Город слухов - Пентикост Хью (книги без регистрации бесплатно полностью сокращений txt) 📗
— До свидания, мистер Хэтч, — процедил Билл.
— Но, мистер Джейсон...
— Я могу дать вам один совет.
— Да?
— Идите домой и молитесь.
У Эвери отвисла челюсть.
— Идите домой и молитесь, чтобы господь бог дал вам способность различить похотливого мерзавца, когда доведется еще раз встретиться с ним.
Крамер пришел в редакцию “Вестника” около пяти часов. Билл уже собирался домой. Адвокат почти ничего не узнал. По совету Марка Свенсона он спросил лейтенанта Хогана, почему они не проверяют других обладателей разрешений на хранение пистолета марки “особый” тридцать второго калибра. Но не получил вразумительного ответа. На месте преступления не нашли ничего нового. Эксперты по баллистике подтвердили, что убийца стрелял, стоя у самого окна. Они определили это по расположению осколков стекла.
Сейр Вудлинг дал показания полиции. Он был с Коннорсом примерно до половины второго ночи. Потом поехал в город и зашел в клуб “Рок-Сити” без четверти два, как раз перед закрытием.
— Я надеялся, что нам удастся заставить Хогана взглянуть на Вудлинга как на возможного убийцу, — продолжал Крамер, — несмотря на бейсбольную амуницию! Его алиби не так уж надежно. Паттон считает, что смерть наступила в два часа ночи. Гамбургеры они могли съесть чуть раньше или позже, чем показал судья, но и тогда момент смерти сдвинется не больше, чем на полчаса. Во всяком случае, кроме пищеварительных процессов есть и другие критерии, указывающие, что он не мог умереть раньше половины второго. Без четверти два Вудлинг появился в клубе, в четырех милях от молитвенного дома. Такое возможно, хотя и с большой натяжкой. Бармен сказал, что Вудлинг, как обычно, приехал выпивши. Но у него еще не начало двоиться в глазах.
— Что?
— Похоже, это местная шутка, — пояснил Крамер. — Когда Вудлинг выпивает слишком много, у него двоится в глазах. Они узнают об этом, потому что Вудлинг закрывает один глаз, глядя на себя в зеркало. Он видит в нем своих близнецов! В ночь убийства он не дошел до такого состояния. Другими словами, не был столь пьян.
— И что теперь? — спросил Билл.
— Предварительное слушание завтра утром, в половине десятого. Мы снимем с Аннабелль обвинение в убийстве. Но я чувствую, что они обвинят ее в нарушении нравственных норм. Тогда мы внесем залог, и ее выпустят на свободу.
Билл вкратце передал содержание разговора с Хэтчем.
— Как нам разоблачить Коннорса?
Крамер пожал плечами.
— Паттон пока не пускает меня к Шарон Джейгер. Она и ее отец, несомненно, станут нашими главными свидетелями. Юридически ее оправдают, так как доказательств вины нет, если не считать услышанной кем-то сплетни. К сожалению, только время очистит мисс Винтерс в глазах публики, время или новый скандал.
— Вудлинг и Телицки так легко не сдадутся, — покачал головой Джейсон. — Если им удастся поддержать слова Коннорса чем-то еще...
— Если мисс Винтерс сказала нам правду, они ничего не найдут.
— А пока среди нас ходит убийца. И где-то есть ведущая к нему ниточка.
Крамер, прищурившись, взглянул на Джейсона.
— Тебе не приходила в голову мысль, Билл, что у сержанта Телицки психическое заболевание?
Последние пятнадцать часов, подумал Билл, он то поднимался на гребень волны, то скатывался в глубокую впадину. Все началось с желания помочь Аннабелль Винтерс. Оно возникло под влиянием разговоров в местном баре, где закончили вечер многие из тех, кто присутствовал на заседании совета просвещения. Тогда Билл еще не решил, в чем может выразиться его помощь, но по пути домой, проезжая мимо дома Аннабелль, увидел, что в окнах горит свет, но никто из друзей не утешает ее.
И в нескольких десятках ярдов притаилась патрульная машина сержанта Телицки.
А после того как на стенах гостиной Аннабелль заплясали блики от горящего креста, им овладела ярость, холодная, до боли, завязанная тугим узлом.
Эта ярость не покидала Билла весь день. Она выплеснулась в его передовице. Она раскалилась добела в полицейском участке, когда он и Крамер увидели кричащую Аннабелль.
