Подозрительные обстоятельства - Квентин Патрик (читать книги полностью .TXT, .FB2) 📗
И вот, когда она как-то вечером собиралась идти в театр на работу, Анна сказала ей, что мы бы очень хотели посмотреть ее в театре. К ужину в тот вечер у нас была клубника. Мама вдруг стала совсем белая, бросила ложку и, наверное, разгадала наш план, потому что сказала Анне:
— Если ты только близко подойдешь к театру да еще возьмешь с собой Беверли, то я до конца жизни не скажу тебе больше ни слова.
Мамочка работала каждый вечер, а по воскресеньям иногда еще и днем. Соблазняла и раздевалась она, наверно, здорово, потому что мы стали гораздо богаче, чем были в Нью-Йорке… У мамочки появилось много новых друзей, и телефон трезвонил без конца. Больше всего звонили мужчины…
К моему одиннадцатилетию я получила туфли с блестящими пряжками, и мама подарила мне бусы из настоящего жемчуга, только для настоящего он, пожалуй, слишком розовый. В день моего, рождения мы с Анной встретили на улице дядю Джо, он выходил из ювелирного магазина. Он улыбнулся во весь рот и, окликнув Анну, сказал:
— Посмотри, что я купил для одной маленькой леди…
Достал из кармана коробочку и показал Анне замечательный браслет с бриллиантами и изумрудами. Я такой красоты еще никогда не видала. Браслет был точно такой же, как и выставленный на витрине, а тот стоил 500 долларов, на нем была цена!
Дядя Джо сказал, что придет к ужину… Он казался мне самым добрым и чудесным дядей на свете. Браслет так подходил к моему колечку, и так хорошо было, что его не нужно будет прятать, как я прятала это колечко.
Анна испекла пирог и украсила его одиннадцатью свечами. Но мне было все равно, я думала только о браслете. Дядя Джо пришел довольно поздно. Он поцеловал меня и сказал:
— Вот подарок ко дню рождения одной милой девочке. Это был очень большой пакет, и я подумала, что браслет упакован так, чтобы интересней было его разворачивать. Я убежала в свою комнату. Но никаких бумажек не оказалось. Была одна большая коробка, и в ней лежала огромная, толстая противная кукла с отвратительными прямыми волосами и закрывающимися глазами.
Я даже заплакала и сразу возненавидела дядю Джо, потому что он ведь почти пообещал мне браслет и сам сказал об этом Анне около ювелирного магазина!
Потом мне захотелось взглянуть на браслет еще разок. Ничего плохого в этом не было, правда же? Я вспомнила, что дядя Джо положил его в правый карман…
Я пошла в комнату, где сидели мамочка и дядя Джо. Они смеялись и весело разговаривали. Я влезла к дяде Джо на колени, поцеловала его и поблагодарила за чудесную куклу (как я ее ненавидела!). Прижавшись к дяде Джо, я незаметно просунула руку в его правый карман, так что он и не почувствовал. Потом я убежала в спальню, развернула пакетик, достала коробочку, открыла ее… И вот он, мой чудесный браслет! Я надела его, бриллианты на нем сверкали, как звезды!
Мамочка позвала меня ужинать, и я спрятала браслет в тайник.
На ужин был жареный цыпленок, мороженое и торт. Я ела немного, мне хотелось опять поскорее посмотреть на браслет. После ужина дядя Джо сказал:
— Бедная мамочка, ей тоже надо сделать подарочек, — и подмигнул мне, а потом добавил: — Может быть, лучше, чтобы она закрыла глаза?
Он полез в карман, а мамочка крепко зажмурилась. Но в кармане, конечно, ничего не оказалось. Тогда дядя Джо вскочил и стал страшно ругаться, бросился в переднюю и начал шарить в карманах своего пальто, но и там браслета не было. Мы с Анной помогали искать его по всей квартире, и наконец дядя Джо сказал:
— Проклятие! Наверно, я оставил его в такси. Пятьсот долларов пошли свиньям собачьим!
Он стал звонить на станцию такси и еще куда-то, но никто не мог ему noмочь. И вдруг он сказал:
— Нет, я не мог оставить его в такси, потому что когда звонил в квартиру, то нащупал коробочку в кармане.
Тут я заметила, что на меня как-то странно смотрит мамочка. Она позвала меня в кухню и спросила:
— Беверли, ты украла коробочку у дяди Джо?
