, что она перепугалась.
— Сколько раз я говорил вам, чтобы вы не открывали моих посылок! — проворчал он.
Он положил руку на картонку, которую она извлекла из бумаги, которой была обернута посылка.
— Я… я очень виновата. Я забыла…
Его загорелое коричневое лицо пожелтело. Может быть, он так бледнел?
— Делайте, как вам велят, — сказал он и, осторожно взял коробку, подождал секунду, потом быстро сорвал крышку.
В гнездышке из белой ваты лежал круглый предмет, обернутый белой мягкой бумагой. Эмери не дотронулся до него. Вместо этого он взял ножницы и, брезгливо прорвав бумагу, вытащил из коробки круглый предмет.
— Любите яблоки? — спросил он изменившимся голосом.
Это было очень маленькое яблоко, совершенно непохожее на виденные ею когда-либо раньше, так как все оно было усеяно кончиками стальных иголок.
— Это дело медика, я ручаюсь, — сказал Эмери, и Эльза видела, как губа его насмешливо поднялась. — В каждой из сотен этих иголок таится смерть. Молодчина!
В голосе его звучало искреннее восхищение.
Глава 25
— Ловкая работа! — сказал Эмери. — Для бомбы недостаточно тяжело. А открыв посылку, человек, естественно, хочет схватить этот завернутый в бумагу мячик…
— Но разве они отравлены? — спросила изумленная Эльза. — Чем?
— Не знаю. Если послать на анализ, можно выяснить. Между прочим, в горловом мешочке обыкновенной кобры достаточно яда для снабжения всех этих иголок смертельной дозой.
Он осторожно накрыл коробку крышкой, перевязал веревкой и запер в шкаф.
— Кто послал вам это? Не Ральф… не мистер Халлам? Неужели вы думаете, что он способен на это?
— Халлам? — Эмери задумчиво прикусил губу. — Нет, может быть, не Халлам…
— Вы — Сойока? — вырвалось у Эльзы.
Эмери повернулся к ней.
— Разве я похож на пожилого японца?
— Я знаю, что вы не японец, — нетерпеливо сказала Эльза. — Но вы — представитель Сойоки!
Эмери пожал плечами и посмотрел в сторону шкафа.
— По-видимому, есть люди, которые так думают. Халлам? Нет, я не думаю, чтобы это был Халлам. Если бы я так думал… — он на секунду зло улыбнулся, оскалив зубы, и Эльза внутренне содрогнулась.
— У вас страшный вид…
Опять она совсем не собиралась это говорить. Она сама удивилась, когда спросила его, не Сойока ли он.
Эльза подумала было, что он рассердится на ее замечание, но он ничуть не рассердился.
— Да, я страшный, «совершенно ужасный», как вы сами сказали, если не ошибаюсь. Есть на этом свете ужасные вещи, мисс Марлоу, вещи, о которых вы не догадываетесь и не можете знать, и, надеюсь, никогда не будете знать…
Я не хочу, чтобы вы думали, что убийство или торговля наркотиками — великолепное времяпрепровождение. Вы можете спокойно верить, что те вещи, относительно которых ваша мать говорила, что они плохи, действительно плохи, и никакая позолота, никакое мудрствование, никакая философия в мире не могут сделать их хорошими. Должно быть, вам кажется странным слышать такие речи от человека, который является правой рукой Сойоки?
В его глазах был какой-то особый блеск, показавшийся Эльзе угрожающим.
Эльза еще на одну ночь отложила свое переселение в Херберт-Мэншонс. По усталому голосу миссис Трин-Халлам, когда та позвонила ей, Эльза поняла, что она тоже хочет, чтобы этот визит прошел как можно скорей. Эльза спала лучше эту ночь и отправилась в контору без привычных сомнений и колебаний.
Не проработала она и пяти минут, как мисс Дэм влетела в комнату, и по ее красным щекам и изумленным глазам Эльза поняла, что случилось что-то необыкновенное.
— Вы слышали новость? — драматическим шепотом спросила мисс Дэм.
Эльза слышала за последнее время слишком много поразительных новостей, чтобы особенно волноваться.
— Как вы думаете, кто назначен новым управляющим?
Один из помощников управляющего был временно назначен на место мистера Тарна. Эльза впервые узнала, что это было лишь временное назначение.
— Он уже сидит в конторе в натуральном виде и отдаст распоряжения добрым христианам!