Приходила ли ему в голову мысль, что Телицки — псих? Не меньше десятка раз. Отнюдь не чувством долга руководствовался сержант в своих действиях. Какой полицейский в своем уме будет сидеть и спокойно смотреть на горящий крест и выкрикивающих ругательства подростков.
Билл вспомнил сухую улыбку Телицки на заседании совета просвещения. Ему нравилось то, что он видел.
Но убийца? Именно это имел в виду Крамер. Трудно представить, что такой человек, наслаждающийся своей жестокостью, подойдет к фургону и застрелит Коннорса через окно. Нет, Телицки хотел бы сначала увидеть, как корчится его жертва. Вдохнуть аромат страха, которым пропитается воздух.
Впрочем, ситуация могла сложиться и по-другому. В последние дни Коннорс показал свое истинное лицо. Негодяй чистейшей воды, он искусно скрывался под маской добродетели. Билл мог поклясться, что Коннорс частенько прибегал к шантажу. Он всячески поощрял доверительные беседы и признания. Аннабелль стало известно о его пристрастии к молоденьким девушкам, и Коннорс тут же попытался уничтожить ее. Возможно, каким-то образом он узнал что-то компрометирующее о Телицки и стал шантажировать сержанта. Вот тогда Телицки мог убрать его, тихо, без свидетелей, лишив себя удовольствия услышать предсмертные мольбы.
Следовало учесть и такой вариант.
После того как Билл заскочил к себе на несколько минут по пути в гостиницу, чтобы взять снотворное, ему не удалось попасть домой до самого вечера. Спал он в гостиной Аннабелль, брился в кабинете в редакции. За день он совершенно вымотался и мечтал о коктейле и горячей ванне. Предстояло сложить воедино известные ему отрывочные сведения. Журналистская интуиция подсказывала Биллу, что слишком долго его поступками руководили эмоции, а не разум.
Подъезжая к коттеджу, он заметил, что входная дверь открыта. Бывали случаи, когда он не запирал дом, но на этот раз помнил, как, уходя, подергал дверь. Ключ был также у миссис Ларсен, убиравшей его комнаты, но она обычно приходила по понедельникам и пятницам.
Билл осторожно вылез из кабины. По его спине пробежал холодок. Что-то в этой открытой двери?..
Он поднялся на крыльцо и прислушался. Из глубины дома, из кухни донесся какой-то звук. Звук бьющейся посуды, будто кто-то бросил тарелку на линолеум.
Билл вошел и застыл на пороге, изумленно оглядывая гостиную. Казалось, в ней бушевал тайфун. Сорванные со стен картины. Изрезанная ножом обшивка кресла и дивана. Разломанный в щепки старинный стул. Во всю стену огромные красные буквы, нарисованные краской или губной помадой:
ТЫ И ТВОЯ ШЛЮХА, УБИРАЙТЕСЬ ИЗ ГОРОДА!!!
В кухне вновь что-то загремело, вероятно, на пол сбросили целую полку с посудой. Донесся пронзительный истерический смех.
В висках Билла гулко застучала кровь, в глазах потемнело. Он вернулся в прихожую. Клюшки для гольфа он оставлял в клубе, но одну держал дома, чтобы иногда потренироваться на лужке. Она стояла за вешалкой. Билл достал клюшку, задумчиво посмотрел на металлическую рукоятку и метнулся к кухне.
Все бьющееся валялось на полу. Посреди стояли три парня в черных кожаных пиджаках.
Клюшка для гольфа описала дугу и обрушилась на плечо самого ближнего. Он рухнул на пол, крича от боли.
Второй парень бросился к двери черного хода, но от испуга не смог ее открыть. Клюшка угодила ему в голову, ноги подогнулись, и он свалился, как куль с картошкой. Побелев от ярости, Билл повернулся к третьему и оказался лицом к лицу с наставленным на него дулом пистолета.
— Не подходи или буду стрелять! — крикнул парень.
Не задумываясь о последствиях, Билл прыгнул вперед. Прогремел выстрел, его лицо опалило жаром пороха, но пуля чудом пролетела мимо. Клюшка вышибла пистолет из руки парня, Билл прижал его к стене.
— Отпусти меня! — орал парень. — Мой дядя отплатит тебе за это, сутенер! Отпусти меня!
Со всей силы Билл вогнал кулак в раззявленный рот. Парень сполз на пол и застыл.