Я ответила:
— Нет, я браслет не брала.
И правда, я ведь не думала украсть его, а только взяла посмотреть. Но мама, сказала очень грустным голосом:
— Откуда же ты знаешь, что это браслет, если ты его не брала? Посмотри-ка получше в своих вещах, а то я приду и поищу сама.
Я пошла и достала браслет. Ах, до чего же он был красив! Но я снова положила его в коробочку, спрятала под платье и пошла в гостиную. Только я собралась сунуть коробочку под диван, чтобы подумали, что она упала туда из кармана дяди Джо, как он это заметил, выхватил у меня коробочку и крикнул:
— Ах ты, воровка! Я так и думал, что это ты стянула у меня коробочку! Эту девчонку надо посадить в тюрьму или запереть в какой-нибудь интернат и поскорее, не дожидаясь, пока она станет старше.
Тут вошла Анна и отвела меня в спальню.
Потом пришла мамочка пожелать мне спокойной ночи и поцеловать меня. Она, наверно, помирилась с дядей Джо, и на руке у нее блестел браслет.
Анна до полуночи не гасила свет в моей комнате, и мы с ней разговаривали о красивых платьях и драгоценных украшениях, которые будут у меня, когда я вырасту.
Приехал дядя Фрэнк. Он тоже хотел остаться жить в Филадельфии. Он поселился в отеле, совсем близко, и первое время было очень весело. Как-то вечером он пришел очень поздно. Мама еще не вернулась с работы. Я слышала, как он сказал Анне:
— Боже милостивый! Все гораздо хуже, чем я предполагал. Я видел ее. Мы должны сделать все, чтобы с этим покончить навсегда…
Когда пришла мамочка, дяДя Фрэнк кричал:.
— Ты еще называешь это работой — раздеваться при всех!
А мама сказала, что это не совсем так, что она поет, а не только раздевается, и заплакала.
— Не надо, прошу тебя, не плачь, — стал говорить дядя Фрэнк, — ты же знаешь, Доротти, что в любую минуту можешь выйти за меня замуж. Я-то люблю тебя по-настоящему…
Но мамочка сказала ему, что не может выйти за него замуж, потому что еще нет подтверждения, что папа умер.
А на следующий день случилось самое смешное. Это было накануне того, как застрелили дядю Джо. Мамы, не было дома. Она должна была репетировать или еще что-то делать… Анна и я обедали в кухне, когда раздался звонок. Анна пошла открывать и очень долго не возвращалась. Я выглянула в окно и внизу, на углу улицы увидела Анну. Она была без шляпы и без пальто и разговаривала с каким-то старым мужчиной. У него были совсем белые волосы. Раньше я его никогда не видела. Вдруг Анна его обняла и поцеловала. Он ее тоже поцеловал. А когда она возвратилась домой, я сказала:
— Оказывается, Анна, у тебя есть возлюбленный? Я видела, как ты его целовала там, на улице.
— Это мой старый, давнишний друг, — ответила она. А потом сказала, что если я буду слушаться, она возьмет меня с собой в гостиницу к своему другу, но только это секрет, и я ничего не должна говорить маме.
Перед тем как мы пошли, Анна без конца расчесывала мне волосы, не позволила надеть бусы, которые мне подарила мамочка, и смыла лак с моих ногтей, потому что, сказала она, ее друг немножко старомодный и не любит, когда маленькие девочки красятся.
В гостинице очень плохо пахло, и в комнате, куда мы поднялись, тоже был противный запах. У окна сидел старый друг Анны. Он вскочил, когда мы вошли, схватил меня на руки и сказал:
— Так вот она какая, моя маленькая любимая Беверли! Разве ты не рада, что снова видишь своего несчастного папу?
Я рассмеялась и ответила:
— А ты совсем не мой папа. Мой папа был молодой и красивый, у него были черные волосы и очень белые зубы.
Но он все повторял, что он мой папа, хотя зубы у него плохие и многих не хватает. И Анна тоже твердила:
— Да, да, это твой папа…
Потом он все расспрашивал меня про мамочку и про дядю Джо, расспрашивал настойчиво и стал вдруг таким строгим, даже сердитым, а Анна долго-долго говорила с ним по-шведски, и я ничего не понимала. И он до того разозлился, что даже не поцеловал меня, когда мы уходили. Только сказал, что придет к нам после ужина.
